Элиас Бикерман - Государство Селевкидов

А после изгнания вражеской армии фиск должен был прийти на помощь населению. Когда Иерусалим в 200 г. до н. э. был отвоеван у египтян, Антиох должен был восстановить город, пострадавший от понесенных войной бедствий, а чтобы дать возможность покинувшим его жителям вернуться, освободил на некоторое время население от налогов и повинностей. Тому же царю пришлось восстановить разрушенную фракийцами Лисимахию; он выкупил обращенных в рабство пленных и для привлечения новых жителей давал им скот, земледельческие орудия, ничего не упуская, чтобы быстрее укрепить город. [935]

Таким образом, случайности войны — победа или поражение — глубоко меняли бюджет Селевкидов.

Грекам держава представлялась очень богатой. «Домашняя челядь и сатрапы Селевка, рабы правителей Птолемея богаче, чем спартанские цари». [936]И действительно, только в одной сокровищнице Селевкидов египтяне одновременно захватили сумму 1500 талантов. Между тем самый богатый человек в Греции во времена Полибия не обладал более чем 200 талантами. [937]Достаточно сопоставить эти две цифры, чтобы легко понять впечатление греков: «Царства Азии всегда изобилуют золотом». [938]К несчастью для Селевкидов, им всегда не хватало солдат для охраны этих сокровищ. Когда Антиох III показал Ганнибалу свои войска, обмундирование и оружие которых сверкали золотом и серебром, карфагенянин, говорят, ответил: Satis esse credo Romanis haec et si avarissimi sunt — «Я полагаю, что этого будет достаточно для римлян, даже если они очень корыстолюбивы». [939]

Фиск назывался το βασιλικόν; [940]царская казна, которая в Египте называлась τράπεζα «банк», в державе Селевкидов сохранила персидское наименование «сокровищница» — γαζοφυλάκιον. [941]И действительно, в то время как в Египте сеть агентств царского банка покрывала всю страну, селевкидские сокровищницы были расположены в нескольких укрепленных местах. Так, в 246 г. до н. э. 1500 талантов хранились в Солах в Киликии. Уступая один из своих доменов, царь указывал, в какую казну должна быть внесена плата. [942]По словам Плиния, налоговые поступления одного, района собирались в городе под названием Кафрена на Евфрате. [943]Эта разница в правилах счетоводства у Селевкидов и Лагидов соответствует различным системам сбора налогов. В Египте, как известно, это была система откупа, контролируемого государством; откупщик вносил собранные деньги в царский «банк». В державе Селевкидов общины сами вели свои финансовые дела и платили коллективный налог непосредственно короне, внося деньги в ту казну, к которой они принадлежали. Так, в Иерусалиме за налог, возложенный на евреев, всегда отвечал первосвященник. [944]

Легко представить себе, что все пропорциональные налоги могли собирать сами общины, а затем передавать собранные суммы в царские сокровищницы. Но какова была система сбора других царских налогов, например косвенных? У нас нет об этом ни одного прямого свидетельства. Термины αλική, ανδραποδιχή (sc. ωνή), употребляемые в официальных документах для обозначения налогов на торговлю рабами и солью, скорее говорят о системе откупа, по крайней мере для этих налогов. Однако ни в одном тексте, насколько мне известно, не упоминаются селевкидские откупщики. Никаких видимых следов их нет на «буллах», найденных в Вавилоне, которые некогда привешивались к финансовым документам.

Во второй книге Псевдо-Аристотелевой «Экономики» различается администрация царей, сатрапов и городов. У каждой администрации свои собственные ресурсы. Это персидская система, сохранившаяся при Александре и его первых преемниках. В 315 г. до н. э. Антигон потребовал от Селевка, бывшего сатрапом Вавилонии, отчета в его финансовой деятельности. [945]Селевкиды изменили этот порядок. Налоги, взимавшиеся ранее сатрапами, — земельная подать, таможенные пошлины, подушный налог — перешли к царю. В еврейских документах в связи с финансовыми вопросами всегда фигурируют не сатрапы, а центральное правительство. Никаких следов деятельности сатрапов нет и на многочисленных найденных в Вавилонии «буллах», связанных с налоговым обложением. Напротив, на всех этих печатях имеется изображение якоря — геральдического знака дома Селевка. [946]

Финансовая администрация при Селевкидах, как и при Лагидах, представляла собой особое ведомство. Во главе его стоял «начальник доходов» (о επι των προσόδων). [947]Его представители в провинциях носили тот же титул. [948]Мы видим их в Сузах, в Южной Фригии (Эриза), в Антиохии на Пираме (Киликия). [949]В тексте из Антиохии на Пираме город восхваляет финансового чиновника за его достоинства и ревностное служение царю Антиоху и антиохийцам. Таким образом, города также были подчинены контролю финансового чиновника.

В административной иерархии Селевкидов наряду с «начальниками доходов» (επι των ποοσόδων) известны еще диойкеты (διοικηταί). Сохранилось несколько упоминаний о них. Так, например, Селевк I после победы над Лисимахом послал чиновника, облеченного этим титулом, для того чтобы урегулировать положение в городах Понта. [950]Диойкет упоминается в письме Антиоха III городу Нисе. [951]Из самосской надписи [952]мы узнаем также, что Антиох II, возвращая самосцам отнятые у них земли, послал по этому поводу письмо, адресованное народу Самоса, начальнику гарнизона того места, где эти земли находились, и диойкету.

Функции этого селевкидского диойкета и его место в финансовой иерархии остаются неизвестными. Другой царский чиновник того же ведомства носил титул «эконома». Этот чиновник руководил сделкой продажи домена Лаодике. [953]Следуя приказу некоего Метрофана, эконом должен был оплатить εκ του βασιλικου («из царского фонда») расходы по публикации на камне акта продажи. Этот текст, впрочем, вносит путаницу в вопрос о распределении обязанностей, которая до сих пор не разъяснена. Мы не знаем, кто такой Метрофан, передавший эконому царский приказ; его обычно принимают за сатрапа, однако он вполне мог быть и диойкетом. Но эконом, в свою очередь, адресует свой приказ об исполнении царского распоряжения гипарху, который скорее всего был функционером администрации сатрапа; [954]именно гипарх передает домен прокуратору Лаодики. Отсюда вытекает, что гипарх, подобно топархам и комархам Птолемеевского Египта, одновременно подчинялся и департаменту финансов, и сатрапу. Это вполне согласовалось бы с представлением о гипархии как последнем административном подразделении селевкидского государства, за которым уже не было чиновников, а только представители селений. Каждый приказ, исходивший от любого представителя государственной власти, должен был в конечном счете прийти к гипарху. Папирусы изобилуют фактами, свидетельствующими о финансовых органах и деятельности фискальной машины Птолемеев; о финансовой же системе Селевкидов мы знаем несколько изолированных деталей. Тем не менее внимательное изучение этих деталей позволяет сделать общие выводы. Так, например, когда Антиох III предписывает выделять иерусалимскому храму взносы от жертвоприношений — животных, вино, масло, благовония — на сумму 20 000 драхм, мы узнаем здесь широко распространенную в эллинистическом мире систему adaeratio , которая заменяла поставки натурой (право на них было даровано иерусалимскому храму в персидскую эпоху) эквивалентными денежными взносами. [955]Из того же текста мы видим, что соль и пшеница даже при Селевкидах предоставлялись храму натурой. Отсюда следует, что государство владело соляными разработками или по меньшей мере натуральными поставками за право эксплуатации этих разработок. С другой стороны, вполне естественно, что царь, владевший громадными доменами, располагал большими запасами хлеба.