Юрий Виппер - Том 8. Литература конца XIX — начала XX вв.

Не менее существенным было и то, что Бханубхакта связывал представление о праведном жизненном пути, ведущем к нирване, с понятием «блага народа». Для Мотирама эта черта творчества «первого поэта» непали была чрезвычайно важна. В «Жизнеописании Бханубхакты» тема служения «первого поэта», понимаемого как служение людям, а не богу, объединяет весь материал. Сознательно усилив эту тему, Мотирам придал идее просветительский смысл. Оно мыслилось теперь не как средство духовного спасения индивида, а как средство достижения «блага народного» в земном существовании.

Закончив реконструкцию «Рамаяны» и биографию «первого поэта», Мотирам долго искал возможность публикации своих сочинений. Вскоре ему удалось открыть в Бенаресе непальскую типографию. В 1888 г. Мотирам начал издание первой непальской газеты «Горкха бхарат дживан» («Жизнь гуркхов в Индии»). Его усилиями в столице Непала были созданы первая публичная библиотека и литературное общество, участники которого учились писать стихи и прозу на непали. В 1894 г. в Катманду открылась первая светская школа.

Просветительская деятельность Мотирама открывает новую эпоху в развитии литературы Непала. В этот период пробуждается активный интерес к народному творчеству: записываются и обрабатываются сказки и легенды; появляется первая непальская трагедия «Атальбахадур» — пьеса, написанная в 1906 г. Пахалмансинхом Сванром.

Служа в колониальной армии, Сванр прекрасно овладел английским языком и, несомненно, был хорошо знаком с английской литературой. «Атальбахадур» интересна прежде всего тем, что построена по образцу западных, в частности шекспировских, трагедий. Данью традиционной непальской драме — натаке — были только немногочисленные песни, вкрапленные в сценический диалог. По сюжету «Атальбахадур» несколько напоминает «Гамлета», однако непальская пьеса была не переводом, а лишь очень вольной обработкой шекспировского шедевра. Описывая события, якобы происходившие в одном из отдаленных непальских княжеств, Сванр использует сюжетный ход, связанный с изменой и коварством королевы — матери. Но в дальнейшем фабула строится таким образом, чтобы показать борьбу за власть во дворце, чинимые правителями беззаконие и произвол. Ассоциации с непальской ситуацией того времени были вполне недвусмысленными. Простота и доходчивость языка Мотирама и его единомышленников, стремившихся донести свои идеи в максимально доступной форме, у последующих писателей, которые предпочитали не обострять отношений с всесильными Рана, сменились обилием санскритизмов, а также смысловых и звуковых украшений — аланкар. Произведения писались исключительно в соответствии с канонами древних поэтических санскритских трактатов и только в стиле эротической поэзии — шрингар — раса.

Литература на непали, предназначавшаяся для очень ограниченного читательского круга, утратила и свою народность, и гражданственность. Уроки Мотирама были в полной мере усвоены его соотечественниками только в 20‑е годы, когда подъем национально — освободительного движения в Индии вызвал стремительное развитие общественной мысли и в далеком гималайском королевстве.

Главной чертой литературного процесса на Ланке в это время было становление беллетристики — в формах, главным образом заимствованных из европейской литературы. Специфика буддийского учения обусловила своеобразие этических и эстетических концепций, на которых в течение многих веков основывалось художественное творчество сингалов. Буддийская мысль признавала за литературным произведением лишь дидактическую ценность. Человеческие чувства рассматривались в буддизме как нечто весьма относительное, иллюзорное, по сути лишенное самоценности в свете высших духовных идеалов. С чувствами предписывалось скорее бороться, чем считаться. Ведь стремиться следовало к антиподу чувства — абсолютному бесстрастию (на фоне абсолютного же милосердия).

Соотношение буддийских норм с традиционной народной культурой всегда было достаточно сложным. Однако в литературе сингалов эти нормы обладали влиянием, и светские жанры были развиты мало. Оттого знакомство с европейской художественной прозой произвело такое сильное впечатление на ланкийского читателя.

Создание собственной литературы новых форм начинается у сингалов с романа. Первые подобные произведения создаются во второй половине XIX в. («Две семьи» Л. И. де Сильвы, печатавшиеся с 1866 по 1883 г.; «Деревенская история» Х. Каннангара, 1876). Авторами выступали местные христиане, их целью была апология христианской веры и морали. Едва появившись, новая литература сразу стала ареной острых дискуссий на общественные темы. Эта особенность сохранилась за ней и в дальнейшем.

В поисках форм светской литературы сингалы обращались не только к европейскому, но и к индийскому опыту. Огромное влияние на будущих сингальских романистов оказало знакомство с «Рамаяной», переведенной с тамильского в 1866 г. С. Доном Бастианом. Не прошли незамеченными переводы пуран, «Хитопадеши», сказок «Панчатантры».

Еще одним стимулом развития новой литературы стали сказки «Тысячи и одной ночи» в сингальском переводе, полностью опубликованном в 1894 г. Влияние их прослеживается у Альберта де Сильвы («Вимала», 1892; «Любовное письмо», 1894; «Добрая жена», 1894), у М. С. Ф. Переры («Путь любви», 1906), в ранних произведениях П. Сирисены. Острая интрига, обилие приключений — вот что прежде всего привлекало сингальских авторов. Их произведения, созданные в том же духе, были популярны среди читателей на протяжении десятков лет.

На раннем этапе для становления романа важным оказалось влияние некоторых драматургических форм, относительно новых для сингальской среды: это театр «надагам» (его можно назвать народной оперой) южноиндийского происхождения и североиндийская музыкальная драма. По содержанию гораздо более разнообразные, чем традиционная крестьянская драма сингалов, остававшаяся преимущественно ритуальной, они вносили свежий беллетристический материал, новые темы и сюжеты. Свойственные им приемы организации действия, построения диалога также были использованы ранними сингальскими романистами.

Знакомство с инородными литературными источниками усилило у сингалов интерес к тем произведениям традиционной собственной литературы, которые по своему характеру сближались с беллетристикой, прежде всего к джатакам. Ценность джатак для создателей новой литературы была в том, что их сюжеты строились вокруг житейских коллизий.

Первым сингальским романом в полном значении слова считается роман «Мина» А. Саймона де Сильвы (1905). В романе изображалась женщина героическая и благородная — это противоречило буддийской традиции видеть в женщине главный источник искушения и соблазнов, но согласовывалось с народной сингальской традицией, отводившей женщине высокое положение в обществе. В основе сюжета — романтическая любовь. Появляется мотив свободы женщины в выборе своей судьбы, важный для последующей сингальской прозы.