Эдвард Радзинский - Тираны России и СССР [Распутин. Жизнь и смерть + Сталин. Жизнь и смерть]

Ситуация для игры была необычайно благоприятная. В такой обстановке Великий игрок впервые начал большую шахматную партию за границами страны.

Уже в 1938 году, ведя переговоры с Францией и Англией о коллективной безопасности, Хозяин делает новый фантастический ход: начинает искать контакты со злейшим врагом — Гитлером. Из Берлина отозван посол СССР еврей Яков Суриц — он заменен русским Мерекаловым.

В то же время усиливается интенсивность переговоров с Францией и Англией — его обычный прием. Хозяин заранее уверен в их провале. Он знает: западные демократии не верят новому Чингисхану, вызывающему у них отвращение и страх. Но эти переговоры должны заманить Гитлера.

И точно: страшась объединения Сталина с Западом, Гитлер начинает демонстрировать интерес к СССР. В 1938 году привычные проклятия исчезают из заявлений немецких официальных лиц, кампания взаимных оскорблений затухает. Наступает новая полоса: непримиримые враги как бы перестают замечать друг друга…

Между тем Чехословакия становится следующей жертвой Гитлера. Хозяин тотчас предлагает военную помощь чехам, правда, при условии, что так же поступят Англия и Франция. Это — отважно… и безопасно. Он знает: помощь оказывать не придется, хотя бы потому, что Польша и Румыния никогда не согласятся пропустить советскую армию. Они понимают: впустить Сталина легко, выгнать его будет трудно… Тем более что польские руководители легкомысленно клюнули на приманку Гитлера — отхватили кусочек растерзанной Чехословакии.

Так, ничем не рискуя, он — благороден в общественном мнении Европы. А пока он устраивает очередной театр: бесконечно заседает Политбюро, обсуждая возможную помощь.

В это время союзники умывают руки — предают Чехословакию. Заключается Мюнхенское соглашение. Премьеры Англии и Франции Чемберлен и Даладье уверены: они успокоили Гитлера, добыли мир. Мощная линия чешских укреплений отходит без единого выстрела к Германии. Боеспособные чешские дивизии перестают существовать, как вскоре и сама Чехословакия, несмотря на все гарантии западных держав.

29 сентября 1938 года в Москве узнают о Мюнхенском соглашении. Всю ночь идет заседание Политбюро (ночное заседание должно подчеркнуть его чрезвычайность). В отсутствие находящегося за границей наркома Литвинова Хозяин грубо обрушивается на него: ведь Литвинов — как бы сторонник союза с западными демократиями. Но именно «как бы». За всеми дипломатическими ходами всегда стоял только он — Хозяин. Однако теперь он обвиняет: в результате политики Литвинова Франция и Англия посредством Мюнхенского соглашения направили агрессию Гитлера против СССР, и вследствие этого предательства ему, Сталину, приходится искать пути предотвращения агрессии.

Таковы его заявления — желанное оправдание готовящегося очередного поворота. Хозяин строит поиск союза с Гитлером как новый вариант Бреста.

В успехе задуманного Хозяин не сомневается. Он чувствует Гитлера, ведь фюрер — такой же. Его нельзя насытить, Чехословакия — это только начало. Но чтобы идти дальше, Гитлеру нужен союз с СССР.

Сталин создаст этот союз — только бы Гитлер пошел дальше и разрушил капиталистический мир!

А пока он сам делает новые шаги. 3 мая 1939 года Литвинова снимают на заседании Политбюро. Глава правительства Молотов становится по совместительству наркомом иностранных дел, что должно подчеркивать исключительную важность внешней политики.

Литвинова никуда не назначают, и он понимает: это — гибель. В ожидании конца пишет умоляющие письма Хозяину, но ответа не получает. Все ждут его скорого ареста, но, ко всеобщему изумлению, бывшего наркома не трогают.

Это еще одно доказательство: ища союза с Гитлером, Хозяин думал о продолжении шахматной партии, где Литвинов — символ ориентации на западные демократии — должен будет понадобиться. И действительно, когда начнется война, уцелевший Литвинов будет назначен заместителем наркома иностранных дел.

Дальше все идет так, как предполагал Хозяин: Гитлер встал у границ Польши, Чемберлен вынужден дать заверения полякам о помощи в случае нападения.

Союз со Сталиным становится необходимым для Гитлера, а пока Хозяин его подстегивает: Ворошилов во главе военной делегации ведет переговоры с Англией и Францией.

И Гитлер действует: посол Шуленбург заканчивает тайные переговоры с Молотовым. Министр иностранных дел Германии Риббентроп, проклинаемый советскими газетами, готов приехать в проклинаемую немецкими газетами Москву. Фашисты предлагают большевистскому государству делить Европу.

Гитлер уже спешит: чтобы напасть на Польшу, ему нужна полная ясность. Риббентроп забрасывает Шуленбурга шифрограммами. Разведка работает — и Хозяин все знает о нетерпении фюрера. Он его поймал .

Уже середина августа. Гитлер не может более ждать: начнутся дожди, размокнут дороги. И он безоговорочно принимает все предложения Хозяина.

19 августа он посылает Сталину телеграмму о приезде Риббентропа.

Впрочем, для Хозяина этот поворот не принципиален. И Гитлер, и западные демократии — его враги, и союз с любым из них — не более чем ход на пути к Великой мечте. Но, сдавая в архив свою ненависть к Гитлеру, он жертвовал ферзя. Союзнику Гитлера трудно быть Вождем мировой демократии — так что приходится пожертвовать Коминтерном. Он знал: в будущем он вернет отданное. А пока получит территории…

«Мы хорошо поругали друг друга, не правда ли?» — этими словами он встретил в Кремле Риббентропа. Три часа при полном единодушии они делили Восточную Европу. Все дополнительные предложения Хозяина были приняты Риббентропом поразительно легко. Пакт о ненападении и секретный протокол были подписаны. Подписал их, естественно, не Сталин — Молотов.

Все закончилось приемом — столь любимой Хозяином обильной едой и столь же любимыми тостами. Закаленный в его застольях Молотов поразил гостей умением пить, не пьянея.

Сталин поднял бокал за Гитлера, рейхсминистр — за Сталина. После чего немецкой делегации пришлось много пить — и за пакт, и за новую эру в отношениях. Хозяин сохранил чувство юмора — предложил тост за присутствовавшего Кагановича, и Риббентропу пришлось выпить за еврея (впрочем, и Кагановичу пришлось пить за здоровье Гитлера).

Переговоры закончились. В секретном протоколе определялась цена, которую Гитлер платил Сталину за пакт: свобода «территориальных и политических преобразований в Прибалтике», право «реализовать свою заинтересованность в Бессарабии». Получал он и кусок Польши.

После церемонии подписания Хозяин сделал подарок Гитлеру: сидевшие в лагерях остатки старого Коминтерна — немецкие и австрийские коммунисты — были вывезены в Германию, в гестапо.