Сергей Шокарев - Тайны российской аристократии
- Название:Тайны российской аристократии
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Олма Медиа Групп
- Год:2008
- Город:Москва
- ISBN:978-5-373-01599-8
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Сергей Шокарев - Тайны российской аристократии краткое содержание
Судьба российского дворянства, загадки его истории, величие подвигов и трагедия гибели в катастрофах XX столетия составляют предмет этой книги. Свое происхождение российское дворянство ведет от грозных викингов и славянских богатырей. Многие столетия дворяне стояли грудью на защите Отечества и гибли в боях за православную веру, великого государя и матушку-Русь. Дворянская культура даровала миру известных деятелей культуры и искусства. Осколки старой России к началу XXI века растворились в вечности. Ныне о тех временах и о тех людях осталась лишь память, воскресить которую помогут страницы этой книги.
Тайны российской аристократии - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
В эпоху возвышения Москвы и дальнейшего объединения вокруг нее русских земель, московское боярство формировалось из «выходцев» разных земель – Новгорода, Южной Руси, Владимира, Костромы, Твери и даже Золотой Орды. Его костяк составили не более двух десятков крупнейших родов, потомки которых в течение трех столетий занимали боярские должности, выполняя важнейшие поручения военного, дипломатического и административного характера. Эти роды в литературе принято называть старомосковскими. Они тесно связали свою судьбу с возвышающимся Московским княжеством, породнились с самими князьями московского дома, приобрели значительные земельные богатства и влиятельное положение. Любопытно, но среди старомосковских родов лишь единицы (например, Протасьевичи-Вельяминовы или потомки дружинника Александра Невского Гаврилы Алексича) возводили свою родословную к боярским и дружинническим родам домонгольской эпохи.
Вторая половина XV в. вносит определенные изменения в генеалогический состав московского боярства. Двор великих князей активно пополняется потомками удельных Рюриковичей – княжатами, которые оставляли оскудевшие родовые гнезда и искали счастья на великокняжеской службе. Ко времени завершения процесса объединения русских земель вокруг Москвы, в составе московского боярства оказались потомки бывших удельных ярославских, тверских, суздальских, стародубских, рязанских князей, а также потомки князей Верховских княжеств. Значительное место занимали выехавшие из Литвы Гедиминовичи – князья Патрикеевы, Мстиславские, Бельские; а также другие литовские выходцы – князья Глинские. Старомосковские роды были вынуждены потесниться перед знатными пришельцами, получавшими богатые пожалования от государей.
Характерно описание одного из первых подобных столкновений. При Василии I на Русь «выехал» князь Юрий Патрикеевич, правнук великого князя литовского Гедимина. Великий князь принял знатного литовца с особым почетом, пожаловал в бояре, выдал за него дочь Анну и упросил «старых» бояр уступить зятю первое место. Делать было нечего, и бояре подвинулись. Но когда брат князя Юрия Федор попытался было «пересесть» боярина Федора Сабура, указывая на высокое положение родича, тот отвечал: «У того Бог в кике, а у тебя Бога в кике нет», и не уступил. Намек Федора Сабура был довольно прозрачен: кика, или кичка, – головной убор замужней женщины и высокое положение князя Юрия Патрикеевича он объяснял не происхождением, а родством с правящей династией. Примечательно, что потомки князя Федора Патрикеевича, князья Хованские, не добились таких успехов при дворе, как потомки князя Юрия Патрикеевича, и выдвигаются только в XVII в. Как можно видеть, в первой половине XV в. старомосковские роды еще могли успешно держать оборону от «выходцев»-княжат, но при Иване III, когда число потомков Рюрика и Гедимина при московском дворе достигло нескольких десятков, «старые бояре» уступили.
