Андрей Соколов - От военпрома к ВПК: советская военная промышленность. 1917 – июнь 1941 гг.

Составляемые мобилизационные планы неправильно распределяли задания географически («механическая система распределения мобзаданий»), что, по мнению членов комиссии, вызвало бы в случае войны излишнее напряжение железнодорожного транспорта. Ставились вопросы: «Можно ли признать целесообразным и допустимым: если бы война началась в 1934 г., прекратить производство паровозов на ХПЗ, переключив его целиком на производство танков БТ; не было ли возможности разместить выработку тех деталей, которые должен дать паровозный цех ХПЗ для танков, на каких-либо других заводах? Все ли производственные возможности промышленности будут использованы; не будут ли гулять огромные производственные мощности не маленьких, а крупнейших заводов гражданских? Что будут делать крупные машиностроительные заводы, не получившие военного задания; что будет делать, например, «Ростсельмаш» и многие другие заводы, которым ведь все равно не дадут металла не только на полную их мощность, но и наполовину? Чем объяснить, что многие мелкие заявки НКО (например, для химического вооружения) не удовлетворены, задания им не даны, хотя эти задания можно было бы разместить на массе не только крупных, но и средних, и мелких предприятий? Чем объяснить, что заявка НКлегпрома на фурнитуру для шорно-седельных изделий не удовлетворена НКТП? Ведь без этих частей ни ездить верхом, ни возить орудия нельзя».

Совершенно непроясненным, с точки зрения членов комиссии, был вопрос с обеспеченностью рабочей силой на случай войны. По подсчетам ГВМУ, потребовалось бы влить в промышленность дополнительно около одного миллиона человек, тогда как данные по военным и военизированным заводам, подчиненным ГВМУ, ГУАПу, военхимтрестам указывали на необходимость добавить около 590 тыс рабочих. Удовлетворение заявок на рабочую силу возлагалось на советские органы на местах, но изучение планов производственной мобилизации показало, что ни в них, ни в ГВМУ не были решены вопросы приема, расквартирования, питания дополнительных рабочих. Например, Азово-Черноморский край в случае войны рассчитывал только на ввоз рабочих из других областей. ГВМУ в целях увеличения производительности во время войны полагалось на повышение норм выработки, что, по мнению проверявших, было нереальным, учитывая приток в промышленность очень большого количества новых рабочих из деревни, не освоивших производства. Не было ясности в определении рабочих графиков в случае войны.

Недостатки в мобподготовке объяснялись стремлением ГВМУ сосредоточить все производство военной продукции на нескольких военных заводах, на создании обособленной военной промышленности , игнорированием и нежеланием привлечь к тому всю промышленность. «Оно получается как будто и легко, и менее заботливо, — говорилось в документе. — Для привлечения всей промышленности к военному производству, надо изучать и знать эту промышленность, правильно использовать ее. Это — дело трудное, но абсолютно необходимое. Но этого как раз нет в практике ГВМУ». Еще один недостаток работы ГВМУ заключался в канцелярски-бюрократически-механическом составлении планов мобилизации. Заводы, которые составили свои планы и сделали заявки, несколько месяцев не получали ответа. Затем в предвидении проверки разом были спущены заводам окончательные задания, причем оказалось, что большинство заводов получили совершенно новые задания, на основе которых они должны составить, по существу, новые мобпланы.

