Александр Сегал - История эпидемий в России. От чумы до коронавируса

Таким способом оказалась вакцинация, предложенная английским врачом Эдуардом Дженнером (1749–1823).

В течение 30 лет вынашивал этот благодетель человечества идею вакцинации. Еще юношей услышал он от одной старой крестьянки о предохранительном свойстве коровьей оспы и слова этой крестьянки: «Оспой я заболеть не могу, потому что у меня была коровья оспа», – надолго запали в память. Потребовалось, однако, много лет исканий и наблюдений, прежде чем Дженнер решился проверить свое предположение опытом.

14 мая 1790 г. Дженнер произвел прививку гноя из пустулы коровьей оспы восьмилетнему мальчику Джемсу Фиппс и спустя год Дженнер подверг Фиппса заражению натуральной оспой. Мальчик не заболел – прививка надежно предохранила его от заражения человеческой оспой.

Только после этого Дженнер решился опубликовать открытие, но журнал, где раньше печатались его работы, на этот раз отказался сделать это: слишком новы и смелы были все положения и выводы автора.

Дженнера не смутил отказ, и через год он издал свой трактат отдельной брошюрой, сопроводив ее многочисленными иллюстрациями. Сочинение называлось: «Исследование о причинах и последствиях вариоля – вакцины болезни, открытой в некоторых западных графствах Англии, особенно в Глостершайре, и известной под именем коровьей оспы». Автор предлагал брать материал для прививок от коровы, а для последующих прививок – от первого привитого, прививая «с ручки на ручку».

Открытие Дженнера произвело большое впечатление, и вокруг него разгорелся горячий спор. Противники не скупились на всевозможные фантастические предположения и домыслы. Так например, известный лондонский врач Мозель писал: «Что иного можно ожидать от какой-то скотской болезни, как не новых и ужасных болезней? Кто в состоянии предусмотреть границы ее физических и нравственных следствий? Можно не опасаться, что у вакцинированных вырастут рога?». Другой же уверял, что после вакцинации «дочь одной лэди начала кашлять как корова и вся обросла волосами». Появились карикатуры, в которых привитых изображали обросшими волосами, с коровьими рогами и хвостами.

Дженнеру пришлось затратить много усилий для того, чтобы рассеять возбужденное к его открытию недоверие и сомнение. Однако эпидемии оспы были так губительны, а преимущества вакцинации так очевидны, что несмотря на яростный вой противников, вакцинация быстро завоевала всеобщее признание и стала широко распространяться во Франции, Испании, Дании, Швеции, Норвегии, Италии, Польше.

В России первый опыт вакцинации произведен в 1801 г. Первая прививка была сделана в Московском воспитательном доме в весьма торжественной обстановке, в присутствии высокопоставленных лиц профессором Московского университета Е. О. Мухиным. Она прошла успешно, и было решено впредь делать ее всем питомцам воспитательных домов.

Передовые русские врачи энергично пропагандировали новый метод оспопрививания. Особенно много в этом отношении сделал известный московский проф. Е. О. Мухин (1766–1850), за короткий срок опубликовавший несколько сочинений, посвященных оспопрививанию. Благодаря пропаганде и мерам, принятым правительством, круг лиц, желавших подвергнуть своих детей прививкам коровьей оспы, быстро разрастался.

Московский и петербургский воспитательные дома стали своеобразными центрами по распространению вакцинации в России. Отсюда все желающие могли бесплатно получить материал для прививок или произвести прививку на месте, там же обучались и первые вакцинаторы.

Только в одном Петербургском воспитательном доме с 1801 по 1810 г. было привито 18 626 детей. Первое время вакцинация производилась младенцами 7–8-дневного возраста, но вскоре прививку стали делать только после третьего месяца жизни.

В 1802 г. некий доктор Франц Буттац предложил правительству свои услуги для распространения вакцинации в отдаленных местах России, для чего нужно было совершить путешествие по ряду губерний. В объяснительной записке, поданной в Медицинскую коллегию, Буттац просил, чтобы всем губернским врачебным управам были разосланы указы с инструкцией о прививании, а также нужные инструменты. Ввиду дальности и трудности путешествия Буттац просил определить себе в помощь двух подлекарей и дать соответствующую рекомендацию «господам губернаторам, дабы они подавали нужные пособия, как для споспешествования прививания коровьей оспы, так для удобнейшего проезда из одной губернии в другую». Для «продолжения и прививания коровьей оспы» Буттац предполагал с одной остановки своего путешествия до другой перевозить с собой ребенка «коему привита оспа».

К объяснительной записке было приложено «Расписание городов, в которых во время путешествия должно останавливаться»: Новгород, Тверь, Москва, Калуга, Тула, Орлов-Северский, Курск, Чернигов, Киев, Харьков, Бахмут, Черкасск, Ставрополь, Георгиевск, Моздок, Тифлис, Астрахань, Царицын, Саратов, Тамбов, Нижний-Новгород, Симбирск, Казань, Оренбург, Уфа, Пермь, Верхотурье, Екатеринбург, Тобольск, Барнаул, Иркутск, Нерченск и Кяхта. Обратный путь Буттац должен был предпринять другой дорогой, «через разные города, в коих в рассуждении сего предмета можно было бы делать нужные наблюдения».

24 марта 1802 г. Медицинская коллегия рассмотрела записку Буттаца и признала, что «…находит тот план к произведению к действию достаточным». В июне Буттац выехал из Петербурга и до конца 1803 г. он успел объехать семь губерний и привить оспу более чем 6000 человек.

В мае 1802 г. Медицинская коллегия разослала следующее распоряжение: «Государственная Медицинская коллегия, будучи удостоверена о той пользе, которую приносит прививание коровьей оспы и желая распространить сие полезное изобретение по всей России, по указу его императорского величества определила: приуготовя стекла, в которых бы сохранена была через долгое время, не теряя силы, оспенная материя, разослать оную в ближайшие врачебные управы с таковым предписанием, чтобы они сколько возможно старались вводить в употребление сие прививание, руководствуясь теми сочинениями, которые от Медицинской коллегии о сем предмете разосланы во все врачебные управы, и присылать бы от себя в другие ближайшие губернии оспенную материю, донося при том коллегии как о числе, которым привита будет оспа, так и об успехе сего прививания» [545].

Первое время распространение вакцинации встретило противодействие духовенства, называвшего ее «неслыханным фармазонством» и, по донесению врачебных управ, иногда пытавшегося «отвращать родителей от этой меры». Однако правительство указом от 10 октября 1804 г. предложило всем архиереям и священникам способствовать распространению оспопрививания.