Игнат Горелов - Николай Бухарин

В Ганновер Н. И. Бухарин попал не случайно. Здесь в то время находился его товарищ, большевик Н. Н. Яковлев, будущий председатель Центросибири, погибший в борьбе с колчаковцами. Он помог Бухарину устроиться, найти работу, познакомил с местными социал-демократами. Первое время Бухарин жил в рабочих семьях, много времени проводил в библиотеках. Сам он писал в автобиографии: «Если в России я приобрел общие познания и довольно специальные в аграрном вопросе, то, несомненно, основной капитал дали мне заграничные библиотеки. Во-вторых, я познакомился с Лениным, который, конечно, оказал на меня огромное влияние. В-третьих, я приобрел знание языков и знание практики европейского рабочего движения. За границей же началась по-настоящему и моя литературная деятельность».

Он свободно разговаривал на немецком и французском языках, читал по-английски. В свои 23 года он уже имел пятилетний стаж нелегальной и легальной партийной работы, прошел каторжную тюрьму и ссылку. Его преданность большевистской партии, идеям революционного обновления России получила подтверждение не в декларациях, а в огне классовой борьбы.

По воспоминаниям людей, знавших его, Бухарин вел скромный образ жизни, одевался просто и непритязательно, легко и непринужденно вступал в контакт как с рабочими, так и с интеллигентами. Был он небольшого роста, легкий и подвижный. Огромный лоб, голубые сияющие глаза, редкая рыжеватая бородка с золотистым оттенком, искренность и мальчишеская экспансивность, неисчерпаемый юмор и жизнелюбие делали его симпатичным и обаятельным не только в рядах большевиков, но и среди политических противников.

Бухарин в автобиографии писал о себе: «Имел в это время известную еретическую склонность к эмпириокритикам, причем прочитал все, вышедшее на русском языке по этому предмету». Определенное влияние на формирование его мировоззрения оказал А. А. Богданов, опубликовавший в 1904―1908 годах трехтомный трактат «Эмпириомонизм», в котором пытался объединить философию марксизма с эмпириокритицизмом. В. И. Ленин в книге «Материализм и эмпириокритицизм» назвал антимарксистский синтез Богданова «реакционной философией». Бухарин не разделял политических взглядов Богданова, но высоко ценил его как интеллектуально одаренного мыслителя, активного участника революционного движения. Богданов — большевик со II съезда партии, член ЦК РСДРП с III съезда, в подготовке которого принял деятельное участие. Входил в редколлегии большевистских газет «Вперед», «Пролетарий», «Новая жизнь», участник V съезда РСДРП. В последующие годы возглавлял отзовистов, участвовал в создании антиленинской группы «Вперед». После победы Октября — один из лидеров Пролеткульта. С 1926 года был директором основанного им Института переливания крови и погиб, делая опыты на самом себе. 8 апреля 1928 года Бухарин напечатал в «Правде» статью о нем, в которой отмечал его «огромную роль в развитии нашей партии и в развитии общественной мысли в России».

В годы эмиграции Н. И. Бухарин вырос в крупного политического деятеля и серьезного марксистского теоретика. За шесть лет вынужденных скитаний по Западной Европе, США и Японии он познакомился с теорией и практикой рабочего и социал-демократического движения, с различными немарксистскими взглядами, с видными деятелями российской революционной эмиграции и лидерами западноевропейской социал-демократии, с социалистическим движением в США.

В Ганновере он жил около года. В сентябре 1912 года представлял РСДРП на съезде Германской социал-демократической партии в Хемнице. Осенью Бухарин переезжает в Вену, по пути остановившись в Кракове (под фамилией Орлов). Здесь и происходит его первая встреча с Лениным. Они «довольно обстоятельно потолковали…» [52] Крупская Н. К. Воспоминания о Ленине. М., 1972. С. 222. — вспоминала Н. К. Крупская.

В очерке «Памяти Ильича», опубликованном «Правдой» 21 января 1925 года, Бухарин писал: «Краковская квартирка, помнится, из двух комнат. Кухня — она же гостиная. Простой, белый, чисто вымытый кухонный стол. Ильич режет хлеб, наливает чаю, усаживает, расспрашивает. Как ловко и как незаметно! С каким вниманием и с какой простотой! Выходишь — и знаешь: да ты, батенька, у него весь как на ладони. И никакого нажима, никакой неловкости перед великим человеком! Помню, что ушел я от „Ильичей“ как зачарованный, летел домой, точно за спиной крылья выросли, перспективы раздвинулись, миры новые открылись».

Во время бесед Н. И. Бухарина с В. И. Лениным зашел разговор и о Р. В. Малиновском, к этому времени возглавившем большевистскую фракцию в IV Думе, являвшемся членом ЦК РСДРП. В среде большевиков мнения о нем разделились. Ленин писал, что Малиновский — « выдающийся рабочий- лидер ». [53] Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 48. С. 133. Но многие товарищи не доверяли ему, считали полицейским агентом. На таких позициях стояли А. К. Воронский, Е. Ф. Розмирович, Ц. С. Бобровская-Зеликсон и многие другие. В этом с ними солидаризировались некоторые меньшевики и либералы. Убежден был в провокаторской сущности Малиновского и Бухарин, считая, что каторжной тюрьмой и ссылкой обязан именно ему. Но попытки Бухарина убедить Владимира Ильича, что Малиновский секретный сотрудник охранки, оказались безрезультатными. Ленин продолжал доверять Малиновскому, хотя, видимо, сомнения появились и у него. Об этом писала Н. К. Крупская. [54] См.: Крупская Н. К. Воспоминания о Ленине. С. 236. Бухарин в названном выше очерке о Ленине вспоминал: «Помню гнусное время, когда в Поронин приехал Роман Малиновский. Первую ночь я спал в комнатушке наверху. Спал я очень плохо, поминутно просыпался: еще бы! ведь дело шло о провокаторстве лидера нашей думской фракции! И я отчетливо слышу: внизу ходит Ильич. Он выходит на террасу, заваривает (знаю, догадываюсь: страшно крепкий) чай и взад и вперед шагает по террасе. Он шагает и шагает, останавливается и снова шагает. Так проходит ночь. По временам моя усталая голова обволакивается туманом бессильного полусна. Но как только сознание возвращается снова, ухо тотчас ловит мерные звуки внизу. Утро. Выхожу. Ильич аккуратно одет. Под глазами темные круги. Лицо больное. Но он весело хохочет, жесты привычные, уверенные. „Ну, что, хорошо выспались? Хе-хе-хе. Да-с. Чаю хотите? Гулять пойдем?“ Точно ничего и не случилось. Точно не было мучительной ночи, страданий, сомнений, обдумывания, напряженной мысли».

Бухарин стоял на своем. Его энергично поддерживал Оболенский. 16 мая 1914 года он писал из Харькова в Вену Бухарину: «Вы помните нашу борьбу против той многообразной сволочи, которая в 1908–1909 годах лезла из всех щелей в наше изрядно продырявленное здание. Несомненными и яркими наследниками этой сволочи являются такие персоны, как A. Лобов, [55] Как выяснилось впоследствии, А. И. Лобов действительно был провокатором. Р. Малиновский и т. п. Обвинять кого-либо из них в провокации невозможно, ибо для этого недостаточно данных. Но все они — образцовая дрянь!» [56] ЦГАОР СССР, ф. 63, 1914 г., оп. 15, д. 18, л. 283.