Шарль Пти-Дютайи - Феодальная монархия во Франции и в Англии X–XIII веков

Плантагенеты, против которых Людовику VII и Филиппу-Августу приходилось даже защищать независимость своей короны, были не единственными крупными вассалами, к которым король принужден был относиться с недоверием. Между королевским доменом и империей находились могущественные династии сеньоров, которые занимали двусмысленное, часто даже враждебное положение.

Главный барон в этой области, граф Фландрский, царил над воинственным рыцарством и уже населенными и богатыми городами, в которых ткали шерсть, доставляемую английскими овцами [528] DXXIII, I, кн. II. . Он был связан оммажем с королем Франции, был его « homme lige », но являлся также и вассалом императора по Фландрии имперской. Наконец, он имел от короля Англии в виде лена денежную ренту и связан был с ним договором о военной повинности. Фламандцы считались враждебными Франции [529] CDIII, стр. 45, стих 132. Тексты приведены в CCXI, III, стр. 161, прим. 1. . Прибавьте к этому, что Фландрия втягивала в круг своего экономического влияния, а нередко и политического, два княжества, расположенные вне пределов капетингской Франции, — Геннегау и Брабант. Граф Фландрский подвергался искушению или жить в мире, гарантированном ему союзом с Англией, или вмешаться в дела Франции, чтобы играть там роль опекуна королевской власти, какую уже играл Балдуин V во времена Филиппа I, или, наконец, следовать политике присоединений и расширения владений. Именно между этими тремя концепциями, более или менее опасными для Капетингов, и колебалась политика графов во время царствований Людовика VII и Филиппа-Августа. Граф Тьерри Эльзасский нашел способ быть вассалом ( homme lige ) Людовика VII и в то же время пенсионером короля Англии, повиноваться призыву к исполнению военной повинности Людовика VII и снабжать сержантами Генриха II [530] CDXXXIII, стр. 17 и сл.; CCCLXXXIV, I, стр. 64 и сл. . Сын его Филипп Эльзасский (1169–1191 гг.) был слишком тщеславным и импульсивным человеком, чтобы так ходить по натянутому канату. Сначала он вбил себе в голову, как мы видели, мысль быть руководителем молодого Филиппа-Августа. Думая обеспечить себе этим его послушание, — он женил его на своей племяннице Изабелле, дочери графа Геннегауского (1180 г.). У него не было детей, и он обещал разделить свое наследство. После его смерти Артуа должно было перейти к Изабелле и ее потомкам, следовательно, к капетингской династии; его сестра графиня Геннегауская и граф Геннегауский должны будут получить Фландрию [531] LI, стр. 129–130; CCXI, I, стр. 49 и сл., и прил. IV; DXVII, стр. 3 и сл., 17. О границах Артуа: CDII, стр. 192 и сл. . Но он не замедлил поссориться с Филиппом-Августом и два раза вел с ним ожесточенную войну, стараясь составить против Капетинга германо-англо-фламандскую коалицию, подобную той, которая тридцать лет спустя будет побеждена при Бунине [532] CCXI, I, стр. 95 и сл.; CCCLXXXIV, I, стр. 103 и сл. . Даже в периоды примирения Филипп-Август ничего не мог ожидать от подобного вассала, который в 1186 г., в тот самый момент, когда готовилась война между королями Франции и Англии, поставлял отряды одновременно обоим противникам [533] CCCLXXXIV, I, стр. 125. .

Филипп Эльзасский, отправившись в Святую Землю вместе с Филиппом-Августом, умер перед Акрой в 1191 г. Его наследник Балдуин Геннегауский соединил короны Геннегау и Фландрии; в отсутствии короля регенты королевства захотели избежать вмешательства императора и ограничились охраной Артуа и Вермандуа. Балдуин, которого могли устрашить грубость и гневные вспышки его зятя, стал верным вассалом Филиппа-Августа [534] ССCLXXXVI, гл. III, стр. 359 и сл. . Но сын его, Балдуин IX, вернулся к союзу с Англией, в надежде завоевать Турнэ и вернуть себе Артуа. Щедро субсидируемый Ричардом Львиное Сердце, он выступил в поход в июле 1197 г. Филипп поступил согласно феодальным правилам и несколько раз тщетно предлагал графу оказать ему справедливость в своей курии; именно по этому случаю мы впервые слышим, что говорят о предложений суда пэров [535] CXXXVIII, I, стр. 430. . «Преисполненный чрезвычайной яростью» против мятежного вассала, Филипп вторгся во Фландрию, но так неосторожно, что чуть было не был захвачен. Балдуин, не чуждый совестливости, не осмелился взять в плен своего сюзерена, но он согласился лишь на перемирие. Смерть Ричарда Львиное Сердце и репутация двоедушия, которую имел Иоанн Безземельный, побудили его, наконец, заключить мир 2 января 1200 г., впрочем), на условиях, очень для него выгодных: Филипп-Август должен был отказаться от части своих доменов и от непосредственного сюзеренства, полученного им благодаря браку с Изабеллой, именно от городов Эр и Сент-Омер; граф Фландрский, так же как и его родственники (и его канцлер, продолжал получать пенсию от короля Англии [536] XXXI, № от 579 по 591; CCXI, III, стр. 5 и сл., 147 и сл., IV, ч. 1-я, стр. 12 и сл., 34 и сл., 85–86; CCCLXXXIV, I, стр. 133 и сл. . Придется ждать еще пятнадцать лет и великого бувинского кризиса, чтобы Фландрия перестала представлять собой опасность.

Дом Блуа-Шампанский имел, подобно Фландрскому, непосредственные отношения к империи. Людовик VII привязал его к королевской власти при помощи браков и почестей; из четырех детей графа Тибо II (умер в 1152 г.) старший, Генрих Щедрый, граф Шампанский, женился на дочери короля; Тибо, граф Блуаский, также стал зятем Людовика VII и сделался сенешалом Франции (с 1154 по 1191 г.); Вильгельм подучил в 1176 г. архиепископство Реймское и был регентом во время третьего крестового похода; наконец, Адель вышла замуж за самого Людовика VII и была матерью Филиппа-Августа. Таким образом, Людовик VII собственными руками сплел сеть, в которой чуть было не запуталась королевская власть. Шампанцы стремились то господствовать над королевской властью, то освободиться от нее. Сенешал Тибо заключил в 1159 г. союз с королем Англии и вторгся в королевский домен. Генрих Щедрый, которому было поручено вести переговоры с Фридрихом Барбароссой, также изменил Людовику VII; он увидел в этом обстоятельстве случай переменить сюзерена, получить такую же независимость, какою пользовались имперские князья по эту сторону Рейна, и чуть было не случилось, что Шампань на основании обязательств, принятых графом от имени короля и без его ведома, сделалась леном империи [537] Luchaire дал хороший очерк этих переговоров: CDXLVI, стр. 36 и сл. . У молодого Филиппа-Августа происходили резкие столкновения с шампанцами, которые перешли на сторону своего соперника Филиппа Эльзасского, чтобы ввести с королем войну. Ричард Львиное Сердце некоторое время считал среди своих союзников одного из графов Блуаских. Филипп-Август одолел этот шампанский дом только после смерти молодого графа Тибо III; его вдова, Бланка Наваррская, отдалась под покровительство короля, передала ему замки, и с тех пор он мог извлекать из Шампани значительные средства людьми и деньгами. Но это подчинение, одно из важных событий царствования, произошло лишь в 1201 г. [538] CDXXXIII, стр. 172 и сл.; ССХI, I, стр. 26 и сл., III, стр. 186–187, IV, ч. 1-я, стр. 74–75; CXLVII, IV, ч. 1-я, стр. 101 и сл.; DXVII, стр. 88–89.