Элеанор Херман - Элегантная наука о ядах от средневековья до наших дней [Как лекарственные препараты, косметика и еда служили методом изощренной расправы]

Магистр Алексис из Пьемонта оставил после себя два рецепта нетоксичных териаков, которые следует употреблять перед каждым приемом пищи. Всем, кто боится отравления, как он пишет, необходимо съедать «один или два грецких ореха, два высушенных плода инжира, а также несколько листьев руты садовой с солью». Он хвастается, что такой териак нейтрализует не только яд, но также и чуму, и бешенство.

Второй рецепт магистра Алексиса требовал смешать мед, ягоды можжевельника и глину с греческих островов Лемнос или Самос, называемую terra sigillata [17] Также этим термином современные ученые называют римскую посуду из красной глины с объемными декоративными деталями. . «Ибо стоит вам употребить после подобного териака отравленное мясо, – заявляет Алексис, – то как только оно попадет в желудок, начнется рвота, а потому вы будете вынуждены извергнуть и яд, и мясо вместе; однако если в мясе нет отравы, то териак вам нисколько не повредит».

В этом случае пьемонтский автор, возможно, наткнулся на что-то действительное. Глины, подобные terra sigillata, содержат частицы кремния, которые связываются с металлами в металлосодержащих ядах – такими, как мышьяк, ртуть и свинец. Впоследствии глина выводит их из организма, не давая полностью раствориться в кровотоке.

Всякий раз, когда король Франции садился за обеденный стол, за его спиной становились три королевских лекаря, готовые вступить в бой при малейших признаках отравления. Давайте же рассмотрим, что это были за признаки.

Согласно Амбруазу Паре: «Мы делаем вывод, что человек был отравлен – вне зависимости от способа отравления, если он жалуется на тяжесть в теле, которая доставляет ему неудобство; если он ощущает странный вкус во рту, каковой не соответствует обычному блюду (неважно, насколько неприятен этот вкус); если меняется цвет его лица – бледнеет, либо желтеет, либо обретает иной странный оттенок; если он жалуется на тошноту и рвотные позывы; если им овладевает беспокойство и необычное ощущение во всем теле, от какового кажется, что все оно перевернуто с ног на голову».

Кроме того, жертва отравления страдает от «…неутолимой жажды и необъяснимых болей, язык распухает, сердце заходится в быстром ритме, человек едва может дышать, живот сводит, а в других частях тела случаются такие сильные боли, что если не оказать помощи, то больной умрет, ибо вскоре по всему телу, если не воспрепятствовать, распространится огненная ярость яда, раздирающая или разъедающая внутренности и желудок, словно каленое железо, кровь потечет из ушей, носа, рта и мочевыводящих путей и заднего прохода, и на том его дело безнадежно».

Однако врачи начинали действовать задолго до появления кровотечения из всех отверстий. «Если кто отравлен, – утверждал магистр Алексис, – главное лекарство состоит в том, чтоб заставить его извергнуть яд, дав больному выпить оливкового масла – чистого либо смешанного с теплой водой. Если же оливкового масла нет, то подойдет и сливочное – с горячей водой или соком крапивы, ибо все эти вещества направят яд наверх столь же легко, как он шел вниз по пищеводу. Вызвав несколько раз рвоту, необходимо затем очистить организм с помощью клизмы, а после того дать больному вдоволь воды с медом, а также выдержанного вина».

Он приводит еще один рецепт, включающий в себя ягоды можжевельника, гвоздику, мускатный и кедровый орех, фрагменты экскрементов (мумие), камфору, горечавку, инжир, финики, корицу, сладкий миндаль, фенхель, terra sigillata и толченый изумруд. Другой рецепт требовал высушить и растереть в порошок мертвых мух, а затем смешать их с вином.

В 1562 году Амбруаз Паре ужинал в компании людей, которые «до смерти ненавидели меня за религиозные убеждения» (возможно, что Паре втайне принадлежал к гугенотам). Он съел немного капусты, а затем ощутил приближение болезни и по симптомам опознал отравление ртутью или мышьяком. Паре вызвал у себя рвоту, выпил большое количество масла и молока, чтобы покрыть пленкой слизистую оболочку внутренних органов, после чего съел несколько сырых яиц – все эти меры позволили ему прийти в себя.

Маймонид также рекомендовал вызывать рвоту после употребления пищи, которая вызывает подозрение, и положительно описывал петушиный помет, как одно из лучших средств. «Говорят, что экскременты петуха обладают особым свойством устранять всякий яд путем рвоты», – утверждал он.

Паре советовал лекарям исследовать рвоту предполагаемой жертвы отравления, поскольку рвотные массы «указывают по вкусу, запаху либо цвету на вид принятого яда, вследствие чего, при наличии правильного противоядия, организм жертвы способен воспротивиться действию отравы». Также он рекомендовал делать клизму с овечьим салом, маслом или коровьим молоком, дабы устранить все следы яда, попавшего в кишечник.

Этот французский королевский лекарь описал и самый шокирующий рецепт. «Но если богат тот, кто по предположению отравлен, то безопаснее всего поместить его в брюхо только что зарезанного быка, лошади либо мула, а затем в нового, едва только первый остынет, чтобы яд мог вытягиваться мягким испаряющимся жаром свежеубитого зверя».

Против воли представляется пациент, находящийся в полубессознательном состоянии (но страстно желающий потерять сознание окончательно), которого вытаскивают из вонючей, сочащейся туши одного животного и засовывают в еще дымящееся, полное крови брюхо другого. Надо полагать, если больной переживет эту процедуру, то сможет пережить все, что угодно.

После рвоты королю давали противоядие – размельченный рог единорога, толченные в порошок драгоценные камни либо антидот на масляной основе, химически синтезированный в лаборатории. В конце XVI века король Испании Филипп II содержал внушительную лабораторию во дворце Эскориал, за пределами Мадрида, хотя о ее работе сохранилось немного записей. Вероятно, никого не удивит, что Медичи из Флоренции, которые слыли самыми искусными отравителями на планете, весьма преуспели в изобретении ядов и противоядий.

При каждой трапезе короля Франции присутствовали 3 лекаря, готовые помочь правителю при малейших признаках отравления.

В 1540-х годах герцог Козимо I открыл несколько фондерий [18] От итал. fonderie – литейная. – то есть лабораторий – во флорентийском дворце Палаццо Веккьо для создания алхимических смесей: жидкого золота, эликсиров, дистиллированных масел, духов и лекарств – а также для проведения экспериментов в области химии, фармакологии, металлургии. В июле 1576 года посол итальянского города Феррара Эрколе Кортиле писал, что Франческо I, великий герцог Тосканы, провел «большую часть дня за изготовлением средств противу чумы, особливо масел».