Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Элементы реализма наблюдаются в творчестве Яна Захарьясевича (1825–1906) и других польских прозаиков.

Начало 60‑х годов характеризуется новым общественным подъемом, во многом связанным с той революционной ситуацией, которая складывается в это время в России. 23 января 1863 г. в Варшаве началось восстание, целью которого была национальная независимость и ликвидация феодальных порядков. Полтора года вооруженной борьбы не принесли победы. Царское правительство жестоко расправилось с побежденными и уничтожило последние остатки автономии Королевства Польского. Однако в результате восстания была проведена крестьянская реформа, положившая конец феодальному устройству.

Именно борьбой вокруг осмысления трагических последствий восстания 1863 г. открывается новый период в польской литературе, завершившийся в начале 90‑х годов, когда возникшее рабочее движение изменило прежние представления об исторической перспективе развития Польши. Основным содержанием литературного процесса этих лет было превращение зародившегося еще в 40‑е годы реалистического течения в господствующее направление литературы.

Разъединенность польских земель по — прежнему оставалась основной особенностью исторического положения польского народа. В обстановке национального бесправия и сохранения пережитков феодализма на польских землях бурный послереформенный рост капиталистического уклада придал особую идеологическую остроту конфликту между консервативной шляхтой и либеральными буржуазно — помещичьими кругами. В наиболее «чистой», классической форме этот конфликт выступил в Королевстве Польском, где он получил название борьбы «молодых» со «старыми». Вместе с тем Королевство стало в этот период основным очагом в польской литературной жизни.

Из среды «молодых» выдвинулся боевой отряд публицистов и писателей, выступивших против консервативного лагеря под знаменем позитивизма.

Польский позитивизм, в отличие от западноевропейского, носил утилитарно — практический характер. Он был прежде всего буржуазной реакцией на поражение восстания 1863 г. Осуждая традиции повстанческой борьбы за национальную независимость как романтические и пагубные, он противопоставлял им идею экономического возвышения Польши. Самым радикальным органом «молодых» стал журнал «Пшеглёнд тыгоднёвы» («Еженедельное обозрение»), а главою этого движения — Александр Свентоховский (1849–1938).

В этот период значительно расширяются международные связи польской литературы. Самым влиятельным зарубежным писателем для польских реалистов этого времени был Диккенс, а из поэтов — Гейне, а начиная с 80‑х годов — Золя. Из русских писателей больше других в 60–80‑е годы читали в Польше Тургенева, главным образом в подлиннике. Известны были также Салтыков — Шедрин, Герцен, Достоевский, Л. Толстой, Некрасов и писатели — народники.

В этот период наблюдается интенсивное проникновение польской литературы в другие, особенно в славянские, страны. Так, в России широко издавались произведения Сенкевича, Ожешко, Пруса, Конопницкой и др. Польское влияние на украинскую и особенно белорусскую литературы было настолько глубоким, что некоторые явления (например, в истории белорусской поэзии) вообще нельзя объяснить вне их отношения к польской культуре.

Перемены в литературной жизни Польши проявлялись и в перестройке жанрово — родовой системы. После 1863 г. проза оттеснила поэзию на второй план. Отставала в своем развитии в этот период польская драма.

После 1863 г. часть писателей, продолжая романтическую традицию, видела главную цель в борьбе с национальным оппортунизмом, с настроениями примиренчества и в освещении причин катастрофы (так называемые «непримиримые»), другая настаивала на приспособлении к реальной жизни и анализе ее новых условий (позитивисты).

Виднейшим продолжателем романтизма в польской прозе был Зыгмунт Милковский (1824–1915), известный под псевдонимом Теодора Томаша Ежа. Еж вошел в литературу, имея за плечами опыт участия в освободительном движении, в боях Венгерской революции 1848 г. Впечатления об Украине, где прошло его детство и юность, и наблюдения над жизнью балканских народов легли в основу подавляющего большинства его произведений. Даже его стилевая манера больше всего напоминает Гюго, и ни у кого из современников Ежа так явственно не выступает зависимость романтического метода от изображения «традиционного объекта», каким в его творчестве является тема национально — освободительного движения.

Наиболее ценны в наследии Ежа «славянские» романы, а также повести из времен Венгерской революции 1848 г. Лучшим из «славянского цикла» признан роман «Ускоки» (1870), в котором повествуется о борьбе боснийского крестьянства против турецкого гнета на рубеже XVI и XVII вв. и содержится немало аллюзий на положение поляков.

Среди романистов Еж был ярчайшим выразителем идеологии «непримиримых», к которым на первых порах принадлежали также М. Балуцкий, Я. Лям, Ю. Нажимский и др.

В творчестве «непримиримых» — из — за их неприятия действительности — раньше, чем у позитивистов, наметилось верное понимание разлагающего действия буржуазных отношений на человеческую личность. Именно среди «непримиримых» возникло самое мощное после 1863 г. сатирическое направление, содействовавшее утверждению реализма. Его основоположник Ян Лям (1838–1886) жил в Галиции, уродливый быт которой послужил мишенью прославивших его имя фельетонов и сатирических повестей. К его лучшим произведениям принадлежат «Высший свет Козлищ» (1869), «Головы для позолоты» (1873) и «Удивительные карьеры» (1880).

Позитивисты видели важнейшую задачу в разоблачении шляхетско — феодальных пережитков, клерикализма и т. п., что вполне отвечало духу критического реализма. Литература, реализовавшая эту часть позитивистской программы, складывалась на почве отображения текущей жизни и стремилась к познанию ее новейших явлений. Ей было свойственно художественное новаторство — нахождение новых средств выражения изменившегося образа мыслей и чувств. Главное течение в развитии польского реализма 60–70‑х годов оказалось идейно зависимым от позитивизма. Под его знаменами вступали в литературу крупнейшие польские реалисты XIX в. — Ожешко, Сенкевич, Прус.

В атмосфере тех надежд, какие возлагала в 60–70‑е годы на промышленный переворот почти вся прогрессивная польская интеллигенция, ее критическая мысль, естественно, ограничивалась сферой патриархальных пережитков и очень неглубоко постигала природу новых, складывающихся общественных отношений. Более того, наивная вера в «наш век» — в век цивилизации — нередко приводила писателей, близких позитивистскому течению (а к нему в начале 70‑х годов присоединилось и большинство «непримиримых»), к тенденциозному приукрашиванию героя деловой эпохи. Идеализировались не только люди труда, идущие в ногу с веком (ремесленники, врачи, инженеры), но и предприимчивые помещики, и капиталисты, и даже магнаты, проявлявшие активность на общественном поприще. Утилитарная эстетика привела к развитию так называемой тенденциозной литературы — рассказов, повестей, романов, пьес и даже стихов «с тезисом», носивших иллюстративный, дидактический характер. К этого рода литературе относятся ранние повести и романы Ожешко, Балуцкого; сборник рассказов Свентоховского «За жизнь» (1879) и другие произведения.