Юрий Сокольский - Занимательные истории об истории

Но потом, как и Платона, его амнистировали и тоже дали под командование Кадетский корпус. Как и Платон, Валериан Зубов участвовал в заговоре против Павла I, но на своей деревянной ноге он доковылял до Михайловского замка слишком поздно — когда царя уже убили.

Николай Зубов знаменит тем, что первым известил наследника-цесаревича Павла о смерти Екатерины II. С этого момента Павел становился наконец-то императором. Павел так обрадовался, что наградил гонца орденом св. Андрея Первозванного. Так Николай стал третьим из братьев, получившим высшую награду страны. Николай был женат на Наталье Александровне Суворовой, дочери полководца. Николай также участвовал в заговоре против Павла I, он первым нанес удар в висок императору тяжелой золотой табакеркой, которую когда-то царь ему и подарил.

Дмитрий Зубов, четвертый из братьев, также служил в гвардейских полках, дослужился до чина бригадира, потом вышел в отставку. Он пережил всех своих знаменитых братьев, сам не совершил ничего выдающегося — ни хорошего, ни плохого.

Выражение, вынесенное в заголовок, в переводе с французского означает «ищите женщину!». Французы утверждают, что во всякой злой интриге, где замешана любовь, нити интриги находятся в руках какой-то коварной женщины.

В истории дуэли и смерти А. С. Пушкина, как кажется, есть одна женщина — жена поэта, Натали Пушкина (Гончарова). Она длительное время легкомысленно позволяла ухаживать за собой Жоржу Дантесу и даже ездила к нему на свидание. Но, будучи страдающей стороной, она не могла создать интригу против самой себя. Поэтому историки на роль главного интригана выдвигали других лиц: жену министра К. В. Нессельроде, графиню С. А. Бобринскую, а также мужчин — князя И. С. Гагарина, барона Л. Геккерна де Беверваарда. Сейчас большинство исследователей склоняются к тому, что нити злой интриги шли от Идалии Григорьевны Полетика.

Ее отец, барон (затем граф) Г. А. Строганов, был в начале XIX века русским послом в Испании. Там он сблизился с женой одного придворного (графа д’Ега), родилась дочь, которую назвали Идалией. Через много лет, когда умер граф д’Ега, а Строганов овдовел, родители Идалии вступили в законный брак. Так Идалия оказалась в Петербурге и стала жить во дворце Строгановых (на углу набережной р. Мойки и Невского проспекта).

Семейство Строгановых было в родстве с семейством Гончаровых, и Идалия приходилась троюродной сестрой и Натали, и ее сестрам, Екатерине и Александрине. Пушкин на правах родственника часто бывал во дворце Строгановых, слушал рассказы старого и ослепшего графа о заморских странах (а тому, кроме Испании, довелось побывать в Англии, Германии, Италии). Пушкину все был интересно, ибо самому не удалось побывать за рубежом.

Идалия на правах родственницы тоже часто бывала в доме Пушкиных (они часто меняли квартиры, но в 1836 г. жили на набережной р. Мойки, невдалеке от дворца Строгановых). Сама же Идалия к тому времени жила в Новой Деревне, где располагался Кавалергардский полк, в котором полковником служил ее муж, А. М. Полетика. В этот полку служили и часто бывали в доме своего полковника офицеры Ж. Дантес и П. П. Ланской (впоследствии — второй муж Натали).

Идалия все время одолевала Пушкина просьбой написать ей стихи в альбом. Пушкин долго отказывался. Раньше, когда был холост, он частенько писал стихи в альбомы светских красавиц, но, став женатым, считал это неприемлемым. И все же Идалия его уговорила (сейчас бы сказали «достала»). Немного подумав, Пушкин сочинил экспромт, потом взял в руки гусиное перо и написал текст на странице альбома своей родственницы. Размашисто расписался. Затем перечел написанное — и смутился: стихи получились такие, что можно было подумать, будто поэт влюблен в хозяйку альбома. Пушкину не хотелось, чтобы такие стихи были бы использованы против него. Он поставил дату: 1 апреля 1836 г., хотя была уже поздняя осень. Стихотворение, похожее на признание в любви, превратилось в первоапрельскую шутку.

Идалия, видя, как Пушкин пишет стихи ей в альбом, млела от восторга. Она предвкушала, как будет хвастаться этими стихами перед своими друзьями. Восторг сменился ликованием, когда она начала читать текст. Но что это? Такая несуразная дата! Идалия поняла, что эти стихи ей никому показывать нельзя. Она почувствовала себя оскорбленной и решила отомстить Пушкину.

Через некоторое время Натали получила от Идалии записку: та приглашала ее приехать к себе, чтобы поделиться важной новостью. Ничего не подозревавшая Натали поехала к родственнице в Новую Деревню (приблизительно полчаса езды в карете или санях). Идалия, однако, куда-то торопилась, сказала, что скоро вернется, и просила Натали подождать ее. А чтобы та не скучала, ее готов развлекать поручик Дантес, который тут же явился из соседней комнаты. Идалия быстро исчезла, Натали осталась в обществе Дантеса.

О том, что происходило потом, известно из воспоминаний княгини Веры Федоровны Вяземской, к которой Натали приехала вскоре очень взволнованной. По словам Натали, Дантес, когда они остались в комнате одни, вынул пистолет и сказал, что непременно сейчас застрелится, если Натали ему тут же не отдастся. Он-де ее безумно любит, жизнь ему недорога, а Натали, став причиной его смерти, будет вечно терзаться за свою бесчувственность. Натали (по ее словам) была ошеломлена таким напором, она пыталась образумить офицера, но тот упорствовал, то хватаясь за пистолет, то хватая Натали за руки. Вдруг открылась дверь, в комнату вошла малолетняя дочь Идалии, и Натали вместе с нею вышла из комнаты.

В этом рассказе нас смущает одно обстоятельство. Как мог Дантес, подготовивший (вместе с Идалией) ловушку для Натали, не позаботиться о том, чтобы дверь в комнату была закрытой. Для опытного повесы, каким был Дантес, это непростительный «прокол».

Неизвестно, возникли ли у княгини Вяземской такие же сомнения, но она посоветовала Натали ничего мужу не говорить. Пушкин последнее время очень нервничал; летом, будучи в Москве, он по совершенно незначительному поводу вызвал на дуэль графа В. А. Соллогуба. Друг Пушкина, П. В. Нащокин, которого поэт просил быть его секундантом, смог тогда дуэль предотвратить. Сейчас Пушкин вполне мог вызвать на дуэль Дантеса, а Нащокин, живущий в Москве, ничего не будет знать.

Княгиня Вяземская и Натали благоразумно решили держать Пушкина в неведении относительно злополучного свидания в доме Полетики. Но Пушкину об этом услужливо сообщили. Александр Сергеевич поинтересовался у жены, как было дело. Та повторила то, что рассказала ранее княгине Вере Федоровне. Пушкин без колебаний вызвал Дантеса на дуэль.

До конфликта с Дантесом Пушкин вызывал на дуэль не только Соллогуба, но еще более десяти разных лиц. Дважды дело доходило до пистолетов. Но Пушкин никого из своих недругов не убил и не ранил, да и сам остался цел и невредим. Однако все это было до истории с Дантесом.