Дмитрий Володихин - Борьба за Полоцк между Литвой и Русью в XII–XVI веках

Необходимо также отметить, что борьба происходила и за другие полоцкие уделы. Минская земля начиная с XIII в. перестала быть уделом Полоцкой земли и вошла непосредственно в домен полоцкого князя.

Иное положение занимал Друцкий удел Полоцкой земли. В нем все время сохранялись собственные князья. В то же время следует заметить, что в первой половине XIII в. друцкие князья не упоминаются в качестве союзников полоцких князей в борьбе против литовской угрозы и немецких захватчиков. Никаких совместных акций полоцкий и друцкий князья не предпринимают. Друцкие князья совершенно не участвуют во внутриполитической жизни Полоцкого княжества. В западнорусской летописной традиции или, точнее говоря, в белорусско-литовской, сохранилась память о раздельном существовании Полоцкого и Друцкого уделов в XIII в.

Польский хронист М. Стрыйковский привел интересную родословную друцких князей (в данном случае приводится только начало):

• Роман Мстиславич Галицко-Волынский, ум. в 1205 г.

• Всеволод Мстиславич (Белзский удел)

• Александр Всеволодович Белзский

• Роман Александрович Волынский

• Михаил Романович

• Семен Михайлович (от этого князя пошла дальнейшая ветвь друцких князей) [93] Stryjkowski М., указ. соч., т. I, с. 241.

Эту родословную сравнительно редко использовали в специальной литературе. В основном она приводилась в генеалогических справочниках. Первым это сделал П.В. Долгоруков. [94] Долгоруков П.В. Российская родословная книга. СПб., 1855, ч. 4, с. 2. Н.А. Баумгартен в своих работах выступил категорически против подобных трактовок. Он считал, что князья Друцкие, действовавшие в XIV в., происходят от предшествующей ветви друцких князей (XII в.). [95] Baumgarten N. De Genealogues et mariages occidentoux des Rurikides Russes du X-e au XIII-e siecle…, 1927, vol. IX, № 35. Правда, чем заполняется данный пробел, Н.А. Баумгартен не уточнил. Друцкий князь Семен Михайлович, впрочем, как и другие западнорусские князья, упоминаемые во II-м Белорусско-литовском летописном своде, Н.А. Баумгартеном как достоверная историческая персоналия не рассматриваются. Правда, надо заметить, что никаких серьезных аргументов в пользу своего мнения Н.А. Баумгартеном не приводится. [96] Там же. Между тем в свете приведенных выше рассуждений вопрос о происхождении друцких князей приобретает принципиальное значение. Для его выяснения и необходимо вновь обратиться к Хронике Стрыйковского.

Исследователи неоднократно отмечали, что М. Стрыйковский использовал весьма широкий круг русских и в особенности литовско-белорусских летописей. [97] А.И. Рогов, указ. соч.; Radziszewska J. Maciej Stryjkowski. Historyk i poeta z epoki Odrodzenia. — Katowice, 1978. В ряде случаев Хроника Стрыйковского сохранила уникальные сведения, неизвестные другим источникам. Например, Стрыйковским указан, пожалуй, самый ранний случай разгрома ордынцев русско-литовским войском. [98] Stryjkowski M., указ. соч., Königsberg, 1582, с. 327. Родословная друцких князей могла быть взята Стрыйковским из какого-либо неизвестного, не дошедшего до наших дней источника, достоверность которого определить сложно, но во всяком случае общий уровень достоверности «русских» известий Хроники по периоду XIII — пер. пол. XV вв. не позволяет с ходу ее отвергнуть.

Вторая редакция Белорусско-литовской летописи подробно излагает историю формирования территории Литовского государства в XIII в., затрагивая некоторые уделы Полоцкой земли, в частности Друцкий. [99] ПСРЛ, т. XVII, СПб., 1907, стб. 246–262. Упоминается и князь Семен Михайлович, что в свою очередь подтверждает известия М. Стрыйковского. Второй свод также содержит сказание о друцких князьях: великий князь Дмитрий сбежал от татар в Чернигов, а оттуда, услышав «ижь мешкають мужики без государя а зовутся дручане», пришел в их область, «зарубил» город Друцк и стал великим князек друцким (этот рассказ приведен в летописях Красинского, Рачинского и Румянцевской). [100] Там же.

Необходимо отметить, что в белорусско-литовских летописях не сохранилась родословная друцких князей, а вместо нее имеют место вышеприведенные глухие упоминания. Это объясняется тем, что литовской историографии XV–XVI вв. невыгодно было представлять древнее происхождение русских князей, в особенности сохранивших уделы на территории будущей Белоруссии. Польским историкам, наоборот, имело смысл использовать сообщения различных поздних южнорусских и западнорусских летописей. Типичный этому пример — «Русская хроничка» Стрыйковского. [101] Д.Н. Александров, Д.М. Володихин. «Русская хроничка» М. Стрыйковского. // Вестник МГУ, сер. История, 1993, № 2, с. 70–74. В этой связи следует подчеркнуть, что два приведенных известия Белорусско-литовского свода вызывают определенные сомнения.

Вместе с тем, учитывая указанные возможности М. Стрыйковского относительно использования многих до нас не дошедших материалов и возможность использования составителем Белорусско-литовского свода некоторых западнорусских и южнорусских источников, также до нас не дошедших, [102] А.И. Рогов, указ. соч., с. 152. следует признать, что известие о вокняжении в Друцке новой династии представляется вполне реальным.

Теперь необходимо рассмотреть возможности захвата Друцка представителями той или иной княжеской линии. Из возможных претендентов на Друцк следует выделить следующие княжества: Галицко-Волынское, Владимиро-Суздальское, Смоленское, Чернигово-Северское, Муромо-Рязанское (хотя последний вариант представляется крайне маловероятным). В данном случае следует подчеркнуть однозначный вывод, вытекающий из сопоставления летописных текстов, — династия друцких князей не имела литовского происхождения:

1. Друцкие князья не фигурируют в качестве литовских Гедиминовичей ни в каких родословных (ни в польских и литовских, ни в русских).

2. Друцкие князья упоминаются как совершенно самостоятельная линия в первой половине XIV в. Далее белорусско-литовские летописи не настаивают на литовском происхождении друцких князей (хотя во многих случаях для белорусско-литовских летописей были характерны большие генеалогические примечания о литовском происхождении многих русских князей), а в данном случае специально подчеркнуто происхождение друцких князей от русского князя Дмитрия.

3. Друцкие князья в XIV в. проводили совершенно независимую от великих князей литовских политику (порой даже противоположную. Друцкий князь Иван принимал участие в татарско-русском походе Товлубия на союзника литовского князя, смоленского великого князя Ивана Александровича). [103] ПСРЛ, т. XVII, СПб., 1913, с. 92–93. Таким образом, вариант с литовским происхождением должен быть полностью отвергнут.