Крис Нонтон - В поисках гробниц Древнего Египта [Тайны Нефертити, Александра Македонского, Клеопатры]

Начиная с 2007 года археологическая миссия Высшего совета по древностям под руководством доктора Захи Хавасса проводила расчистку двух секторов Долины в центральной ее части и достигла скального основания. Первый сектор представляет собой вади, ведущее к KV8, гробнице фараона XIX династии Мернептаха. Там ученые нашли следы человеческой деятельности, в том числе останки недостроенной гробницы, но ничего более [141]. Вторая зона раскопок находится напротив домика для отдыха, который знаком каждому, побывавшему в Долине Царей. Археологи знали, что в этом районе Айртон обнаружил еще несколько хижин, но им не было известно наверняка, раскопал ли он территорию вокруг до коренной породы. В ходе работы выяснилось, что Айртон все же углубился ниже уровня пола хижин и дошел до скального массива, но так и не нашел никаких гробниц [142]. Проведенное тогда же сканирование показало, что под скальным основанием напротив захоронения KV62, вероятно, существует коридор [143]. По всей видимости, стремясь наконец закрыть вопрос, археологи завершили экспедицию заявлением: «В районе, где радары Н. Ривза и проекта „Гробницы амарнских царей“ зафиксировали аномалию, а также в местности, указанной в отчетах Л. Пинч-Брока и С. Кросса, гробниц не обнаружено» [144].

Тем не менее совершенно очевидно, что эта экспедиция не завершила свою работу. Ее последний отчет заканчивается списком ближайших целей проекта, где планируется продолжить раскопки к юго-западу от гробницы KV55, то есть в районе домика для отдыха, а также возобновить исследования в других девяти точках Долины Царей, часть из которых расположена в центральном районе Долины, опять-таки рядом с домиком для отдыха [145].

Многие исследователи полагают, что все еще существует возможность обнаружить одну или несколько гробниц. И пока Долина Царей не окажется полностью исследованной (а ведь именно к этому стремился Говард Картер, не прерви его работу открытие гробницы KV62), такая возможность будет будоражить воображение. До сих пор не проведены раскопки в трех районах восточной части и в одном районе западной оконечности Долины, где находятся гробницы фараонов, правивших сразу после амарнских царей, — Аменхотепа III и Эйе. (Изображение двенадцати бабуинов в усыпальнице последнего дало местное название этой части некрополя — «Долина Обезьян».) Пока эти области не будут изучены полностью, многие ученые будут верить, что существует надежда найти там гробницы самых известных людей древности, включая Нефертити.

С падением XX династии, последней в Новом царстве, начался один из самых удивительных периодов в истории Древнего Египта. Еще при Рамзесе II, фараоне XIX династии, столицу перенесли из Мемфиса в северо-восточную часть Дельты, в новый город под названием Пер-Рамзес {13} . Отсюда была родом семья Рамзеса, но основной причиной, повлиявшей на перенос столицы, была близость этого города к границе с вассальными государствами в Леванте, на чью территорию также претендовал ближневосточный соперник Египта — Хеттское царство. В годы правления XX династии, когда могущество египетских фараонов стало уменьшаться, контроль центральной власти над южными территориями также ослаб. В результате укрепились позиции жрецов из карнакского храма в Фивах, игравших важную роль не только в религиозной сфере, но и в экономике, если учесть их контроль над ключевыми ресурсами: рабочей силой, сельскохозяйственными землями, строительными материалами и т. д. Все это наделяло служителей культа большой политической властью. При Рамзесе IX, правившем в конце XX династии, в храме был сделан барельеф, на котором верховный жрец Амона изображен в один рост с фараоном, что свидетельствует о беспрецедентном равенстве статуса [146].

В то время Фивы трясло от различных невзгод: набегов ливийцев, экономических спадов и, как следствие, волн забастовок и расхищений гробниц. При Рамзесе X ситуация не изменилась, а при Рамзесе XI, похоже, даже ухудшилась. Панехси был Царским сыном Куша (Нубии), то есть являлся наместником (представителем) фараона в южных областях Египта. Приблизительно на двенадцатый год своего наместничества он прибыл в Фивы, чтобы навести порядок, но экономическая ситуация была настолько тяжелая, что Панехси просто не нашел, чем кормить свою армию. Тогда он назначил себя Распорядителем житниц, что привело к конфликту с верховным жрецом Аменхотепом, который контролировал склады продовольствия. Дошло до того, что войска Панехси осадили храмовый комплекс Мединет-Абу, где находился верховный жрец, и тот был вынужден обратиться за помощью к фараону. Панехси повел свою армию на север, по пути разграбив город Хардай в Верхнем Египте, но его остановили войска фараона под началом генерала Пианха и в итоге оттеснили обратно в Нубию [147]. После победы регалии Панехси перешли к Пианху, в том числе звание Царского сына Куша и титул визиря — второго человека в стране после фараона. После смерти Аменхотепа Пианх получил еще и титул верховного жреца Амона. Таким образом, все ключевые должности в Верхнем Египте были сконцентрированы в руках одного человека.

