Юрий Виппер - Том 8. Литература конца XIX — начала XX вв.

По́зднее творчество Негри проникнуто мотивами тоски, одинокого самоуглубления. Лучшие ее произведения порождены тематикой «Вызова» и «Побежденных», где самовыражение писательницы сочеталось с острым социальным содержанием.

Марио Раписарди (1844–1912) на всю жизнь остался верен теме социального протеста. Но он, в отличие от Негри, не сумел найти адекватные формы художественного выражения. Его стихотворения тяжеловесны по ритму, отягчены преизбытком образов, гипербол, банальных метафор; особенно это относится к аллегорическим поэмам, например «Атлантиде» (1894), в которой описывается обетованная земля равенства и братства. Однако в отдельных стихотворениях, где Раписарди следует традиции народной песни, он освобождается от риторики.

В духе народнического просветительства толковал социалистические идеи Джованни Чена (1870–1917). Его поэма «Мать» (1897) посвящена крестьянской женщине, олицетворяющей материнство. В романе «Предостерегающие» (1904) Чена (под очевидным воздействием «На дне» Горького) описывает жалкую жизнь городской бедноты. Цель книги — «предостеречь» общество от гибельных последствий социальной несправедливости. В том же круге идей стоит роман «Женщины» (1906) Сибиллы Алерамо (1876–1960), в котором писательница обличает буржуазную мораль и защищает права женщин. В 900‑е годы Алерамо и Чена участвовали в создании народных школ, состояли в дружеских отношениях и переписке с Горьким, который способствовал публикации их произведений в России.

В 1900 г. в русском журнале «Жизнь», вокруг которого в то время Горький сплотил группу демократических писателей и критиков, была опубликована статья Леси Украинки «Два направления в новейшей итальянской литературе», где она охарактеризовала Д’Аннунцио и Негри как два литературных «полюса». Исчерпывающе показав бесперспективность эстетства Д’Аннунцио, Леся Украинка высоко оценивает гражданственность и демократизм поэзии Негри, но указывает, что поэтесса не обладает четким идеалом будущего и пониманием путей к этому будущему; она не трибун, зовущий на борьбу, а поэт, выражающий свою солидарность с человеком труда.

Социалистическая тенденция в итальянской литературе не создала на рубеже веков прочного художественного течения, не определилась в четких эстетических принципах; к тому же и сама социалистическая партия не смогла в то время выработать теоретические основы новой демократической национальной культуры.

XX век принес Испании поражение в войне с США (1898 г.) и утрату Кубы — последней заокеанской колонии; так выявилась экономическая и социальная отсталость бурбонской монархии. Страна на рубеже века встала перед лицом острого политического кризиса и нарастающей революционной ситуации: разорение деревни, стачки в городах, расширяющееся движение за национальную автономию в Стране басков и в Каталонии («Трагическая неделя» в Барселоне в 1909 г. — прообраз будущей гражданской войны).

Период с конца 90‑х годов XIX в. до 1939 г. можно рассматривать совокупно как эпоху нарастающего революционного кризиса испанского общества. 900—10‑е годы — первый этап эпохи, громко отозвавшийся в философском и эстетическом сознании нации. Никогда еще с XVI–XVII вв. художественная и философская мысль в Испании не достигала такой силы и остроты. Рубеж XIX–XX столетий исследователи называют вторым золотым веком испанской культуры.

Это время для испанской интеллигенции — период кризиса рационалистической философии, основанной на диалектике Гегеля, эволюционизме Дарвина, позитивистской социологии Герберта Спенсера. Разрушалось представление о действительности умопостижимой, телеологичной, подчиненной разуму или божественному провидению. (Все крупные писатели эпохи, за исключением отчасти М. де Унамуно, — агностики или атеисты). Катастрофическая разочарованность, охватившая испанское общество, ярко описана Мигелем де Унамуно в эссе «Трагическое ощущение жизни у людей и народов» (1913).

Отталкивание от рационализма в философии укреплялось модой на Юма, Канта и Шопенгауэра. Чтение их трудов приводило определенные слои культурного испанского общества к выводу, что основа познания мира — индивидуальные человеческие ощущения, и поэтому единственно правомерным подходом к действительности представлялся крайний субъективизм. Характерный пример философской системы этого рода — «перспективизм» Х. Ортеги — и–Гасета, последовательно изложенный им в предисловии к «Медитациям о Дон Кихоте» (1914). Чтение С. Киркегора предлагало еще одну мировоззренческую перспективу — путь тотального сомнения.

В то же время существенную роль на рубеже веков сыграла и специфически испанская разновидность идеализма — философия «краузизма». Эта теория, разработанная испанским ученым Хулианом Сансом дель Рио еще в середине XIX в. на основе взглядов второстепенного немецкого философа — кантианца К. Х. Ф. Краузе, была призвана противостоять всесильной тогда в испанской науке католической схоластике. Стремясь положить начало обновлению испанской мысли, Санс дель Рио сознавал, что испанское общество не было готово воспринять передовые философские доктрины, в особенности материалистические. «Санса дель Рио привлек деистический и религиозный характер доктрины Краузе, делающий возможной ее пропаганду в Испании», — писал один из его учеников М. Д. Гомес Мольеда.

В «гармоническом рационализме» — так назывался «краузизм» в Испании — основой сознания является «первичное я»: человек начинается с познания себя и обнаруживает, что состоит из тела и интеллекта. Тело — часть природы, интеллект — часть духа. Природа и дух сливаются в боге. Пороки и несовершенства человека, а следовательно, и человеческого общества, происходят от противоречий между телом и интеллектом, между природой и духом. Познав истинную гармоничность этих начал, человек сможет устранить эти противоречия и утвердить гармонию, которая является целью существования человечества. Краузистская этика строится именно на том, что в человеке должно победить рациональное начало. Только путем рационального познания себя и природы человек придет к постижению гармонии и к переустройству окружающей жизни.

Хотя краузисты заявляли, что их цель — лишь пропаганда научной теории, их программа была ориентирована и на практику, на разные аспекты общественного переустройства. Тактика краузистов состояла в подготовке кадров: они полагали, что, воспитав несколько поколений студентов, которые займут потом ключевую позицию в обществе, «краузизм» сумеет мирным путем, незаметно и безболезненно изменить Испанию. В области образования краузисты сделали очень много. Учеником Санса дель Рио, выдающимся испанским педагогом Франсиско Хинером де лос Риосом, был создан в 1876 г. Институт свободного образования — первое в Испании чисто светское учебное заведение. Воспитанниками этого института были активнейшие деятели культуры рубежа веков — Антонио Мачадо, Рамон Перес де Аяла, Америко Кастро, Сальвадор Мадариага и другие писатели.