Алексей Исаев - Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали

Кирпонос: «1. 41-я с[трелковая] д[ивизия] выведена и сегодня принимала участие в боях за Козелец.

2. Два полка 81-й с[трелковой] д[ивизии] уже отправлены на кременчугское направление для усиления действующей там нашей группы войск по уничтожению противника.

Таким образом, по Вашему указанию можно рассчитывать лишь на две с[трелковые] д[ивизии] из армии Костенко.

Авиации поставлена задача на уничтожение переправ противника. Однако пока это положительных результатов не дало.

Если Ставка считает наши предложения не совсем правильными и приказывает выполнить только что данные Вами указания, Военный совет фронта принимает это к исполнению».

Шапошников: «1. Ставка Верховного главнокомандования считает Ваше предложение пока преждевременным.

2. Что же касается средств для парирования вылазок противника на Вашем правом фланге, то я предложил Вам свой вариант решения. Может быть, Вы найдёте иной выход для укрепления Вашего правого фланга».

Кирпонос: «Кроме предложенного Вами, если наше предложение о КиУРе отпадает, другого выхода нет. У меня все».

Шапошников: «О КиУРе можно говорить только в связи с общим решением, а общее решение преждевременно. Пока все.

До свидания» [70].

Сегодня мы знаем, что Ромны стали тем пунктом, от которого подчинённая Г. Гудериану 3-я танковая дивизия Вальтера Моделя прошла несколько километров и соединилась с 9-й танковой дивизией фон Хубицки из 1-й танковой группы. А 10 сентября мы вполне можем понять маршала Шапошникова — в Ромны вышел лишь сравнительно небольшой передовой отряд немецких танковых соединений. Выявленные авиацией силы, положа руку на сердце, вполне правдоподобны, боевая группа танковой дивизии вполне могла состоять из 30-40 танков. С точки зрения общей обстановки выход такой группки к Ромнам не давал немецкому командованию устойчивой перспективы окружения войск Юго-Западного фронта. Путь от Ромн на соединение с пехотой (а других сил на плацдармах на Днепре пока не отмечалось) был ещё очень длинным.

В ту же ночь на 11 сентября содержание этих переговоров стало известным главкому Юго-Западного направления. Утром 11 сентября маршал Будённый сделал следующее представление в Ставку ВГК.

«Из Полтавы 11.9.41 8.15 Верховному главнокомандующему товарищу Сталину.

Военный совет Юго-Западного фронта считает, что в создавшейся обстановке необходимо разрешить общий отход фронта на тыловой рубеж.

Начальник Генштаба КА маршал тов. Шапошников от имени Ставки Верховного главнокомандования в ответе на это предложение дал указание вывести из 26-й армии две стрелковые дивизии и использовать их для ликвидации прорвавшегося противника из района Бахмач, Конотоп. Одновременно тов. Шапошников указал, что Ставка Верховного командования считает отвод частей ЮЗФ на восток пока преждевременным. Со своей стороны полагаю, что к данному времени полностью обозначились замыслы противника по охвату и [166] окружению Юго-Западного фронта с направления Новгород-Северский и Кременчуг.

Для противодействия этому замыслу необходимо создать сильную группу войск [в копии телеграммы пропуск]… Юго-Западном фронте сделать не в состоянии.

Если Ставка Главного командования в свою очередь не имеет возможности сосредоточить в данный момент такой сильной группы, то отход для Юго-Западного фронта является вполне назревшим.

Мероприятие, которое должен провести Военный совет фронта в виде выдвижения двух дивизий из 26-й армии, может являться только средством обеспечения.

К тому же 26-я армия становится крайне обессиленной: на 150 км фронта остаются 3 с[трелковых] д[ивизии]. Промедление с отходом Юго-Западного фронта может повлечь потерю войск и огромного количества матчасти.

В крайнем случае, если вопрос с отходом не может быть пересмотрен, прошу разрешения вывести хотя бы войска и богатую технику из Киевского УР, эти силы и средства безусловно помогут Юго-Западному фронту противодействовать окружению противника.

Будённый, Хрущёв, Покровский» [71].

Следовательно, Военный совет Юго-Западного направления, согласившись с решением командующего Юго-Западным фронтом, настаивал на отходе войск Юго-Западного фронта и, в крайнем случае, на отходе с Киевского плацдарма. Альтернативой этому решению С. М. Будённому виделось создание «сильной группы войск». Как мы увидим позднее, попытка создать такую группу была предпринята Верховным командованием.

В этот же день состоялись экстренные переговоры Сталина и Кирпоноса в присутствии Шапошникова, Тимошенко, Бурмистенко и Тупикова. Приводим выдержки из копии записи переговоров.

Сталин: «Ваше предложение об отводе войск на рубеж известной Вам реки мне кажется опасным. Если обратиться к недавнему прошлому, то Вы вспомните, что при отводе войск из района Бердичев и Новоград-Волынск у Вас был более серьёзный рубеж — р. Днепр и, несмотря на это, при отводе войск потеряли две армии, и отвод превратился в бегство, а противник на плечах бегущих войск переправился на другой день на восточный берег Днепра. Какая гарантия, что то же самое не повторится теперь, это первое.

А потом второе… в данной обстановке на восточном берегу предлагаемый Вами отвод войск будет означать окружение наших войск.

Ваши предложения о немедленном отводе войск без того, что Вы заранее подготовите отчаянные атаки на конотопскую группу противника во взаимодействии с Брянским фронтом, повторяю, без этих условий Ваши предложения об отводе войск являются опасными и могут создать катастрофу.

Выход может быть следующий.

Немедля перегруппировать силы хотя бы за счёт КИУРа и других войск и повести отчаянные атаки на Конотопскую группу противника во взаимодействии с Ерёменко.

Немедленно организовать оборонительный рубеж на р. Псел, выставив большую артиллерийскую группу фронтом на север и запад и отведя 5-6 дивизий на этот рубеж.

После всего этого начать эвакуацию Киева.

Перестать, наконец, заниматься исканием рубежей для отступления, а искать пути сопротивления».

Кирпонос: «…У нас мысли об отводе войск не было до получения предложения об отводе войск на восток с указанием рубежей…»

Сталин: «Предложение об отводе войск с Юго-Западного фронта исходят от Вас и от Будённого… Передаю выдержки из шифровки Будённого от 11-го числа…

Как видите, Шапошников против отвода частей, а Главком за отвод, так же как Юго-Западный фронт стоял за немедленный отвод частей.

О мерах организации кулака против Конотопской группы противника и подготовке оборонительной линии на известном рубеже информируйте нас систематически… Киева не оставлять и мостов не взрывать без разрешения Ставки…» [72]