Ирина Петросян - Янычары в Османской империи. Государство и войны (XV - начало XVII в.)

Это были последние крупные военные кампании Мурада II. Последние 3 года жизни он провел без попыток каких-либо новых завоеваний. Он умер в 1451 г. Тело его 16 дней находилось без погребения во дворце Эдирне. Его смерть скрывали от всех до прибытия из Манисы Мехмеда. За сыном Мурада был послан гонец (улак), который и сообщил ему весть о кончине отца. Девятнадцатилетний Мехмед, одетый в траурные, «как ночь», одежды и темную чалму, неожиданно для горожан появился в Эдирне в сопровождении Шехабеддин-паши и принял участие в намазе над телом покойного отца 283. Затем тело Мурада II было перевезено в Бурсу и там погребено. Ашык-паша-заде сообщает, что Мехмед приказал убить своего брата, сына Мурада от дочери бея бейлика Джаник Исфендияра, и, верный своему принципу иносказания в случаях описания братоубийства, пишет, что брата нового правителя «доставили на место его упокоения, туда, где ему полагалось находиться» 284.

Несмотря на то что Мехмед II уже дважды находился у власти и на тот момент являлся единственным совершеннолетним сыном умершего Мурада II, были приняты все меры предосторожности против возможных возмущений. Дело в том, что Мехмед был «незаконным» сыном Мурада — мать его была простой наложницей османского правителя. (По некоторым известиям, она была армянкой.) 285После смерти сына Мурада II, принца (шехзаде) Алаэддина в 1443 г. (обстоятельства ее не совсем ясны, возможно, он был убит) 286, который был на 2 года старше Мехмеда, Мехмед оставался единственным представителем мужского пола в османской династии. Еще один сын Мурада II, Хасан, умер в 1444 г. Видимо, «незаконность» Мехмеда во многом подталкивала Мурада к тому, чтобы еще при своей жизни как-то утвердить сына в правах на престол, чему уходы с поста правителя способствовали. Лишь в 1450 г. у Мурада, от дочери Исфендияра, родился сын Ахмед, который, будучи ребенком от законной жены, со временем мог бы претендовать на престол. Именно поэтому он был умерщвлен Мехмедом сразу же после смерти его отца. Придворный историк Селима I (1512–1520) Ибн Кемаль, описывая это деяние нового правителя, старается показать его политическую необходимость, прибегая к традиционной аргументации, характерной для тюркского социума. Он аппелирует к древним пластам общественного сознания: трон занял тот, кого сочло достойным Небо. Подкрепляет свою мысль он и еще одним аргументом, традиционным для тюрок, он пишет о том, что сосуществование двух лиц там, где требуется единоличная власть, невозможно:

Правление Мехмеда II (1451–1481) началось с совершенного им азиатского похода против караманского бея. Для того чтобы обезопасить себя в это время от возможных враждебных акций своих европейских соседей, Мехмед II пошел на некоторые территориальные уступки, добиваясь дружественных отношений главным образом с византийским императором Константином XI и сербским деспотом Георгием Бранковичем. Византийская империя доживала свои последние дни. Константин, ее последний император, впервые короновался (за исключением никейского периода византийской истории) не в Константинополе. Императорскую корону ему доставили в Мистру, где в кафедральном соборе города она была возложена ему на голову 6 января 1449 г. При своем восшествии на престол Константин должен был уже получать одобрение османского правителя, послом к которому по этому поводу был отправлен Георгий Сфрандзи 288. Лишь в марте 1449 г. Константин перебрался в Константинополь, где его братья Димитрий и Фома, после принесенной ему присяги, получили в управление Морею 289.

10 сентября 1451 г. в Эдирне был возобновлен подписанный еще Мурадом II мир с Венецией, затем с Яношем Хуньяди (на 3 года), с Дубровником, который предложил уплачивать больший, чем прежде, харадж. С восшествием на престол Мехмеда в Эдирне явились представители других христианских владетелей. Перед прибывшими из Константинополя послами Мехмед поклялся на Коране, что будет уважать территориальную целостность Византии и ежегодно выплачивать византийскому императору по 3 тыс. акче на содержание Орхана, сына Мехмеда I, продолжавшего жить в византийской столице 290. Сербскому деспоту был отдан во владение Крушевац с прилегающими окрестностями, кое-какие земли в районе Мраморного моря получили и византийцы 291.

Более всего в это время Мехмеда беспокоили действия караманского бея, который сразу же после смерти Мурада II попытался возмутить представителей старых тюркских династий Малой Азии — Ментеше, Айдын и др. — против османской власти. Бей Карамана предпринял поход против Алаийе (совр. Аланья). Мехмед собрал в ответ все свое войско и направился в Анатолию. В войске находились и янычары, которым Мехмед, по сообщению Халкокондила, устроил смотр в Гелиболу. При этом обнаружилось, что в войске находится не полный состав янычар (отсутствовали сокольничии, обычные участники султанской охоты), за что ага янычар был наказан — бит палкой 292.

Прибыв в Бурсу, Мехмед узнал о бегстве сыновей караманского бея, содержавшихся Мурадом в качестве почетных заложников. Османское войско двинулось к Акшехиру и овладело им. Вскоре оно оказалось под стенами Коньи. Караманский бей Ибрахим, прибегнул к мягкому методу улаживания конфликта, запросив пощады и подкрепив свою просьбу посылкой османским пашам золотых монет. К Мехмеду был послан для ведения переговоров Мевляна Вели, который сообщил Мехмеду о полной покорности Ибрахима. Сановники Мехмеда также действовали энергично, убеждая османского султана в необходимости согласиться на предложение караманского бея. Тот пообещал отдать в жены Мехмеду свою дочь, посылать в османское войско военные отряды и беспрекословно выполнять все приказы Мехмеда. Сановники убеждали его в том, что Ибрахиму следует оставить власть, ибо так всегда поступали все предшественники султана. Мехмед II отправил к Ибрахиму своего посла Кассаб-оглу Махмуд-бея, перед которым Ибрахим произнес клятву, что не будет поднимать восстаний против османского правителя, «будет другом его друга», «врагом его врага» и во всем будет подчиняться воле султана. Караманский бей, спасая свою власть, предлагал даже некоторые территориальные уступки. По составленному соглашению города Бейшехир, Сейдишехри и Кыршехир переходили в руки Мехмеда 293. Это были города, окаймлявшие владения караманского бея по линии «северо-запад», являясь по сути пограничными между двумя тюркскими государствами.

Во время возвращения войска Мехмеда, на одной из стоянок близ Акшехира, янычары неожиданно выступили с требованием для себя денежного подарка (бахшиша, или инама) в награду за совершенный поход. Как пишет Ибн Кемаль, выстроившись рядами, при полном вооружении — с кинжалами у пояса и луками и стрелами в руках, янычары дождались появления Мехмеда и, произнеся все положенные благопожелания в адрес правителя, заявили, что «в вознаграждение» за поход им положено «золото и серебро». Находившиеся рядом с Мехмедом Шеха-беддин-паша и Турахан-бей начали стыдить янычар, обвиняя их в «неприличествующем» поведении по отношению к султану. Нимало не убоявшись бунта, молодой султан проявил твердость и не удовлетворил требования янычар, сочтя его недопустимой дерзостью. Возвратясь в свой шатер, он отдал приказ о смещении с поста янычарского аги Куртчу Догана и о наказании палочными ударами старших янычарских офицеров — яябаши. Каждому из них было назначено по 100 палочных ударов. Затем наказанные таким образом янычарские офицеры — яябаши — были изгнаны из янычарского корпуса, а вместо них назначены новые лица 294.