Николай Непомнящий - Израиль. Путешествие за впечатлением и здоровьем

70е годы первого века нашей эры… Немного воображения – и мы уже видим римских легионеров, штурмующих неприступные стены Масады – одинокой скалы на берегах Мертвого моря, где засели восставшие ревнители христианской веры…

В I в. н. э. восстания бушевали по всей Римской империи. На одиноко стоящей скале, возвышающейся на берегу Мертвого моря в Иудейской пустыне, нашли последнее убежище 967 мужчин, женщин и детей, остатки еврейского сопротивления… Скала называется Масада от ивритского «мезуда» – крепость. Природных укреплений иудейскому царю Ироду было недостаточно, и он окружил гору прочной стеной. Ее высота достигала шести метров, толщина – четырех. К этому были добавлены 38 башен. Высота каждой из них составляла примерно 25 метров. Одна из них была расположена в единственном потенциально слабом месте Масады – на вершине, в конце наиболее доступной тропинки, идущей по западному склону. Наконец, несколько цистерн на северо-западном склоне холма, также установленных Иродом и подпитываемых реками, стекающими с окружающих гор, означали, что обитатели крепости никогда не будут страдать от жажды.

Короче говоря, Масада казалась неприступной. В 73 г. римский прокуратор Иудеи Флавий Сильва двинулся с войсками окружать цитадель. Осажденные обитатели крепости, вероятно, думали, что все, что им теперь нужно, это сидеть и ждать, пока у врага не кончится терпение. Но Рим был беспощадным и решительным врагом, обладающим огромными человеческими, материальными и военно-техническими ресурсами.

Сильва пошел на Масаду с Десятым легионом, различными вспомогательными частями и тысячью еврейских военнопленных.

Неприступная Масада

Первым шагом Сильвы, согласно Иосифу Флавию, была изоляция крепости, он окружил ее укрепленной линией. Сделав это, приказал собрать в одном месте тысячи тонн земли и камней, чтобы соорудить опорный пункт высотой в 114 метров, примыкающий к западной стороне Масады.

Теперь Десятый легион смог пустить в ход свои осадные механизмы и начать обстреливать баллистами и камнями из катапульты стены крепости. Кроме того, на вершину подступа была водружена обшитая металлическими листами осадная башня высотой 27 метров. С нее римские легионеры стали забрасывать защитников крепости дротиками и камнями, вынудив их отступить. Затем Сильва приказал своим людям подтащить к крепости огромный таран, который он заказал специально по этому случаю, и пустить его в ход против каменных стен. Тогда защитники крепости возвели второй вал из древесины и земли. Он оказался куда более эффективным в плане поглощения ударов тарана. В ответ Сильва приказал своим войскам обкидать деревянную стену горящими факелами. В конце концов она загорелась. Однако после внезапной перемены ветра огонь чуть было не перекинулся обратно на римлян и не сжег их осадные орудия.

Иосиф пишет, что тут римляне вернулись в свой лагерь. Они решили штурмовать крепость через пролом в стене, который они проделали, и взять цитадель следующим утром. (Странное решение, если учесть, что победа, казалось, уже у них в кармане.)

Теперь защитники Масады поняли, что приговорены. Однако, вместо того чтобы сдаться, их лидер Элиазар Бен-Ейр предложил им чудовищную альтернативу.

– Пусть жены наши умрут до того, как их изнасилуют. Пусть дети наши погибнут до того, как изведают рабство. А потом, когда мы убьем их, мы окажем эту славную почесть друг другу.

Таким образом, каждый мужчина в Масаде стал палачом своей собственной жены и детей. Когда это страшное дело было завершено, было выбрано 10 мужчин, которые должны были убить уцелевших. Эти десятеро стали тянуть жребий, чтобы определить, кто из них убьет остальных девятерых. Покончив со своими соплеменниками, последний защитник Масады поджег крепость. (Он оставил только полные запасов еды склады. Они, согласно Иосифу Флавию, должны были показать римлянам, что защитники крепости «ни в чем не нуждались».) Затем он убил и себя. Из всех обитателей Масады в живых остались только две женщины и пятеро детей. Они спрятались в пещерах под цитаделью и в итоге поведали миру о последних часах Масады.

Есть разные данные относительно того, когда Масаду впервые превратили в крепость. Некоторые источники утверждают, что это началось во время Хасмонейского восстания против Селевкидов. В этом случае первые строительные работы начались на скале в середине II в. до н. э. Как бы то ни было, Иосиф Флавий вполне определенно приписывает эти работы царю Александру Яннию. Конечно, монеты того периода – почти единственное археологическое свидетельство, оставшееся на том месте от периода Хасмонеев. Впрочем, большая часть строительных работ в Масаде была выполнена при сыне царя Ирода – Антипатере.

Хотя лучше всего его знают сегодня по прозвищу Ирод Великий, данному ему римлянами, среди своего народа он был непопулярен. Иудеи называли его не иначе как Ирод Нечестивый. А потому всегда была вероятность начала народного восстания против него. Впрочем, куда большая угроза исходила извне – от Клеопатры, царицы Египта. Неудивительно поэтому, что после того, как в 37 г. до н. э. Рим сделал Ирода своим вассалом, тот сразу же занялся укреплением Масады.

Одним из первых его шагов в этом направлении стало создание системы водоснабжения. Это было явно необходимо в случае осады этой крепости, стоящей посреди пустыни. Был проделан ряд сточных ложбинок, по которым дождевая вода потоков, бегущих с гор к западу от Масады, поступала в цистерны на северо-западной оконечности скалы. Система эта оказалась столь эффективной, что Иосиф пишет о ней следующее: «Благодаря ей обитатели крепости были так же обеспечены водой, как если бы эти потоки текли прямо к ним».

Крепостная стена, окружавшая плато, составляла в длину 1400 метров. Само плато было разделено примерно на 70 отсеков. В стене было четверо ворот и 38 оборонительных башен по 25 метров высотой.

Многие из самых впечатляющих построек были расположены на более высокой, северной стороне скалы, в том числе дворцовая резиденция царя, известная также как Северный дворец. Состоит он из трех ярусов. В верхнем ярусе располагались хоромы царя. Его отделанные черно-белой керамической плиткой комнаты вели на полукруглый балкон с живописным видом на близлежащий город Эйн-Геди. Второй и третий ярусы были посвящены развлечениям. Там располагались, помимо прочего, галереи, окружавшие центральные внутренние дворы. В этом дворце была представлена вся роскошь, какой можно ожидать от виллы в римском стиле того периода. Были там и расписанные фресками стены, и маленькая баня на нижней террасе.