Анатолий Кучеров - Полководцы Великой Отечественной [Книга для учащихся старших классов]

— Есть шахматисты, — говорил генерал армии И. Е. Петров, — которые могут играть, не глядя на доску: вся доска, все расположение фигур у них в уме. Так и Конев может представить себе расстановку соединений, не глядя на карту, точно сказать, что против них стоит и на какой местности.

Вот почему Иван Степанович такое большое внимание уделял тщательному изучению сил противника во всех мелочах и деталях. Обычно, как только принималось решение на проведение операции, он тотчас же отправлялся в армии, корпуса, дивизии и там, используя свой богатейший опыт, готовил войска к боевым действиям.

— Изучение противника и плацдарма будущего наступления надо проводить не отвлеченно, а визуально, — учил Иван Степанович подчиненных. — Все надо предварительно осматривать и заранее прикидывать в уме. Все возможные варианты, которые могут возникнуть в ходе боя. Недаром говорят: не зная броду, не суйся в воду… Полководец должен не стесняться ползать на брюхе по передовой…

Конев всемерно стремился массировать силы и средства на избранных направлениях ударов, добивался тесного сочетания огня и действий войск, а также широкого маневра на поле боя.

— Что такое маневр? Каковы его сущность и значение в достижении победы? — ставил вопрос маршал Конев перед слушателями Военной академии Генерального штаба. — Мне представляется, что маневр является неотъемлемой и составной частью операции и боя… Цель маневра — занять выгодное положение по отношению к противнику для нанесения решительного удара. Он может осуществляться также средствами огневого поражения для массированного воздействия по наиболее важным вражеским объектам.

И действительно, с помощью маневра в годы войны Конев не раз достигал победы над врагом. Так было и в Корсунь-Шевченковской операции. Совместными ударами войск 1-го и 2-го Украинских фронтов было осуществлено окружение крупных сил противника, его корсунь-шевченковской группировки. Немецкое командование для спасения окруженных войск перебросило несколько танковых дивизий из других районов. Однако советское командование, предвидя такой ход событий, создало внешний фронт окружения, второе кольцо вокруг блокированной группировки. Развернулись напряженные бои. Окруженные гитлеровцы предпринимали настойчивые атаки, пытаясь вырваться из кольца. В то же время на внешнем фронте шли тяжелые бои с крупными танковыми силами врага, пытавшимися соединиться с окруженными. Операция грозила затянуться.

Вот в такой сложной обстановке И. С. Конев и принял смелое решение — перегруппировать 5-ю гвардейскую танковую армию, чтобы не дать возможности окруженным соединиться с пробивающимися к ним на помощь силами противника. Конечно, это был риск, но риск обоснованный. Полководец точно рассчитал все возможные варианты этого маневра и был твердо уверен в успехе. Через семь дней с группировкой врага было покончено. За успешное проведение этой операции Ивану Степановичу присваивается звание Маршала Советского Союза.

У Конева удачно сочеталось умение правильно определять кризисные моменты обстановки с настойчивостью и несгибаемой волей в достижении поставленной цели, подкрепленной огромной организаторской работой. При этом принятое решение он отстаивал с присущей ему откровенностью и прямотой. В этом плане характерен такой пример.

В июне 1944 года Конева вызвали в Москву. Состоялся телефонный разговор с Верховным Главнокомандующим. Речь шла о разработке плана новой фронтовой наступательной операции с целью разгрома противника в Прикарпатье и освобождения Западной Украины.

Такой план был разработан. При докладе о нем в Кремле присутствовали члены ГКО, Политбюро ЦК ВКП(б), представители Ставки и Генштаба.

— Как нам представлялось, — вспоминал Иван Степанович, — был это обстоятельный и хорошо продуманный план. Однако он вызвал возражения со стороны Верховного Главнокомандующего.

— А почему два удара? — зажигая трубку и разгоняя рукой сизый дымок, спросил он. — Может быть, два удара и не стоит наносить? Пусть вместо двух ударов будет один мощный, сокрушительный!

— Прошу вас, — заявил Конев, — взять за основу оперативный план фронта и утвердить его. Фронт — крупное войсковое объединение. И мы в силах самостоятельно решать боевые задачи…

Присутствовавшим казалось, что Верховный Главнокомандующий вот-вот возразит Коневу, пожурит его за напористость и поступит по-своему. Однако он по-прежнему размеренно ходил по кабинету, о чем-то раздумывая. Потом вдруг остановился возле Ивана Степановича, пытливо посмотрел на него и с характерным акцентом бросил:

— Вы очень упрямы! — И после некоторой паузы, пряча усмешку в усы, добавил: — Что ж, может быть, это и неплохо. Когда человек так решительно отстаивает свое мнение, значит, он убежден в своей правоте.

Позднее Иван Степанович заметил по этому поводу:

— Скажу откровенно, не упрямство владело мною, а убежденность в своей правоте. Мне был вверен фронт, насчитывающий более миллиона человеческих жизней, и я отвечал не только за выполнение плана предстоящей операции, но и за жизнь людей, которых пошлю в бой.

Подтверждением правоты Ивана Степановича стал блестящий результат Львовско-Сандомирской операции, достигнутый войсками фронта: была разгромлена немецко-фашистская группа армий «Северная Украина», создан Сандомирский плацдарм, сыгравший важную роль для подготовки Висло-Одерской операции. За отличное выполнение задач, проявленное при этом мастерство, доблесть и мужество 325 соединении и частей 1-го Украинского фронта награждены боевыми орденами, а 160 воинов удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них — командующий войсками фронта Маршал Советского Союза И. С. Конев.

Маршал Советского Союза И. С. Конев и генерал-полковник К. С. Москаленко на командном пункте в Карпатах. 1945 г.

В годы войны многие журналисты стремились написать о Коневе. Сделал такую попытку и Борис Николаевич Полевой, предложив написать о нем очерк.

— Чепуха, — довольно резко заявил командующий. — Великие подвиги, о которых надо писать, совершают люди, сами идущие в атаку. А вы — очерк о Коневе! Кому он, этот очерк, сейчас нужен? О генералах, товарищ батальонный комиссар, уместно будет писать после войны, когда Красная Армия Берлин возьмет. Не раньше.

Иван Степанович подошел к карте Европы, висевшей на стене.

— А Берлин, вон он еще где. До Берлина нам с вами далековато.

— Ну а после того, как… возьмем Берлин?

— Тогда пожалуйста, — скупо улыбнулся командующий. — Тогда и беритесь за нашего брата.