«Успехи» Пианха ознаменовали собой новый исторический период, известный как wehem mesut , что означает «повторение рождений» — речевой оборот, обозначающий начало новой эры (некоторые египтологи даже называют его «ренессанс») [148]. Этот период наступил ориентировочно на девятнадцатом году правления Рамзеса XI, так что события в Фивах датируются уже «первым годом периода wehem mesut». Все дальнейшие события исчисляются таким же образом, вне зависимости от того, какой фараон правил на севере.

Несмотря на то что Рамзес XI оставался на троне еще около семнадцати лет, утверждение wehem mesut на юге положило конец централизованной власти фараонов XX династии, чья северная столица теперь казалась невероятно далекой. В это время на первый план выдвинулась другая историческая фигура — чиновник из дельты Нила по имени Смендес. Он установил контроль над северной частью страны и играл там ту же роль, как Пианх на юге [149]. XX династия закончилась на Рамзесе XI, который скончался приблизительно в 1069 году до н. э. на двадцать первом году правления, и Египет оказался разделен между Смендесом, фараоном новой XXI династии, на севере и верховным жрецом Амона Пианхом на юге.

Следующий правитель Верхнего Египта, восседавший на троне в Фивах, поднял свое могущество на уровень выше. Херихор добился известности при Рамзесе XI как военачальник, но постепенно удостаивался новых титулов, в частности верховного жреца Амона и визиря (эту должность обычно занимал один из высших придворных чиновников, в руках которого была сосредоточена судебная власть). Эти два звания давали ему контроль над всеми основными сферами жизни в Верхнем Египте: армией, религией, экономикой и судами. Жена Херихора, судя по всему, приходилась дочерью Рамзесу XI, что благоприятно сказывалось на его отношениях с царской семьей на севере. Важно учитывать, что, когда Херихору перешли полномочия Пианха [150], он пошел вразрез с традицией, присвоив некоторые внешние атрибуты царской власти, хотя в его жилах не текла кровь фараонов, а на севере правил настоящий царь. Имя Херихора и титул верховного жреца стали вписывать в картуш [151], что до этого было одной из важнейших и исключительных прерогатив фараона. В картуше записывались личное и коронационное имена царя — в Древнем Египте это было символом абсолютной власти и высочайшего общественного статуса. Заключив свое имя в картуш, Херихор хотел показать, что, хоть он и не фараон (он не мог им стать, даже породнившись с царской семьей через женитьбу, пока настоящий фараон был у власти), его титул верховного жреца Амона дает ему равное могущество. Его поступок создал прецедент и провел разделительную черту в истории Древнего Египта: по меньшей мере вплоть до XXVI династии появлялись фигуры, объявлявшие себя равными действующему фараону. После Херихора так же поступили два следующих верховных жреца, занимавших свои посты во время правления XXI династии — Хахепер Сетепенамун Пинуджем I и Менхеперра [152]. Это привело к резкой перемене в представлении древних египтян о мире, ведь до Херихора фараон был для них центром всего, единственным посредником между богами и человечеством. При этом Херихор продемонстрировал, что ему доступна такая же привилегированная связь с божественным: в храме Хонсу в Карнаке его изобразили в момент прямого общения с Амоном-Ра. Несложно догадаться, что подразумевалось под этим сюжетом. Херихор и его преемники на посту верховного жреца (а также, что не менее важно, на посту командующего войсками [153]) получили одинаковый статус с фараоном. В следующей главе мы рассмотрим, как повлияла эта тенденция, обозначавшая крах центральной власти, на процедуру царских захоронений в последующие периоды. А теперь обратим внимание на то, что происходило с важнейшими представителями фиванских правителей — управленцами нового типа, удерживавшими контроль над югом страны. Обстоятельства погребения самого первого из них, Херихора, по-прежнему покрыты завесой тайны.