Андрей Купцов - Миф о красном терроре

«В 1919 году, — рассказывает участник гражданской войны т. Осипов, — во время налёта генерала Мамонтова и Смирнова красные войска отступили в Козловский уезд, Тамбовской губ. 26 июля белые войска заняли село Высоково.

Офицеры тотчас же отправились за получением сведений к попу: “Сколько солдат у красных, сколько оружия и куда они взяли направление?” оп выдал им всех коммунистов и комсомольцев. Особенно жаловался он на коммуниста Данилова, который отобрал заведения у кулаков.

После попойки 4 офицера отправились с попом Успенским и кулаком Назаровым в дом Данилова.

Первым начал свой допрос батюшка:

— Не таи перед богом, Настасья, скажи, где твой муж?

Данилова и в самом деле не было, он выбыл вместе с красными. Но офицерам не верилось, и они решили пустить в ход пытку. Они связали женщине руки и ноги и стали пучком свечей жечь у неё волосы. Проснувшиеся от крика матери два сына, 6 и 9 лет, вскочили с постели и подбежали к ней. Офицер начал их бить черенком и засёк насмерть. Другие продолжали пытать Настасью. Они отрезали у неё груди и прокололи живот штыком. После того они отправились на поиски комсомольцев под руководством попа.

16-летнего Яшу Лепова они зарыли в землю живым, а Колю Карпова, вначале вырвав глаза, повесили.

В три часа началось наступление красных. Поп с двумя офицерами бросились на колокольню и стали стрелять из пулемёта, но тотчас же были сняты оттуда пальбой».

«При захвате белогвардейскими бандами какой-либо местности представители духовенства обычно подавали белогвардейской контрразведке списки с указанием коммунистов и лиц, работающих в советских учреждениях, и в особенности тех коммунистов, которые сотрудничали в Чрезвычайных комиссиях по борьбе с контрреволюцией. Вот интересный пример. В Константинограде, близ Полтавы, жил некий поп Иаков Сухоруков. Ещё в 1918 году за контрреволюционные “заслуги” константиноградский гарнизонный начальник, назначенный правительством Гетмана Скоропадского, представил его к награждению наперстным крестом. После занятия Константинограда Красной армией этот поп был дважды арестован за свою антисоветскую деятельность, но ему удалось бежать.

Когда деникинцы заняли Константиноград, поп Сухоруков тотчас подал начальнику контрразведывательного пункта при штабе второго корпуса добровольческой армии генералу Гейману список сотрудников ЧК. Впоследствии этот поп служил во врангелевской армии».

«В селе Киста белогвардейцы пороли и пытали красноармейцев и крестьян в помещении местной церкви, а поп-шпион благословлял зверства и говорил замученным людям:

— Во имя Бога, призываю вас, православные, смиритесь и покайтесь… Перед вами образа и святые распятия…»

«В отношении большевизма ни один класс общества и ни одно сословие не оказалось столь непримиримым и непреклонным, как Церковь с её духовенством»(Церковные ведомости. № 1, М., 1919; статья посвящена успехам армии Деникина).

Ребе Пасманник при правительстве Деникина играл роль своего рода «министра по еврейским делам». Обер-равин изрёк: «Большевизм представляет собой колоссальную опасность для всего русского еврейства(усиленно в тексте. — А.К.). Большевизм как система ведёт к полному разрушению экономического благосостояния евреев. Большевизм разрушил все наши общинные учреждения… Армия генерала Деникина несёт с собой государственную идею, идею гармоничного единения классов, народов и религиозных групп в одно целое. В результате победы Деникина возродится Россия новая. Но для этого необходимо, чтобы все культурные элементы помогли добровольческой армии» (Общее дело. № 23, 1919; гл. ред. Бурцев).

«1919 год. Киев, в Михайловском монастыре найдены 64 кг динамита.

В Соловецком монастыре — 8 трёхдюймовых орудия, более 600 винтовок, 12 пулемётов и большое количество артиллерийского пороха и снарядов».

Из обвинительного заключения по делу патриарха Тихона (Белавина): «Между Тихоном-Белавиным и вождями зарубежной контрреволюции установилась с первых дней Октябрьской революции тесная и непрерывная связь, не прекращавшаяся, в сущности говоря, ни в один из периодов борьбы белых против Красной республики.

…Одним из главнейших посредников между иностранными шпионами и Тихоном был Гурьев Т.В., управляющий канцелярией Церковного Собора (Июльский Поместный Собор созванный по инициативе Деникина) и организованного им “Высшего Церковного Совета”. Во время следствия Гурьев признал, что, помимо церковных антисоветских документов, за границу отправлялись личные письма Тихона. В этих письмах глава православной контрреволюции сообщал своё мнение по вопросу о том, как удобнее засылать к нам шпионов.

…Белогвардейские церковники, друзья и единомышленники Тихона в своих письмах давали из-за рубежа целую программу подрывной деятельности церковников в Советской Республике. В числе их выступал епископ Андрей Уфимский (бывший князь Ухтомский), член сибирского контрреволюционного церковного Съезда, заведовавший духовенством Колчаковской армии, ближайший сподвижник чёрного адмирала по организации “Полков Иисуса” и “Дружин и Полков Богородицы”».

Речь идет о карательных айнзацкомандах. Эти соединения вооружались через посредничество английского генерала Нокса и комплектовались главным образом из офицерства. Во главе них стояли священники. На фронте эти части выступали с хоругвями и крестами в руках. У них была одна особенность: иногда казнь пленных превращалась в торжественную церемонию-аутодафе. Раскаявшихся и поцеловавших крест могли казнить «без пролития крови», то есть повесить или просто гуманно расстрелять. Не-раскаявшихся — распять, закопать живьём в землю, четвертовать или сжечь…

Посылая проклятия советской власти, бывший князь рекомендовал создавать из церковно-приходских советов контрреволюционные группировки. По его мнению, помещики, капиталисты, кулаки и буржуазная интеллигенция должны явиться направляющими силами в них, а эсеры и меньшевики — желанными партнёрами для того, чтобы прикрывать монархические планы и действия контрреволюционеров.

В одной из своих статей князь-епископ спрашивал: «Возможен ли блок Приходских Советов с эсерами?» И отвечал: «Должен оговориться, что эта партия для меня из всех остальных самая близкая… Теперь Церковно-приходские Советы и партия С.Р. должны составлять единое неразрывное целое…»

«Что касается русских социал-демократов, — продолжает Андрей Ухтомский, — то они, вероятно, скоро убедятся, что церковь для них — родная мать, а не враг, что церковь открывает для них свои объятия и что радость человеческая имеет основание не в классовой борьбе, а в братской взаимопомощи…»