Анатолий Кучеров - Полководцы Великой Отечественной [Книга для учащихся старших классов]

Такая организация обороны позволяла осуществлять более широкий маневр живой силой и огневыми средствами как по фронту, так и из глубины, улучшала снабжение войск боеприпасами, надежно укрывала личный состав от воздействия наземного и воздушного противника.

Напряженнейший рабочий день Говорова заканчивался далеко за полночь за разведывательными картами и оперативными сообщениями. Он анализировал данные, обдумывал решения.

В ранние предрассветные часы Говоров любил оставаться в одиночестве. Подолгу стоял у светлеющего окна. Отдыхая, уходил мыслями в прошлое. Вспоминал далекое вятское село Бутырки, где крестьянствовали его родители, город Елабугу, где учился в семиклассном реальном училище, и, конечно, Петроград, где был студентом Политехнического института, а затем юнкером Константиновского артиллерийского училища. Но чаще всего память уводила его на фронты гражданской войны под Каховку и Перекоп. Вспоминалась и предвоенная служба в Красной Армии, учеба в Военной академии имени М. В. Фрунзе, в Академии Генерального штаба.

Л. А. Говоров и комиссар полка Брикульс. Одесса. 1925 г.

Но Леонид Александрович не давал прошлому заслонять сегодняшнее. Усилием воли возвращался к делам фронта. Сейчас то самое время, когда перед коротким сном надо все обдумать, тщательно взвесить, как говорится, разложить по полочкам происшедшее за день, наметить очередные планы. Подходил к столику, на котором привычная, до деталей знакомая картина: карта, общая ученическая тетрадь в жестком переплете и часы с ремешком. Записи-пометки в этой тетради у Леонида Александровича короткие, бисерным почерком, по пунктам — первое, второе, третье… Здесь и движение снайперов на фронте, и производство тяжелых снарядов в городе, и противоэпидемные мероприятия, и быстро тающий лед на ладожской Дороге жизни…

Оставаясь один на один с картой, Леонид Александрович долго и мучительно выбирал вариант прорыва блокады изнутри. Оптимальным ему казался прямой удар через Неву у поселка Невская Дубровка. При этом варианте Ленинградскому и соседнему Волховскому фронтам предстояло преодолеть до встречи каких-то 12 километров. Так по карте… А в реальной обстановке все обстояло гораздо сложнее. Форсирование полукилометровой Невы там, где фашистскими артиллеристами давно пристрелян каждый метр, грозило срывом операции. В ответ на такое предложение оперативного управления Леонид Александрович в задумчивости сказал:

— Ничего, кроме кровавой бани для нас, нельзя ожидать.

В результате глубоких раздумий, бесконечных расчетов и продолжительного обмена мнениями с членами Военного совета Говоров принял решение проводить операцию не через Неву, а вдоль ее левого берега, начиная с участка 55-й армии генерала В. П. Свиридова, восточнее населенного пункта Колпино.

Четким выглядел замысел командующего. Его одобрили члены Военного совета фронта А. А. Жданов, А. А. Кузнецов, Т. Ф. Штыков, начальник штаба Д. Н. Гусев и командующий Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирал В. Ф. Трибуц. Удар вдоль левого берега открывал возможности уже при атаке переднего края использовать танки, а широкая пойма Невы позволяла применить малые катера с десантом для захвата мостов через небольшую речку Тосна. И к тому же в этом случае эффективной могла быть поддержка пехоты артиллерией.

Но в действительности замысел нанести удар через Усть-Тосно на Мгу вдоль левого берега Невы оказался нереальным из-за большого сосредоточения немецко-фашистских войск на этом направлении. Генерал-фельдмаршал Эрих фон Манштейн сумел воспользоваться этим обстоятельством. Немецко-фашистские войска, сковав наступление наших войск, сосредоточили на флангах прорыва свежие части, переброшенные с других фронтов. Напряженные бои, развернувшиеся на всем фронте, не прекращались ни днем, ни ночью. Ожесточенными были схватки в траншеях, блиндажах, дзотах.

Таким образом, наступательная операция не решила задач по прорыву блокады Ленинграда. Советское Верховное Главнокомандование понимало, что дальнейшее наступление вдоль левого берега Невы приведет лишь к бесперспективным изнурительным боям и излишним потерям. Поэтому поступил приказ: отвести войска на исходные позиции, прочно закрепиться и подготовить новое, более решительное наступление.

Итак, наступать надо. Но где именно? Какой выбрать оптимальный вариант?

Леонид Александрович останавливается на плане удара через Неву в районе Невской Дубровки силами трех-четырех дивизий. Ставка Верховного Главнокомандования одобрила такое решение.

Таким образом, то, чего хотел избежать Говоров месяц назад — форсирование Невы на старом, избитом и пристрелянном участке в районе Невской Дубровки, — не миновало его. Но изменилась обстановка. Потребовалась помощь войскам Волховского фронта, против которых были брошены отборные фашистские дивизии. Они грозили локализовать наметившийся прорыв в районе Синявино.

Трое суток было отведено на подготовку боевых действий на новом направлении. За столь короткое время требовалось закончить все приготовления к сложной операции прорыва с форсированием водной преграды.

Генерал Говоров выехал в район Невской Дубровки вместе с начальником артиллерии полковником Г. Ф. Одинцовым и начальником инженерных войск полковником Б. В. Бычевским. Отсюда хорошо просматривалась река и будущий плацдарм. С этих позиций можно было вести точный прицельный огонь, оставаясь почти неуязвимым.

Сентябрьские бои 1942 года — войск Волховского фронта под Синявино и Ленинградского фронта в районе Невской Дубровки — были важной страницей летописи героической битвы за Ленинград. Развить успех нашим войскам тогда не удалось. Но несмотря на это наше наступление вынудило немецко-фашистское командование привлечь сюда крупные силы, предназначенные для штурма Ленинграда.

Напряженно и с увлечением Говоров вместе с членами Военного совета и штабом готовил операцию по прорыву блокады города Ленина. Разумеется, учитывая уроки осенних боев. В условиях зимы не нужны лодки и понтоны, но в то же время возникало немало других проблем. Противоположный берег Невы высок, обрывист, покрыт льдом. Понадобится много штурмовых лестниц, веревок с крючьями, шипов на ботинки. Но самое главное — переправа по льду тяжелых танков.

В ходе подготовки к прорыву командующему, его штабу предстояло учесть весь объем предстоящих задач, продумать все буквально до мелочей.

Леонид Александрович обычно не раскрывал характер своих оперативных планов. У него был определенный метод ориентации офицеров и генералов штаба: формулировка главных задач на ближайшее время.