Татьяна Бушуева - Халхин-Гол. Исследования, документы, комментарии

Все рода войск, в особенности пехота, обнаружили неумение действовать на поле боя, маневрировать, сочетать движение и огонь, применяться к местности, что в данной обстановке, как и вообще в условиях Дальнего Востока, изобилующего горами и сопками, является азбукой боевой и тактической выучки войск. Танковые части были использованы неумело, вследствие чего несли большие потери материальной части.

Основное. Виновными в этих крупнейших недочетах и в понесенных в сравнительно небольшом столкновении чрезмерных потерях являются командиры, комиссары и начальники всех степеней ДК фронта, и в первую очередь командующий ДКФ маршал Блюхер. Вместо того чтобы честно отдать все свои силы делу ликвидации последствий вредительства и боевой подготовки ДК фронта, правдиво информировать наркома и Главный военный совет о недочетах в жизни войск фронта, тов. Блюхер систематически, из года в год прикрывал заведомо свою плохую работу и бездеятельность донесениями об успехах, росте боевой подготовки фронта и общем благополучном состоянии его. В таком же духе и был сделан им многочасовой доклад на заседании Главного военного совета 28–31 мая сего года, в котором он скрывал истинное состояние войск ДКФ и утверждал, что войска фронта хорошо подготовлены и во всех отношениях боеспособны. Сидевшие рядом с Блюхером многочисленные враги народа умело скрывались за его спиной, ведя свою преступную работу по дезорганизации и разложению войск ДК фронта. Но и после разоблачения и изъятия из армии изменников и диверсантов тов. Блюхер не сумел или не захотел по-настоящему реализовать очищение фронта от врагов народа. Под флагом особой бдительности он оставлял, вопреки указаниям Главного военного совета и наркома, незамещенными сотни должностей командиров и начальников частей и соединений, лишая, таким образом, войсковые части руководителей, оставляя штабы без работников, не способными к выполнению своих задач. Подобное положение тов. Блюхер объяснял отсутствием людей, что не отвечает правде, и тем самым культивировал огульное недоверие ко всем командно-начальствующим кадрам ДВ фронта.

Руководство командующего ДК фронтом маршала Блюхера в период боевых действий у озера Хасан было совершенно неудовлетворительным и граничило с сознательным пораженчеством. Все его поведение за время, предшествующее боевым действиям, и во время самих боев, явилось сочетанием двуличия, недисциплинированности, саботирования вооруженного отпора японским войскам, захватившим часть нашей территории. Заранее зная о готовящейся японской провокации и о решениях правительства по этому поводу, объявленных тов. Литвиновым послу Сигемицу, получив еще 22 июля директиву народного комиссара обороны о приведении всего фронта в боевую готовность, он ограничился отдачей соответствующих приказов, ничего не сделал для боевой подготовки войск для отпора врагу и не принял действенных мер для защиты пограничников полевыми войсками. Вместо этого он совершенно неожиданно подверг сомнению законность действий наших пограничников у озера Хасан. Втайне от члена Военного совета тов. Мазепова, своего начальника штаба тов. Штерна, заместителя наркома обороны тов. Мехлиса и заместителя наркома внутренних дел тов. Фриновского, находившихся в то время в Хабаровске, тов. Блюхер послал комиссию на сопку Заозерная и без участия начальника погранучастка произвел расследование действий наших пограничников. Созданная таким подозрительным порядком комиссия обнаружила «нарушение» нашими пограничниками Маньчжурской границы на сопке и, следовательно, установили нашу «виновность» в возникновении конфликта на озере Хасан. Ввиду этого, тов. Блюхер шлет телеграмму наркому обороны о явном нарушении нами Маньчжурской границы и требует немедленного ареста коменданта погранучастка и других «виновников» провоцирования конфликта. С места телеграмма была отправлена тов. Блюхером также втайне от перечисленных выше товарищей. Даже после получения указания от правительства о прекращении возни со всякими комиссиями и расследования о точном выполнении указаний советского правительства и приказов наркома обороны тов. Блюхер не меняет своей пораженческой линии и по-прежнему саботирует организацию немедленного отпора японцам. Дошло до того, что 1 августа сего года при разговоре по прямому проводу товарищей Сталина, Молотова и Ворошилова с тов. Блюхером товарищ Сталин вынужден был ему задать вопрос: «Скажите, тов. Блюхер, честно, есть ли у Вас желание по вопросу воевать с японцами. Если нет у Вас такого желания, скажите прямо, как коммунисту, а если есть желание, я бы считал, что Вам следовало бы выступить просто немедля». От всякого руководства боевыми действиями тов. Блюхер отказался, прикрыв это самоуспокоение и самоустранение посылкой начштаба Штерна в район боевых действий безо всяких определенных задач, и лишь после неоднократных указаний правительства и народного комиссара обороны о прекращении преступной неразберихи и устранении дезорганизации в управлении войсками, только после того, как нарком назначил тов. Штерна командиром корпуса, действующего у озера Хасан, специального многократного применения авиации, от введения в бой которой тов. Блюхер отказывался под предлогом опасения поражений корейского населения, только после приказа тов. Блюхеру выехать на место событий тов. Блюхер берется за оперативное руководство. При этом более чем странном руководстве он не ставит войскам задач на уничтожение противника, мешает боевой работе подчиненных штабов, в частности командованию первой армии, фактически отстраняется от руководства своими войсками без всяких к тому оснований; дезорганизует органы фронтового Управления и тормозит разгром находящихся на нашей территории японских войск. Вместе с тем тов. Блюхер, выехав к месту событий, всячески уклоняется от установления непрерывной связи с Москвой, несмотря не бесконечные вызовы его по прямому проводу народным комиссаром обороны. Целых три дня при наличии нормально работающей телеграфной связи, нельзя было добиться разговора с тов. Блюхером. Вся «оперативная» деятельность маршала Блюхера завершена отдачей им 10 августа приказа о призыве в первую армию двадцати возрастов. Этот незаконный акт явился тем непонятнее, что Главный военный совет в мае сего года с участием тов. Блюхера и по его же предложению установил призвать в военное время на Дальнем Востоке всего лишь шесть возрастов.

Приказ Блюхера провоцировал японцев на объявление ими своей мобилизации, мог втянуть нас в большую войну с Японией. Приказ был немедля отменен наркомом. На основании указаний Главного военного совета приказываю: