Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

И в самом деле, в пределах своего герцогства Вильгельм является господином духовенства в такой же мере, и даже большей, как и Капетинг в епархиях, зависящих от короны. Не только его курия устанавливает компетенцию церковного суда, но он вмешивается в случае, если какой-нибудь приговор кажется ему недостаточно обоснованным. Он деятельно оберегает богатства монастырей и соборов. Фактически им назначаются епископы и аббаты главных монастырей. При этом он не злоупотребляет своей властью для того, чтобы навязывать недостойные свои креатуры:, в среде высшего духовенства он находит своих политических советников и хочет, чтобы они были умными и образованными; он благоприятствует делу реформы, над которой трудится великий советник пап Гильдебранд, будущий Григорий VII; в свою очередь и папы готовы поддерживать его самые честолюбивые замыслы.

Капетингам XI в. недоставало надежного войска и денег. У герцога Нормандии, без сомнения, еще не было искусного финансового управления, но он имел привилегию исключительного права чеканить монету и располагал большим количеством денег. Наконец, у него были превосходные стрелки из лука и конница, которая была одной из лучших в Европе. Никакая другая область в королевстве не имела более храбрых и беспокойных воинов. У этих потомков пиратов еще держался дух викингов с их страстью к приключениям, и герцоги с трудом удерживали их от слишком многочисленных эмиграций в те страны, где дрались: в Испанию, в Италию, на Восток. О многих нормандских рыцарях Вильгельм мог сказать то, что он сказал о Бодри, сыне Николая: «Я отнял у «него все земли в наказание за то, что он ушел без моего позволения в Испанию… Я не думаю, чтобы можно было найти в войске лучшего рыцаря, но он непостоянен, расточителен и все свое время проводит в том, что рыщет по разным странам».

Таково было Княжество, маленькое, но грозное, из которого должны были выйти новые завоеватели Англии. Если мы хотим объяснить себе, почему они так быстро овладели англо-саксонским королевством и переделали его, то мы не должны упускать из виду ни результатов политики Вильгельма Незаконнорожденного и его предшественников в их собственном герцогстве, ни юной силы и отваги нормандцев. Здесь кстати вспомнить один прецедент [101] CCXIX, ч. 1-я и 3-я; CCCXLIX, гл. VIII. , который ярко освещает героизм этих великих флибустьеров и в то же время их политический ум и над которым должен был задуматься Вильгельм Незаконнорожденный. В течение сорока лет, которые предшествовали завоеванию. Англии, небольшие шайки норманнов водворились в Южной Италии, живя ремеслом наемников или разбойничьими предприятиями, а затем основывая маленькие княжества. Их победа над войсками папы в 1053 г. ясно показала их силу. Но нормандские вожди были слишком сообразительны для того, чтобы ссориться с папой. Роберт Гвискар, что значит Хитрый, принес оммаж Николаю II, объявив себя «милостью бога и св. Петра герцогом Апулии и Калабрии, а с их помощью и Сицилии». Это произошло в 1059 г., за семь лет до того, как Вильгельм высадился в Англии со знаменем, освященным папой.

В Южной Италии и в Сицилии, где они нашли латинян, греков, мусульман, причудливый конгломерат нагроможденных одна на другую религий, традиций римских, византийских и восточных, в этой стране норманны принялись создавать государство, которое в половине XII в. стало самым богатым и самым сильным на западе. И это не было простым совпадением, что они ввели в Обеих Сицилиях те самые принципы власти, которые нормандские герцоги применяли у себя и внедрили в Англии. Везде, куда они шли, норманны приносили с собой известные навыки управления. К тому же есть указание на то, что от севера до юга Европы они старались поддерживать сношения друг с другом: они заимствовали из одного королевства в другое методы управления, которые были им открыты. Среди рыцарского общества, грубого и наивного, норманны не ограничивались тем, что раздавали добрые удары меча. Они размышляли: они уже обладали юридическим умом. Они являлись в эту эпоху народом, одаренным способностью господствовать.

