Виталий Пенской - «Янычары» Ивана Грозного. Стрелецкое войско во 2-й половине XVI – начале XVII в.

Отметим также, что тот же Герберштейн сообщал и о том, что практика найма иностранных наемников при Василии III была сохранена, и в бытность его, Герберштейна, в Москве у великого князя на службе было полторы тысячи пехотинцев из разных стран, поселенных в отдельной слободе [140] Там же. С. 245, 293. . Часть из них, видимо, осталась на русской службе после 1-й Смоленской войны 1512–1522 гг., когда, готовясь ко 2-му походу на Смоленск, Василий III через посредство некоего саксонца Шляйница, «человека», перешедшего на сторону московского государя литовского князя Михаила Глинского, сумел нанять в Германии, Чехии и Италии отряды немецких пехотинцев-ландскнехтов и всадников, итальянских и немецких инженеров и закупить осадные машины [141] Acta Tomiciana. Т. II. Posnaniae, 1852. Р. 142; Stryikowski М. Kronika Polska, Litewska, Zmodzka I wszystkiej Rusi. T. II. Warszawa, 1846. P. 373. . Другую часть составили, очевидно, бывшие пленные жолнеры, взятые русскими в ходе войны. Один из таких наемников, некий Войцех, в июне 1534 г. бежал в Литву (и на допросе сообщил весьма любопытные подробности боярских свар и котор, начавшихся вскоре после смерти Василия III, своей властью и авторитетом сдерживавшего боярские распри, — по его, Войцеха, словам, «бояре велики у великой незгоде з собою мешкают и мало ся вжо колко крот ножи не порезали» [142] Акты, относящиеся до истории Западной России, собранные и изданные Археографическою Комиссиею. Т. II. СПб., 1848. С. 331. ).

Таким образом, можно с уверенностью говорить, что в 1-ю половину правления Василия III появляются «казенные» пищальники, которых можно рассматривать как категорию служилых людей (кстати, напрашивается и предположение, что Георг Перкамота, говоря о том, что русские дети боярские освоили равно как ручное огнестрельное оружие, так и арбалеты, быть может, не совсем уж был и не прав, ибо, выходит, что «казенные» пищальники как государевы служилые люди кое в чем были уравнены с детьми боярскими и для человека, не слишком глубоко погруженного в русские реалии, спутать их было не слишком и сложно). Наряду с казенными пищальниками, которые, судя по всему, были компактно поселены в разных городах Русского государства и несли там гарнизонную службу (о чем косвенно свидетельствует, например, пассаж из сотной на муромский посад, датированной 1574 г., в которой упоминается «слободка пищалная» [143] Акты юридические, или собрание форм старинного делопроизводства. СПб., 1838. С. 249. ). Василий III располагал еще и отрядом телохранителей, также вооруженным ручницами и состоявшим (преимущественно?) из иностранных наемников — выходцев из Великого княжества Литовского, Германии и ряда других европейских стран и государств. Однако И. Пахомов не случайно писал о двойственной природе русских пищальников начала XVI в., ибо «казенные» пищальники были отнюдь не одиноки и наряду с ними были пищальники и «неказенные».

И снова обратимся к документу. В уже упоминавшихся нами прежде актах ярославского Спасского монастыря сохранилась жалованная грамота, датированная августом 1511 г. В ней великий князь жаловал монашескую братию пустым местом в городе Ярославле со следующей припискою к пожалованию: «И кто у них (монастырских старцев. — В.П.) на том месте на пустом учнут жити и тем их людем з городскими людьми к сотским и к десятским с тяглыми людьми не тянут ни в какие протори ни в разметы опричь посошные службы и пищалного нарядуи городового дела (выделено нами. — В.П .)…» [144] Вахрамеев И.А. Исторические акты ярославского Спасского монастыря. Т. I. С. 5. . Из текста грамоты следует, что на городское население, на посадских людей (и, надо полагать, на «тянущую» к городу сельскую округу) налагался ряд повинностей, чрезвычайно важных с точки зрения государства и потому не могущих быть отмененными, — это посошная служба (суть которой заключалась в том, что сборные с «земли» посошные люди выполняли при войске всякого рода вспомогательные работы), это городовое дело — строительство, ремонт и поддержание в боеготовом состоянии городских укреплений (аналогичная повинность, кстати, существовала и в Великом княжестве Литовском), и, наконец, повинность, имеющая прямое отношение к нашему вопросу, — «пищальный наряд».

Касательно этой новой повинности, введенной в начале правления Василия III, И. Пахомов писал, что она была введена как результат того, что «эксперименты с переманиванием на службу жолнеров не могли принести желаемых результатов», и тогда власти ввели новую повинность [145] Пахомов И. Пищальники Василия III. Участие в боевых действиях. С. 4. . Все же мы не согласимся с такой трактовкой причин появления «пищального наряда» (как разновидности, на первых порах, «посошной» повинности — только так, под видом хорошо известной и знакомой, привычной повинности, власти могли учредить нечто новое). Эксперименты с приглашением наемников (не говоря уже о специалистах), конных и пеших, продолжались и после 1511 г., в ходе 1-й Смоленской войны 1512–1522 г. Видимо, дело было несколько в другом — «наряжание» пищальников с «земли» позволяло властям быстро нарастить численность пехоты, вооруженной огнестрельным оружием, при этом она стоила несравненно дешевле, нежели иноземные наемники, жолнеры и ландскнехты.

Что представлял из себя «пищальный наряд», из текста жалованной грамоты Спасскому монастырю совершенно неясно. Однако в нашем распоряжении есть любопытный новгородский документ, в деталях описывающий функционирование «пищального наряда». Осеню 1545 г. в Новгород пришла государева грамота, согласно которой велено было в преддверии похода на Казань «с ноугородцких же посадов, и с пригородов с посадов, и с рядов, и с погостов, нарядити 2000 человек пищальников, половина их 1000 человек на конех, а другая половина 1000 человек пеших (сразу обращает на себя внимание деталь — половина от затребованных пищальников должна была быть конной. — В.П .)…».

В грамоте также подробно расписывались и требования к выставляемым новгородцами пищальникам. Прежде всего пешие пищальники должны были позаботиться о том, чтобы у них были суда (очевидно, для того, чтобы они могли принять участие в походе в составе судовой рати, поскольку русские полки ходили на Казань одновременно и по реке, «плавной» ратью, и берегом, ратью конной. — В.П .). Точно так же должны были иметь свои суда и конные пищальники, «в чем им корм и запас свой в Новгород в Нижний провадити».

Само собой, от пищальников требовалось, чтобы было у них, «у конных и у пеших, у всякого человека, по пищали по ручной», а также «на пищаль по 12 гривенок безменных зелья, да по 12 гривенок безменных же свинцу на ядра (гривенка — синоним фунта, несколько больше 0,4 кг. — В.П . При весе обычной пищальной пули около 12–14 г из 12 гривенок свинца можно было отлить более 300 пуль)…». Кроме того, на пищальниках должны были быть «на всех на них однорядки, или сермяги, крашены» [146] Разрядный и разметный списки, о сборе с Новагорода и новгородских пятин ратных людей и пороха, по случаю похода Казанского // Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографическою экспедициею Императорской Академии наук. Т. I. С. 184. .