Вячеслав Красиков - Победы, которых не было

В этот момент, опередив на несколько дней первые русские экспедиционные полки, посланные царем на помощь австрийцам, в главную квартиру Итальянской армии приехал фельдмаршал Суворов и принял командование над объединенными войсками коалиции, располагавшимися между швейцарскими Альпами и Адриатическим морем.

Российские части на юг Европы прибывали по ходу всего периода боев — в апреле корпус Розенберга (20 000 человек), в июне корпус Ребиндера (11 000), в августе корпус Римского-Корсакова (27 000) и в сентябре корпус Конде (7000) — постепенно наращивая и без того ощутимое численное превосходство над республиканцами. (В августе 1799 года в Голландии британо-русский флот высадил еще одну армию численностью 32 000 солдат, из которых 17 593 были русскими, остальные англичане.) [72] Подробнее см. статью Егорова А. Конфуз союзного войска // Родина. 1996. № 6. С. 37–42. Но первые операции Александру Васильевичу пришлось начать, имея под руками преимущественно австрийские войска. Он сразу же приступил к активным наступательным действиям и за четыре месяца к концу лета завоевал большую часть северной Италии. Дочерние республики, насажденные там французами, были уничтожены, а на их месте возродились Папское государство и Неаполитанское королевство.

В августе русский полководец планировал ударить по Генуэзской Ривьере, однако к этому времени руководители антиреволюционной коалиции пересмотрели свои основные стратегические приоритеты, решив вторгнуться во Францию не с юга, а из Швейцарии. Но поскольку там находилась сильная армия республиканцев во главе с генералом Массеной, то сначала было необходимо разбить именно ее. Так родился замысел Швейцарской кампании, осуществление которого Петербург и Вена по взаимному согласию возложили на Суворова.

В результате в последних числах августа Александр Васильевич получил рескрипты императоров Павла I и Франца I, извещавшие его о новом плане войны, который предписывал фельдмаршалу оставить австрийские части обороняться в западной Италии, а с русскими полками идти на север к южным отрогам Альп, где включить в свою группировку только что прибывший на театр боевых действий корпус Римского-Корсакова и австрийцев, занимавших в том районе горные позиции.

7 сентября (все даты приводятся по новому стилю) Суворов доложил об окончании приготовлений к выступлению. На следующий день во главе обоих русских корпусов, находившихся в тот момент в Италии, Александр Васильевич уже двигался в заданном направлении. Но далеко уйти не удалось. Узнавшие о его передислокации французы логично предположили, что в данном случае любая задержка может пойти во вред неприятелю и демонстративно оживились, обозначив попытку деблокады стоявшей неподалеку крепости Тортона, в которой еще держался республиканский гарнизон. Сил для боев на два фронта у австрийцев могло не хватить, поэтому Суворову пришлось вернуться обратно и дожидаться падения цитадели. Это произошло 11 сентября. В тот же день полководец выступил в направлении Швейцарии вторично и на этот раз окончательно.

15-го числа Суворов достиг предгорьев Альп. Здесь кончалась колесная дорога, что вынуждало сменить тележный обоз на вьючный, однако мулы прибыли с опозданием на пять дней. Подобные неувязки на войне случаются часто, требуя от военачальников вносить коррективы в замыслы, но Суворов решил рискнуть и оставил планы без изменений, просто сместив их во времени. Увы, но обе задержки, в конце концов, стали одной из причин последующей драмы.

Но это, естественно, выяснилось позже. А в начале осени, двигаясь на новое место, Александр Васильевич разработал такой проект операции по разгрому швейцарской армии Массены, который большинство мировых авторитетов в области теории военного искусства считали авантюрным, а отечественные исследователи, как правило, называют опередившим свое время.

Суть суворовского плана заключалась в попытке организации синхронного взаимодействия русско-австрийских частей, раскиданных на более чем 150-километровом фронте, протянувшемся с юга на север через все альпийские хребты вогнутой на восток дугой. Нижней ее точкой являлось местечко Таверно, где находился Суворов с 21 500 русских солдат. (В отечественной историографии долгое время не было единодушия в оценке численности русских солдат в отряде Суворова. Цифры колебались от 17 000 в Т. 8. СВЭ [73] С. 499. до 21 000 в «Истории военного искусства» А. Строкова [74] С. 171. . Но А. Беспалов в журнале «Сержант» (№ 1 за 2000 год) опубликовал боевое расписание русской армии в Швейцарии, из которого следует, что Александр Васильевич имел под рукой порядка 21 500 солдат.) Выше, от перевала Сен-Готард до Цюрихского озера, располагались австрийские корпуса Штрауха (4000 штыков), Ауфенберга (2500), Линкена (4000), Елачича (5000) и Готце (10 500). Верхним концом дуги служил район города Цюрих, где базировалось 27 000 русских Римского-Корсакова (всего 74 500). (Кроме того, 10 500 австрийцев непосредственно в операции не задействовались, а выполняли роль заслонов на севере — корпус Науендорфа — и на юге — отряд Рогана.)

Французы оборонялись по внешней стороне полукружья. Суворову, Штрауху и Ауфенбергу противостояли две бригады Лекурба (8700). Елачича и Линкена сдерживала бригада Молитора (2600). Готце имел противником дивизию Сульта (12 700), а Римский-Корсаков — главные силы Массены (37 000). (Всего 61 000). (Еще 23 400 французских солдат (дивизии Шабрана, Клейна, Тюрро), сдерживаемых австрийскими заслонами на юге и на севере в полосу суворовского удара не попадали.) Превосходство республиканцев в двух последних группировках нейтрализовывалось очень сильными позициями, которые русские и австрийцы занимали по берегам крупных горных рек Лиммат и Линт.

Суворов рассчитывал добиться успеха путем молниеносного концентрического наступления всех групп союзных войск, сходящихся в одном направлении. Главный удар наносил корпус самого Суворова, начинавший атаки на два дня раньше других. Он должен был по кратчайшему направлению «срезать» выпуклость дуги, а затем «кувалдой» обрушиться на основные силы Массены и расплющить их о «наковальню», роль которой играли полки Римского-Корсакова. Австрийцы в этом сценарии выполняли роль «загонщиков».

Таким образом, действия замышлялись по принципу, который Мольтке-старший через несколько десятков лет отлил в короткую фразу: «Врозь идя, вместе драться». И, следовательно, разговоры российских историков об опередившем время суворовском плане вроде бы находят под собой почву, если, конечно, не вспоминать, что Мольтке жил уже в эпоху телеграфной связи, ознаменовавшую собой настоящую революцию в управлении войсками. Ведь только с появлением телеграфа стало возможно эффективно руководить операциями на широком фронте — быстро узнавать об изменениях обстановки за сотни километров от командного пункта и вносить соответствующие коррективы, столь же оперативно доводя их до подчиненных.