Александр Чудинов - Старый порядок во Франции и его крушение

В 1783 г. был заключен Версальский мирный договор. США получили независимость, Испания — Минорку и Флориду, Франция — Сенегал и Тобаго. Однако, пожалуй, главным приобретением французов стало чувство морального удовлетворения от реванша за позор Семилетней войны.

Война за независимость США пользовалась широкой поддержкой во французском обществе. Для ее идеологического обоснования американцы в своих программных документах активно использовали принципы философии Просвещения, прежде всего французского, что находило отклик у просвещенной элиты Франции. Многие родовитые дворяне пересекли Атлантику, чтобы вступить в армию Вашингтона. Пример им подал юный маркиз Лафайет. Еще до официального вступления Франции в войну он вопреки запрету властей отправился в Америку и, получив звание генерала американской армии, стал ближайшим сподвижником Вашингтона.

Благожелательное отношение французского общества к этой войне было во многом обусловлено и тем, что она не сопровождалась ростом налогового бремени. Руководивший финансами Франции с 1777 по 1781 г. женевский банкир Ж. Неккер покрывал растущие военные расходы за счет займов, что позволяло не повышать налоги, но привело к катастрофическому увеличению государственного долга. Впрочем, эту проблему решать пришлось уже преемникам Неккера. В 1781 г. он был уволен по настоянию королевы, недовольной тем, что Неккер попытался ограничить расходы двора. Уйдя в отставку, он опубликовал подробный отчет о своей финансовой политике, постаравшись создать о ней у публики самое благоприятное впечатление. В результате, общественное мнение создало ему репутацию человека, способного чудесным образом решать бюджетные проблемы, не применяя радикальных мер. По мнению же историков, которые, в отличие от современников, имеют возможность оценивать события с учетом их отдаленных последствий, авантюристическая финансовая политика Неккера периода Войны за независимость и стала одним из основных факторов, обусловивших тот жесточайший финансовый кризис конца 80-х гг. XVIII в., который послужил детонатором революционного взрыва.

По окончании войны правительство еще некоторое время продолжало покрывать расходы за счет наращивания государственного долга. Шарль-Александр де Калонн, назначенный генеральным контролером финансов в 1783 г., взял за три года своего правления займов больше, чем все его предшественники с 1776 г. Причем львиная доля этих средств шла на обслуживание самого государственного долга. В 1787 г. на эту статью выделялось до 50 % всего бюджета. Для сравнения заметим, что военные расходы забирали 26 %, а затраты на содержание двора — любимая тема оппозиционной печати — вместе с пенсиями (в т. ч. ветеранам) составляли лишь 8 %. Существовавшая налоговая система в силу своего несовершенства не обеспечивала поступлений в достаточном количестве для того, чтобы предотвратить надвигающуюся угрозу банкротства. Частные меры по улучшению сбора прежних налогов, такие, например, как создание при въезде в Париж таможенных застав, общего положения изменить не могли. Требовалось радикальное преобразование налоговой системы.

В августе 1786 г. Калонн предложил королю план реформ, имевший целью увеличить доходы государства не через повышение налогов, а через их более справедливое распределение. Намечалось вместо двадцатины ввести бессословный и бессрочный поземельный налог. Все земли, независимо от статуса владельца, должны были делиться, в соответствии с их качеством, на 4 класса. После сбора урожая землевладелец выплачивал бы государству в натуральной форме от 2 до 5 % его объема (с лучших земель — больше, с худших — меньше). Кроме того, намечалось более щадящее для малоимущих перераспределение тальи, унификация габели и расширение действия гербового сбора. Дорожная барщина заменялась денежной прибавкой к талье. Вновь вводилась свободная торговля зерном. Чтобы смягчить недовольство дворян, их освобождали от капитации.

Тем не менее, Калонн прекрасно понимал, что столь радикальное посягательство на фискальный иммунитет привилегированных сословий непременно вызовет сопротивление суверенных судов. Дабы избежать конфликтов при регистрации соответствующих законов в парламентах, он предложил обсудить и утвердить план реформ на собрании нотаблей. Король согласился.

Собрание нотаблей открыло свою работу в Версале 22 февраля 1787 г. Здесь собрался весь цвет аристократии: принцы крови, высшее духовенство, представители родовитого дворянства, члены суверенных судов и Королевского совета. Несмотря на тщательно подобранный состав нотаблей, приглашавшихся самим королем, план Калонна встретил сопротивление. Быстро одобрив меры, касающиеся дорожной барщины и тальи, нотабли крайне негативно отнеслись к идее бессословного поземельного налога. Не оспаривая сам принцип фискального равенства, они возражали против натуральной формы нового налога, требовали финансового отчета правительства и предлагали созвать Генеральные штаты. Особенно бескомпромиссную позицию заняло духовенство.

В результате бесконечных проволочек и споров по частным вопросам, работа собрания затянулась. Тогда Калонн, надеясь заручиться поддержкой общественного мнения, предпринял беспрецедентный шаг, обратившись непосредственно к нации. 30 марта королевская типография напечатала отдельной брошюрой его план реформ с соответствующим комментарием, который священники должны были зачитывать во всех церквях. В комментарии говорилось о необходимости покончить с фискальными привилегиями, дабы облегчить налоговое бремя народа.

Этот шаг министра вызвал бурное возмущение нотаблей, в том числе и тех, что вначале были настроены либерально. Даже маркиз Лафайет назвал подобное обращение к народу «подстрекательским». 8 апреля 1787 г. король отправил Калонна в отставку.

30 апреля 1787 г. правительство возглавил тулузский архиепископ Э. Ш. Ломени де Бриенн. И хотя он выдвинулся на политическую авансцену в собрании нотаблей как один из наиболее активных критиков Калонна, необходимость реформ была очевидна и для него. Де Бриенн предложил своим бывшим коллегам по собранию одобрить единый поземельный налог, но не в натуральной форме, как того хотел Калонн, а в денежной. Однако нотабли налог все равно не приняли, сославшись на свою некомпетентность. Они посоветовали королю созвать Генеральные штаты, после чего были распущены по домам.

Идя навстречу все чаще звучавшим требованиям политической элиты создать представительные органы, Ломени де Бриенн инициировал эдикт 17 июня 1787 г. о провинциальных собраниях. Эти местные органы власти избирались на основе имущественно ценза, чтобы заниматься распределением налогов в своих провинциях. Представители третьего сословия получали в них половину мандатов, все депутаты голосовали индивидуально.