Василий Цветков - Белое дело в России, 1920–1922 гг.

2. Войска наших союзников (Англии, Франции, Америки, Румынии), а равно Финляндии, Латвии, Литвы и Польши и войска украинские – занимают остальной фронт протяжением до 1 400 верст, т. е. 1/6 общего стратегического фронта, заполняя промежуток между нашими Северным и Северо-Западным фронтами (Финляндия) и весь участок к югу от армии генерала Юденича, через Двинск, Молодечно, восточнее Барановичей, через Мозырь, севернее и западнее Житомира, восточнее Проскурова и Каменец-Подольска и далее по р. Днестру до Черного моря. Внутри Украины, т. е. между Днестром и Днепром, вспыхнули стихйиные народные восстания, поддержанные многочисленной вооруженной силой, перешедшей из рядов красной армии на сторону противников советской власти. Восстания охватили Киевскую, Черниговскую, Полтавскую, Екатеринославскую, Харьковскую губернии, смыкая таким образом железное кольцо вокруг большевиков и соединяя фланги войск генерала Деникина с войсками украинсцев и румын.

Неумолимо и беспощадно неизбежный рок стягивает это кольцо. Проклинаемая населением, красная, советская армия мечется внутри этого кольца. Но сил ее уже не хватает. Собрав все силы, она делает отчаянные усилия на одном из участков кольца и временно сдерживает его продвижение внутрь, к Москве. В это же время на других участках большевики терпят страшные поражения. Бросятся красные войска исправлять положение в другом месте, – недавние успехи их вновь ликвидируются на оставленном участке. А кольцо после этого вновь сжимается, угрожая задушить советскую власть в своих железных объятиях и приближая час ее конечной гибели.

Наиболее грозный удар ведет сейчас против Советской России генерал Деникин, выручающий войска Восточного фронта так же, как три месяца тому назад войска Восточного фронта выручили генерала Деникина. Войска генерала настолько глубоко вклинились в территорию Советской России, что угрожают подступом к Москве. Разбитые 13, 8, 9, 10-я и 11-я советские армии в беспорядке бегут, не в силах оказать какое-либо сопротивление. Большевики спешно снимают целые дивизии с фронта и перебрасывают в Центральную Россию, пытаясь остановить натиск генерала Деникина.

Только принимая во внимание положение на всем фронте борьбы, – можно делать правильные выводы о ходе ее. Временные местные успехи большевиков бледнеют перед теми грандиозными успехами, которые ныне достигли на всем стратегическом фронте мощные силы, объединенные в решительной борьбе против советской власти…» [1263] Друг Армии и Народа, Издание Осведомительного Отделения Штаба Западной Армии. № 30, 24 июля 1919 г. .

Отсюда следовало и неумение выставлять военно-политические приоритеты. Даже при общей, стратегически выверенной политической цели Белого дела, к проблеме приоритета единоличной власти, необходимой для эффективной «борьбы с большевизмом», пришли только к ноябрю 1918 г. При неизменности существа аграрной политики («ставка на крестьянина-собственника», ограничение помещичьего землевладения, широкая помощь деревне инвентарем, доступными кредитами и мануфактурой и др.), ее реализация откладывалась, затягивалась.

Наконец, решение проблемы о политико-правовом статусе тех или иных политических режимов Белого движения в России тесно связано с определением понятий «социальная база» и «социальный состав» Белого движения. При обращении к данной проблематике необходимо учитыать следующее.

Понятия «социальная база» и «социальный состав» отнюдь не идентичны. В советской историографии делался акцент на том, что «социальную базу» советской власти составляют пролетариат и беднейшее крестьянство, при колеблющемся середняке. Соответственно, социальная база противников советской власти – это представители свергнутых, эксплуататорских классов, среди которых основную массу составляет городская и сельская буржуазия (кулачество).

Боевым авангардом свергнутых эксплуататорских классов выступает контрреволюционно настроенное офицерство, отравленное событиями империалистической войны, а колеблющееся положение занимает то же среднее крестьянство или казачество. Для позиции середняков была характерна, в зависимости от ряда экономических и политических условий (например, недовольство продразверсткой и стремление к свободе хлебной торговли, или же страх перед восстановлением помещичьей земельной собственности), поддержка то белых, то красных. Социальный статус казачества изначально контрреволюционен, однако при ликвидации данного статуса («расказачивание») открывается широкая перспектива к их слиянию с «народными массами».

Советская историография гражданской войны исходила также из тезиса о несоответствии «социального состава» и «социальной базы» красной и белой армий. Признавалось, что и в красной, и в белой армии могли в разное время служить представители рабочего класса и беднейшего крестьянства.

Тем не менее подобное разделение страдает значительной долей схематизма и условности. Не стоит, очевидно, отмечать, что в основе этого разделения лежит односторонне понятый тезис о неизменно «классовом устройстве» любого общества и государства и неизбежности «классовой борьбы», высшей формой которой является гражданская война. Если исходить из неоспоримой правильности марксистско-ленинской методологии, это действительно так. Но является ли данная методология бесспорной?

Анализируя политическую структуру и цели Белого движения в период гражданской войны как альтернативу Советской власти, мы видим, что и прочность и притягательность созданной большевистским режимом модели оказались сильнее, что и способствовало победе «красных» в гражданской войне.

Поэтому, рассматривая причины поражения Белого движения и победы советской власти, следует учитывать специфику политико-правовой системы Советской России, сложившейся в 1917–1920 гг. Необходимо при этом иметь в виду, что военно-политическое положение советской власти отнюдь не было стабильно прочным, оно зависело от множества факторов и быстро менявшейся обстановки. В отличие от своих противников, лидеров Белого движения, явно недооценивавших (как отмечалось выше) степень организованности и сплоченности большевистской партии и РККА, Ленин неоднократно подчеркивал опасность и силу Белого движения, особенно при поддержке, оказываемой белым со стороны стран Антанты.

Особенно часто подобные опасения высказывались Лениным во второй половине 1919 г., в период, когда положение советской власти действительно было критическим. Так, в Политическом докладе ЦК 2 декабря 1919 г. на VIII Всероссийской конференции РКП (б) он отмечал: …Прежде всего, Антанта, победив Германию, при своем плане удушить Советскую республику в России, естественное дело, опиралась на свои собственные войска. И, разумеется, если бы Антанта хотя бы небольшую долю своих гигантских армий, которые освободились после поражения Германии, – если бы она хотя бы только одну десятую долю этих войск могла двинуть настоящим образом против Российской Советской республики, то само собой понятно, что нам бы не удержаться. И первый период гражданской войны в России характеризуется тем, что попытка Антанты своими собственными войсками сломить Советскую республику потерпела крушение. Высадка французских войск на Юге России кончилась рядом восстаний французских матросов…».