Андрей Соколов - От военпрома к ВПК: советская военная промышленность. 1917 – июнь 1941 гг.

Между тем вместе с разработкой и принятием пятилетнего плана политика социалистической индустриализации приобретала все более зримые черты, переходя из плоскости теоретических дискуссий в практическое воплощение. С 1927 г. началось свертывание нэпа по всем направлениям хозяйственной и социальной политики, сопровождаемое отказом от принципов, на которых эта политика зиждилась, политическим и идеологическим разгромом ее сторонников и их устранением от руководящих постов («борьба с правым уклоном»). А затем последовали поистине лавинообразные сдвиги, ознаменовавшие конец старой крестьянской и нэповской России.

В марте 1928 г. председатель Совнаркома А.И. Рыков, который раньше возглавлял Комиссию Политбюро по обороне, подвергся критике за невнимание к машиностроению и металлургии. Специальная комиссия в составе нового председателя ВСНХ В.В. Куйбышева, председателя Госплана Г.М. Кржижановского и наркома РКИ Г.К. Орджоникидзе постановила удвоить в течение года объемы капитального строительства, направив усилия на строительство новых заводов. Возникшие при этом трудности списывались на действия «вредителей» и «саботажников».

Дальнейшие мероприятия знаменуются усилением директивного планирования, административного, политического и идеологического нажима, развертыванием грандиозных массовых кампаний, направленных на ускорение темпов социалистического строительства. «Социалистическое наступление» происходит чуть ли не по правилам боевых действий — с провозглашением «главных фронтов»: индустриализации, коллективизации, культурной революции и т. д. вплоть до искусства и литературы. Развертывание «фронта индустриализации» выливалось в закладку строительства новых промышленных объектов, усиление режима экономии, добровольно-принудительное распространение среди населения «займов индустриализации», установление карточного снабжения населения городов и рабочих поселков. Во всех мероприятиях сквозило: темпы, темпы и еще раз темпы! В начале 1929 г. стартовало массовое социалистическое соревнование на фабриках, заводах, транспорте, в строительстве, призванное ускорить темпы индустриализации, поддержать их «снизу». Кампания охватила все отрасли, в том числе военные заводы, и приобрела разнообразные формы: движение ударных бригад, принятие встречных повышенных планов, направленных на досрочное выполнение заданий, переход на сменность и непрерывку, движение ДИП (догнать и перегнать капиталистические страны) и другие.

V Всесоюзный съезд Советов в мае 1929 г. принял первый пятилетний план в его оптимальном варианте. И хотя этот акт был давно предрешен в сталинском руководстве, сам по себе он ознаменовал важную веху: план становился «законом жизни советского общества». Утверждалась установка «План любой ценой». В соответствии с переходом к директивному централизованному планированию перестраивается вся система управления народным хозяйством. В громадной степени возрастает роль Госплана. Госплан должен был разрабатывать схему распределения необходимой продукции, соблюдать необходимые пропорции между интересами развития всего народного хозяйства, мобилизационными возможностями страны, затратами, капиталовложениями и нуждами потребления . Но по мере того как в стране возрастал ажиотаж, связанный с ускорением темпов, в план вносились корректировки в сторону повышения заданий, в результате чего отправные контрольные цифры превращались в оптимальные, а затем и вовсе нереальные. Скептические настроения относительно нагнетания плановых цифр становились опасными. Сторонники разумного планирования не только обвинялись в правом уклоне, но и оказывались в рядах «ретроградов», «вредителей» и «врагов народа». «Вредительской» была объявлена «теория затухающей кривой», согласно которой наибольшие капиталовложения в развитие экономики должны были прийтись на первые годы пятилетки, после чего от них следовало ожидать отдачи, уменьшая средства на капитальное строительство.

Планирование Госплана распространялось прежде всего на производственные тресты. Трестовская реформа 1927 г. значительно стеснила их хозяйственные права и подчинила централизованному планированию. Реформа была активно поддержана военными трестами [107] См. например: РГАЭ. Ф. 8318. Оп. 1. Д. 105. Л. 287–293 с об. . Следующим шагом централизации стала реорганизация управления промышленностью в 1929 г. На базе государственных синдикатов и трестов начали создаваться производственные объединения , поначалу весьма смахивающие на главки первых послереволюционных лет и ставшие важным шагом на пути становления централизованной ведомственной экономики, а дальнейшими шагами на этом пути стало создание главных отраслевых управлений (главков) в НКТП и других наркоматах, созданных после разукрупнения ВСНХ.

Производство должно было строиться путем прямого централизованного регламентирования сверху всего и вся вплоть до норм оплаты труда рабочих. Предприятия должны были получать соответствующие фонды сырья и материалов по карточно-нарядной системе. Установленные твердо-расчетные цены на продукцию (оптовые цены 1926 г.) мало значили и в реальности подвергались инфляции. Снова, как в годы военного коммунизма, возникли разговоры о прямом плановом продуктообмене между городом и деревней, об отмирании денег, о преимуществах карточной системы снабжения и распределения, которая с 1929 г. стала вводиться на предприятиях. Ликвидировались коммерческие банки, акционерные общества, биржи, кредитные товарищества. На производстве вводилось полное единоначалие, ликвидировался «треугольник», т. е. разделение производственной, партийной и профсоюзной ответственности, руководители предприятий напрямую делались ответственными за все аспекты выполнения планов (промфинпланов). Директора крупнейших строек и предприятий, тем более военных заводов, назначались теперь по особому номенклатурному списку. Безоговорочно принимались показатели встречных планов, составляемые на предприятиях, под которыми не было материального обеспечения. В ответ на выдвинутый «снизу» лозунг «Пятилетку в четыре года» Сталин и другие руководители из его окружения заговорили о возможности выполнить ее в три года. Задания по тяжелой промышленности: в металлургии, машиностроении, нефтехимии — увеличивались беспрестанно. Каскад произвольных, материально не подкрепленных мер, проводимых в форме постановлений, распоряжений, приказов, буквально терзал страну. Экономически необоснованные решения привели к тому, что план первой пятилетки стал «трещать по всем швам», стали заметны признаки хозяйственного расстройства. Невыполнение плановых заданий вызывало цепную реакцию задержек по всем отраслям народного хозяйства. Только «ударные объекты пятилетки» получали более или менее удовлетворительное снабжение. К ним относились 40–50 предприятий, имевших оборонное значение. Дефициты и система очередности вызывали острые конфликты между отраслями и предприятиями. Армии снабженцев-«толкачей» ринулись в Москву «выбивать» средства и ресурсы, которых катастрофически не хватало.