«Можно ли сказать, что сейчас заводы готовы к их выполнению, т. е. что промышленность готова дать продукцию в объеме, записанном ей правительством на первый год войны, если она начнется в 1934 году? — задавался вопрос. — Этого, заключали в комиссии КСК, сказать нельзя. Почему? Потому что ГВМУ не подготовилось полностью к мобилизации. Механическое распределение заданий, очень часто — без учета времени и пространства, нежелание использовать всю промышленность, не только военную или военизированную, почти полное отсутствие конкретного руководства заводами — все это является основной причиной неподготовленности промышленности». Вывод: «ГВМУ не обеспечило выполнение постановления правительства по мобподготовке на 1934 г. Опоздание — уже на год. Является ли это результатом недостаточной мощности нашей промышленности в целом для обеспечения подачи, требуемой на первый год войны?» Нисколько, наоборот, утверждалось в документе, огромные мощности остаются неиспользованными. Нет уверенности, что при методах и качестве работы ГВМУ смогло бы обеспечить должную мобилизацию промышленности и в дальнейшем. Члены комиссии резко выступали против довольно широко распространенного мнения, «чуть ли не теории»: что-де во время войны — время военное, что мы напряжемся, расставим людей и выполним в ударном порядке задание. «По существу, — утверждали они, — это теория самотека, беспомощности и не выдерживает никакой критики. Во время войны при всех условиях придется напрячь все силы для выполнения любого плана, даже самого хорошего, а бесплановость, хаос только создадут дополнительные затруднения, совершенно ненужные, устранение которых можно и нужно теперь же предусмотреть».

Несмотря на такую жестокую критику, общий план мобилизационной подготовки в годы второй пятилетки так и не был принят. Однако обсуждение запросов военных, как включающих военные заказы мирного времени, так и на случай войны, соотношения их с развитием гражданского производства продолжалось. Расхождение с плановыми наметками военно-мобилизационного строительства вызывало недовольство в среде военных и политического руководства страны. Об угрожающем положении с мобилизационной работой промышленности докладывал в ЦК ВКП (б) в конце 1935 г. замнаркома НКО М.Н. Тухачевский. Заказ НКО на 1935 г., писал он, составил менее 10 % мобплана ГВМУ «М-3». Новые стройки по производству порохов и взрывчатых веществ запаздывают. Объединение предприятий отсутствует. Кооперирование производства не организовано, районных мобилизационных органов нет. ГВМУ пытается руководить кооперированием отдельных заводов друг с другом по всему СССР, что является явно невыполнимой задачей. Помимо того, ГВМУ руководит орудийной, оружейной и всей прочей мобилизационной работой, и вся эта перегрузка ведет к тому, что в целом мобилизационная работа остается беспризорной. Тухачевский видел причину такого состояния в отсутствии конечной целевой установки мобработы, подобной прежней концепции «единого выстрела», и настаивал на создании «Главного управления по выстрелу», которому были бы подчинены орудийные, оружейные, снарядные, взрывательные, пороховые и снаряжательные заводы. В результате многолетней борьбы к началу 1935 г. в НКО и НКТП, писал Тухачевский, были установлены сроки изготовления и перехода производства на чертежи литеры «Б» (новые чертежи на производство военных изделий, предусматривающие стандартизацию и взаимозаменяемость деталей), которые промышленностью не были выполнены, а отсутствие установленных и зафиксированных технологических процессов вело, по его мнению, к сохранению «кустарничества», к снижению использования основного капитала, понижению качества продукции, а все вместе — к срыву производства. Кооперированием заводов руководит ГВМУ из центра, что ведет к обезличке: «…головной завод не объединяет и не контролирует работы кооперированных с ним заводов, и потому вся эта работа является бумажной». Необходима, указывал Тухачевский, организационная перестройка и значительные дополнительные средства для выправления положения. Если существующее положение затянется, армия неизбежно столкнется, в случае войны, с очень тяжелыми потрясениями [423] РГАЭ. Ф. 7537. Оп. 1. Д.953. Л. 55–52. . Особые опасения вызывала способность советского военно-промышленного потенциала противостоять коалициям против СССР. Большое влияние на оценку ситуации оказало быстрое мобилизационное развертывание фашистской Германии, начавшееся в 1935 г., которое шло быстрее, чем в СССР. Германская промышленность меньше встречалась с трудностями, подобными тем, с которыми сталкивался советский Военпром. Поэтому громадное значение приобретала не фиктивная, пропагандистская, а реальная готовность Красной Армии и производства вооружений к войне и способность вести современные боевые действия. На это была нацелена деятельность всех органов, контролирующих состояние обороноспособности страны.