Башир Мальсагов - Дипломатический спецназ: иракские будни

1 марта 2005 года он был освобожден из тюрьмы в Эрбиле и доставлен в Багдад. Помог нам в этом представитель РАО «Роснефтегазстрой» В.В. Агафонов, который регулярно наезжал в Багдад, неоднократно бывал у нас в консотделе и я оказывал ему содействие. Вместе со своими партнерами по бизнесу и курдской охраной он иногда выезжал в Эрбиль. Я снабдил его официальной бумагой от Посольства с обращением в адрес регионального правительства Курдистана и тюремных властей с просьбой освободить росгражданина В.А. Белинского и передать его нашему представителю для доставки в Багдад, что и было сделано. Провел с ним разъяснительную беседу, сказал, что это форменное ребячество, и что он доставил нам очень много хлопот… Дошло ли?

Тем временем иракские власти, получив карт-бланш от американцев на любые действия по обеспечению проведения выборов и опираясь на всю американскую военную машину в Ираке, методично двигались к поставленной цели. Своих кандидатов зарегистрировали 111 политических партий, организаций и объединений, которые взошли на благодатной «демократической» почве в условиях оккупации страны, как грибы после обильных дождей. Из их числа были оформлены избирательные политические блоки, из которых наиболее представительной стала Объединенная иракская коалиция. Ее ядро составили известные шиитские организации и партии — Высший совет исламской революции (ВСИРИ) и партия «Даава» (Хизб Ад-Даава аль-Ислямийя — партия Исламский призыв). Ядром другого блока — «Список курдский альянс» — стали ДПК во главе с М. Барзани и ИСК во главе с Дж. Талабани. В него вошли и другие курдские партии и организации. Третий блок, возглавляемый Движением иракского национального согласия премьер-министра А. Аляуи, назывался «иракский список» [32] Основные политические партии, организации и блоки (см. приложение 4). . Всего сформировалось 9 блоков, но перечисленные три из них значительно опережали других как по своим административным ресурсам, так и по потенциальным возможностям, пользуясь при этом особым благоволением американцев.

28 января в 14 странах, где сложились большие иракские диаспоры из числа вынужденных беженцев, началось досрочное голосование. По официальным данным, диаспоры в этих странах насчитывали на тот период времени в Турции и Сирии по 600 тыс. человек, в Иордании, ОАЭ, Западной Европе, Австралии и Канаде — по 400 тыс. человек, в США — 280 тыс., Великобритании — 150 тыс. Эти данные были явно заниженными, так как сами иракцы утверждали, что за рубежом к началу 2005 года находилось 5-7 млн их сограждан. Но даже в безопасных условиях этих стран общее число зарегистрировавшихся для участия в выборах иракцев составило, по данным Международной организации по делам беженцев, всего 280 тыс. человек. Получился ничтожный процент от количества зарубежных иракцев; плюс к этому была отмечена очень невысокая явка избирателей.

Какие же данные по итогам «демократических» выборов 30 января сварганили американцы и Временное правительство в самом Ираке, где выборы проходили за колючей проволокой и тремя поясами ограждений, под дулом американских орудий и танков и под плотной опекой американской морской пехоты? Мы отслеживали избирательную кампанию и ход этих выборов, естественно, без всяких иллюзий. К тому же наше внимание было приковано к другим важным для нас вопросам.

28 января 2005 года мы вчетвером — советник С.В. Анчиков, помощник посла по вопросам безопасности А.В. Страхов, наш водитель, он же бухгалтер А.Н. Смирнов (был похищен и убит в Ираке в июне 2006 г.) и я — находились около 22.00 вечера на третьем этаже в клубном помещении. Чисто интуитивно С.В. Анчиков подошел к окну, раздвинул занавески, увидел иракца с рюкзаком за спиной, направлявшегося к зданию Посольства, и выразил удивление, почему это наша внешняя охрана пропустила его. Но тут же началась стрельба. Это охрана, которая, как выяснилось позже, наблюдала за подозрительной возней группы в 3-4 человека, прибывших на автомобиле, а когда увидела, что один из них с рюкзаком стал бегом приближаться к Посольству, открыла по ним огонь. Они были рассеяны плотным огнем, не успев привести в действие свою взрывчатку. Правда, раздался слабый взрыв, предположительно ручной гранаты, но никакого вреда он зданию не причинил.

К счастью, наша охрана оказалась на высоте и сработала отлично. К начальнику охраны подполковнику Аднану, который организовал умелый отпор нападавшим, вышел А.В. Страхов, за ним и я, переговорили с ним, и картина полностью прояснилась.

Стало предельно ясно, что хорошие времена, когда нас не трогали, закончились. Это была первая ласточка, весьма тревожная. Приняли срочные дополнительные меры безопасности, договорились с охраной о повышенной бдительности ее сотрудников, мобилизовали свои внутренние резервы, т.е. круглосуточное дежурство заслоновцев на крыше и в других болевых точках, объявили состояние общей тревоги для всего персонала и где-то в третьем часу ночи, или правильнее утра, легли спать. Рано утром нас разбудили гремевшие там и тут в различных частях города взрывы и обстрелы, шли бои повстанцев с американцами.

29 января вечером вновь произошла перестрелка у стен Посольства. Охрана отгоняла предупредительным огнем подозрительных лиц, неизвестно для чего приближавшихся к Посольству. Всю ночь в городе гремели взрывы, слышались автоматные очереди, грохот разорвавшихся снарядов и мин. Несмотря на принятые американцами сверхмеры по безопасности, было обстреляно также Посольство США в «зеленой зоне», убито 2 и ранено 5 его сотрудников.

Утром 30 января должны были открыться 6 тыс. избирательных пунктов во всех концах страны, но часть из них была уничтожена боевиками накануне. В первые же утренние часы было убито 19 иракцев, пришедших на выборы. Во всех городах с преимущественным населением из суннитов, а также в Басре, Насирии, Самавве (с шиитским населением), Мосуле, Киркуке, Рамади и Самарре — избирательные участки вообще не открылись; они подверглись обстрелу, а избиратели разбежались. По телевидению показывали избирательный участок в «зеленой зоне», в штаб-квартире американских войск и резиденции Временного правительства. Президент Г. Явур, премьер А. Аляуи, члены правительства, руководители шиитских политических партий и организаций голосовали именно на этом участке. Только курды на севере страны рассматривали эти выборы как своего рода референдум по дальнейшей судьбе Курдистана; шииты, которые решили использовать сложившуюся ситуацию в свою пользу, также проявили активность.

Еще не закончилось официально объявленное время голосовании, как Высшая избирательная комиссия (ВИК), которая называла себя независимой, а на самом деле состояла из отобранных представителей шиитов и курдов, буквально села в лужу. Ее официальный представитель Ф. Айяр заявил на пресс-конференции, что в выборах приняло участие 72% иракцев, имеющих право голоса. Это было настолько нелепое заявление, что представители СМИ своими вопросами загнали в угол и его самого, и его помощника: после неуклюжих и сумбурных рассуждений оба вынуждены были признать, что данные эти они взяли с потолка. Оказывается, они опирались на полученную с избирательных участков информацию своих наблюдателей, которые на глаз, по очереди выстроившихся для голосования избирателей предположили, что большинство приняло участие в выборах. Если число иракцев с правом голоса оценивалось в 14,2 млн, то большинство должно было составить около 7,5-8 млн, а если 72%, то это уже более 10 млн. Вечером члены ВИК все же устыдились и опустили свои данные до 60%.