Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Усилия деятелей национального лужицкого возрождения способствовали постепенному формированию с середины XIX в. и позднее серболужицкого литературного языка, для чего необходимо было проломить барьеры политических, религиозных и диалектных различий. Однако процесс слияния письменных языков и диалектов в единый письменный литературный серболужицкий язык в XIX в. еще не мог завершиться.

Крупнейшим классиком серболужицкой литературы XIX в. стал Якуб Барт — Чишинский (1856–1909), воплотивший в своем творчестве многие лучшие устремления национального лужицкого возрождения и поднявший художественный уровень лужицкой литературы до общеевропейского. Владея многими европейскими языками, Барт — Чишинский переводил на родной язык гекзаметры Гомера, Фосса и Гёте, сонеты Шекспира, Мицкевича и Врхлицкого, стихотворения Лермонтова, Шиллера, Я. Неруды, Я. Коллара и др. Свою главную культурно — политическую задачу Барт — Чишинский видел в максимальном приближении духовной культуры к народу, в ее демократизации, превращении в подлинный «глас народа». Эти мысли он ясно выразил в полемических очерках «Голоса из Лужицы к лужичанам», опубликованных в журнале «Липа сербска», в 1877–1878 гг., чем вызвал восторги «младосербов» и протесты «старосербов» — деятелей группировавшихся вокруг К. Б. Пфуля и составлявших в эти годы большинство в «Матице сербской». «Младосербы» развивали оппозиционную программу сохранения этнической цельности лужицкого народа и его культуры в эпоху развития капиталистических отношений на лужицких землях, особенно заметно усилившегося после объединения Германии под эгидой Пруссии в 1871 г. Помимо усиления национального и социального гнета капитализм нес с собой и разрушение традиционной патриархальной общности — индустриализация и разрушение деревенских общин могли в условиях национальной дискриминации привести сначала к уничтожению лужицкого народа как этнической целостности, а затем и к полному его вымиранию. В этих условиях «младосербы» отстаивали идею единства народа и интеллигенции перед лицом надвигавшейся опасности и укрепление национального этнического самосознания, которое должно было противостоять любым попыткам разрушить его. Литературная программа Барт — Чишинского включала в себя создание «для крестьян произведений с национальным содержанием», для чего он пишет крестьянский эпос «Жених» (1877) и исторические стихотворные драмы «Старый серб» (1878) и «В крепости» (1880) — о борьбе легендарного сербского короля Милидуха (погиб в 805 или 806 г.) за свободу и независимость своего народа. Эта драма осталась первой частью незавершенной трилогии о попытках полабских и сербских славянских родов объединиться в борьбе против франков. Еще раньше была написана историческая новелла «Юнкер» (1873–1874) об эпохе наполеоновских войн и «роман из нашего времени» «Патриот и ренегат» (1878–1879), где возникает образ подлинно народного интеллигента. Свои идеи консервативно — антикапиталистической народности Барт — Чишинский защищал в публицистике и практической деятельности. Сложная гражданская и художественная позиция Барт — Чишинского совмещала в себе черты демократизма и консерватизма, реализма и эстетизма. Защищая лужицкое крестьянство от юнкеров и капиталистов, он писал острые и злободневные сатиры, свидетельствовавшие о сильной реалистической струе в его творчестве. Но, спасая традиционное народное единство, писатель склонен был порой резко отвергать все новые течения в философии и литературе (например, натурализм). В высоком уровне национальной художественной культуры Барт — Чишинский видел возможность вырваться из духовной и культурной изоляции к признанию за своим народом права на национальную независимость. Эта утопическая в социально — экономическом плане программа оказалась весьма плодотворной для собственного творчества Барт — Чишинского, заставляла его постоянно искать новые выразительные возможности в родном языке. Наибольшую славу Барт — Чишинскому принесли его поэтические сборники «Книга сонетов» (1884), «Формы» (1888), «Сербские голоса» (1897) и др. Лужицкая поэтическая культура достигает здесь высокого совершенства в философской, пейзажной, любовной лирике, в строгом внимании к классическим формам, к точной рифме. Подлинную поэтичность лучшим его стихотворениям придает выражение трагического разрыва между духовным идеалом и действительностью, боли за свою родину и за свой народ. Творчество Я. Барт — Чишинского, являя собой высший взлет национального лужицкого возрождения, одновременно и завершает этот важный период в истории серболужицкой литературы.

Вторая половина XIX в. в Венгрии — это дальнейшая история романтизма, который продолжал играть существенную роль в общественном и художественном сознании. Одновременно начинал складываться критический реализм, который в венгерской литературе вполне утверждается в начале нашего столетия.

Основным идеалом венгерского романтизма была национальная свобода, вне которой не мыслилась и свобода личная. Но чем народнее понималась свобода, тем историчней становился романтизм; от этого историзма прямо зависел переход романтического мироощущения в нечто иное: нарождение реализма. Этот процесс наполнения национальных чувств социальным содержанием оказался сильно стесненным, замедленным после поражения революции 1848 г. вследствие кризиса и либерального перерождения самого дворянского свободомыслия. Вдобавок происходило это перерождение в оболочке старых, успокоительно патриотических фраз. И многие подчас даже не замечали, как от идеалов их оставались пустые иллюзии. Это приводило к неожиданным и далеко идущим, порой неосознанным, а порой трагически переживаемым противоречиям и парадоксам.

Кто в литературе, в общественно — литературной мысли отстаивал вечный, «естественный» мадьярский народный характер, закрывая глаза на урбанизацию, расслоение нации, крестьянства и самого дворянства, тот застревал на почве обветшалого, в дурном смысле романтического — патриархально — националистического — мировоззрения, даже если в поэтике стоял за бытовую подлинность, «эпичность», реалистические изобразительные приемы. Такова была историческая судьба господствующей «народно — национальной» школы во главе с критиком и писателем Палом Дюлаи (1826–1909), хотя она и внесла известный первоначальный вклад в реалистическую эстетику. И сам Дюлаи в литературе остался прежде всего как автор повести («Последний хозяин старой усадьбы», 1857), в основе которой — реалистически наглядный конфликт между изменившейся исторической обстановкой и устарелыми, упрямо — маниакальными взглядами героя — помещика, делающими его архаичной, трагикомической фигурой. Те же, в ком социальный протест горел сильнее национального «долга», в который возводилась умеренность, кто ощущал неблагополучие, провал между патриархальными иллюзиями и жизнью, оказывались подчас в ее оценке трезвее и аналитичней писателей «народно — национального» направления и объективно прокладывали более широкие пути реализму, даже в поэтике своей оставаясь романтиками.