В 1066 г. [102] Обо всем нижеследующем очень тенденциозно говорит Е. A. Freeman в своей книге (ССС, т. I–III), которую надо читать с осторожностью. Можно рекомендовать сжатое изложение в CCCLIX, гл. XXV, XXVI. основателю современной английской монархии Вильгельму Незаконнорожденному исполнилось тридцать восемь лет [103] DXLVIII, 1-я серия, стр. 73 и сл. . Этот толстый лысый человек, с руками атлета:, с суровым лицом, холодный гнев которого наводил страх, не любил ничего, кроме политики, войны и охоты [104] Ср. продолжателя англо-саксонской хроники, который жил при его дворе, CХХV, I, стр. 219–221. . Он был воздержан и целомудрен, с молчаливым, рассудительным и упрямым характером, способный долго и втихомолку предводить какой-нибудь план и выжидать случая. Молодость его была тяжелой и полной опасностей. В течение двадцати лет он был бесспорным властелином Нормандии. Он даже отнял прекрасную Мэнскую область у могущественной анжуйской династии. Но главной его заботой было унаследовать Англию. Он без всякого сомнения с давних пор подготовлял ее присоединение. Многие события в политической жизни Англии с 1042 г. по 1066 г. кажутся темными и странными, если, как это обычно делают историки, бояться предположить существование этой тайной работы; и все становится ясным, если ее допустить.

Могущественная англо-датская династия, основанная С венном и Кнутом Великим, была эфемерной; в течение тридцати лет (от 1013 до 1042 г.) ее силы истощились [105] CDIII. . Гартакнут-эпилептик, ввиду приближающейся смерти, согласился на то, чтобы его соправителем сделали законного наследника англо-саксонских королей, Эдуарда, который был воспитан при нормандском дворе [106] Три семьи — Эдуарда Исповедника, Вильгельма и Гартакнута — породнились между собой вследствие двукратного замужества Эммы Нормандской. Эмма, дочь герцога Ричарда II и сестра герцога Роберта Дьявола (отца Вильгельма Незаконнорожденного), вышла замуж за англо-саксонского короля Этельреда (низложенного в 1013 году Свейном), а затем за короля Кнута Великого. Эдуард был одним из ее детей от первого брака и являлся, таким образом, двоюродным братом Вильгельма. Гартакнут был сыном. Кнута и Эммы. . Скоро после этого Гартакнут умер (8 июни 1042 г.). Эдуард являлся для Вильгельма Незаконнорожденного очень легкой добычей; очень благочестивый и с вялым темпераментом, до такой степени вялым, что живя бок-о-бок с женой он мог оставаться девственником, «Исповедник», почитаемый за святого, как король был совершенно ничтожен. Обычно он позволял руководить собой людям, явившимся с материка. Во время его царствования в курии появляется нормандский административный персонал; должности были приблизительно такие же, как и во Франции [107] DLXXXVIII, стр. 90–92; CDIV, стр. 193 и сл. . Уже водворяются знатные нормандцы, строят себе замки и возбуждают среди населения недовольство своими вымогательствами и насилиями; нормандское духовенство начинает забирать в свои руки епископства; даже кентерберийское архиепископство предоставляется Роберту Шампару; этот Роберт Шампар только что сложил аббатский посох Жюмьежа, знаменитого монастыря, обогащаемого и покровительствуемого герцогами; как не видеть в этом происки Вильгельма? Он начинал уже господствовать над английской церковью посредством своих креатур. Наконец, зять Эдуарда Исповедника, Евстахий, граф булонский, самый наглый и самый ненавистный из втершихся « Welches » [108] Welisce men — чужестранцы (CXXV, I, стр. 173, и глоссарий). , разве он не был другом и соумышленником герцога нормандского? Во всяком случае он должен был быть его помощником в день Гастингса. Нам кажется несомненным, что все эти чужеземцы уже работали в интересах Вильгельма Незаконнорожденного.