Историки конца XIX – начала XX в. (В. О. Ключевский и С. Ф. Платонов) полагали, что такая аристократическая Боярская дума стремилась к ограничению верховной власти и пыталась опереться на свои прежние владельческие права. Против этой силы, как считал С. Ф. Платонов, и была направлена опричнина Ивана Грозного. Это объяснение опричнины принято называть антибоярской концепцией. Исследования С. Б. Веселовского и его последователей доказали, что борьба боярств против централизации – это миф. Уже в XV в. многие бояре-княжата, потеряв земли в родовом уделе, приобрели их в других областях. Возврат к удельным временам ставил их интересы под угрозу.
Знаменитый спор Ивана Грозного и бывшего сподвижника царя, а затем беглеца в Литву князя Андрея Михайловича Курбского шел не о централизации России, а о путях развития этого процесса. Царь писал, что имеет наследственное право действовать по своему произволу – «А жаловать есмя своих холопей вольны, а и казнить вольны же», – писал Иван Грозный. Курбский же был сторонником прежних традиций, свойственных политике московских князей XIV в. – уважения к боярству, деятельного и совещательного участия бояр в управлении, которые противопоставлял безжалостному и беспричинному террору Грозного.
В то же время нельзя говорить о боярстве как о безынициативной и слабой социальной группе, интересы которой ограничивались несением государевой службы и ожиданием пожалований. Активная роль бояр в управлении Московским княжеством, пик которой приходится на период малолетства Дмитрия Донского, выработала у боярства определенные представления о своей роли в политической иерархии государства. Политическое самосознание «сильных в Израили» (выражение Курбского) тесно связано с идеями государевой службы, значение которой было обусловлено представлениями о священном характере власти монарха. Давнее сотрудничество бояр с государями выработало ряд традиций, через которые не могла переступить даже воля монарха. Одна из них – местничество. Сложнее обстояло дело с другими правами московского боярства, уходившими корнями в начальные этапы его формирования. Так, традиционное для XIV в. право «отъезда» бояр и слуг, т. е. перемены ими государя, стало рассматриваться Иваном III во второй половине XV в. как измена. Уходила в прошлое и практика смелого, открытого диалога между боярами и государем.
Итогом ломки прежних отношений между государем и боярством стала ситуация, обрисованная австрийским послом ко двору Василия III бароном Сигизмундом Герберштейном: «Все они называют себя холопами, т. е. рабами своего государя». И все же отношения между государем и боярством, несмотря на укрепление абсолютистских тенденций при Иване III, Василии III и особенно Иване IV, продолжали сдерживаться традицией, посягнуть на грубое нарушение не могли и государи. Традиция предполагала в том числе и защиту бояр от необоснованных опал и казней. Этим объясняется та усиленная деятельность Ивана Грозного по созданию видимости «справедливого суда» над изменниками, который сопутствовал опричным опалам и казням.
Опричнина Ивана Грозного нанесла жестокий удар по боярству, пожалуй, наибольший, нежели по другим социальным слоям Российского государства. По подозрению в измене уничтожались выдающиеся деятели, чьи успехи и достижения вызывали ревность и гнев царя. Итогом ее стала политическая деградация боярства. В Смутное время, получив в свои руки государственную власть, боярское правительство (Семибоярщина) не сумело справиться с этой ношей и поспешило сдаться перед польской интервенцией.
После опричнины Ивана Грозного и событий Смутного времени большинство «сильных» родов попросту вымерли. Их места занимали представители провинциального дворянства, родичи царских жен и видные выдвиженцы, лишь волею государя вознесенные из «худородства» в состав Боярской думы. Таким образом, генеалогический состав боярства постепенно изменялся в сторону преобладания «худородных» по меркам XVI в. фамилий. Одновременно с этим, укрепление российского абсолютизма при царе Алексее Михайловиче все более и более превращало Боярскую думу в рабочий аппарат управления, лишая ее какой бы то ни было самостоятельности. Однако по-прежнему боярство вплоть до петровской ломки государственного уклада Российского государства являлось ведущей политической силой, без которой царь не мог вести гражданское управление или военные действия.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: