Георгий Бердников - Том 7. Литература второй половины XIX в.

Особое место среди сказочно — легендарных жанров 80‑х годов занимают сатирические сказки Щедрина, вышедшие в 1884–1886 гг. Они сразу же оказали влияние на юмористику.

Автор романа «Господа Головлевы» и серии больших сатирических циклов в последние годы жизни писал кроме сказок и другие небольшие произведения. В сборнике коротких рассказов «Мелочи жизни» (1886–1887) собраны, по словам автора, «обыкновенные истории» людей, загубленных нуждой, трудом или собственной погоней за «несущественными ценностями». Понятие «мелочи жизни», появившееся в литературе до Щедрина («Мелочи архиерейской жизни» Лескова, 1878–1880), было распространено им на всю российскую действительность. Художественному открытию, связанному с именем Чехова, столь глубоко понимавшего, по словам Горького, «трагизм мелочей жизни», предшествует, таким образом, опыт великого сатирика, проявившего чуткость к эстетическим требованиям времени. Изображение жизни под углом зрения ее «мелочей» и «пустяков» накладывало отпечаток и на облик самого героя: это «средний» или «маленький» человек, погрязший в суетных заботах, которые терзают его в семье, на службе, в клубе, трактире, просто на улице. И даже на войне. В этом смысле характерен рассказ «Из воспоминаний рядового Иванова» Гаршина, о котором говорилось выше. Но «обыкновенный» человек способен и на подвиг. Герой Гаршина железнодорожный сторож Семен (тоже Иванов) — человек тихий и скромный, но когда от него зависит жизнь многих людей (надвигается крушение поезда), он становится смелым и решительным: ударив себя ножом в руку, он смачивает платок своей кровью и останавливает поезд («Сигнал», 1887).

«Рядовой» герой и его повседневная жизнь, состоящая из будничных мелочей, — это художественное открытие реализма конца XIX в., связанное более всего с творческим опытом Чехова, готовилось коллективными усилиями писателей самых разных направлений. Свою роль в этом процессе сыграло также творчество писателей, пытавшихся соединить реалистические способы изображения с романтическими (Гаршин, Короленко).

В обстановке глухой реакции естественен был и повышенный интерес к кризису мировоззрения личности. Глубже всего духовная драма героя — восьмидесятника была воплощена в чеховском новом «лишнем человеке» («На пути», «Иванов», «Скучная история», «Дуэль», «Рассказ неизвестного человека» и др.).

Особое место среди «лишних людей» в литературе рассматриваемого периода занял герой тетралогии Н. Гарина — Михайловского — Тема Карташев. Повесть «Детство Темы» (1892) — лучшая из задуманных частей — об истоках нравственных страданий и ошибок героя, его бессилия в борьбе с самим собой, невозможности подчинить разуму свою слабую волю. Последующие части («Гимназисты», 1893; «Студенты», 1895; «Инженеры», 1896) не дали достаточного представления о дальнейшем развитии характера героя, и «лишний человек» Гарина в истории литературы остался навсегда мальчиком, искренним и слабым, честным и слабым, тонко чувствующим и слабым.

Становясь на позиции, близкие к позитивизму, Гарин в этом большом замысле обратился к социальным и психологическим основам изображаемого явления в духовной жизни общества и в этом достиг безусловной художественной победы. Детство Темы (хотя здесь идет речь о более ранней эпохе — о 60–70‑х годах — и о настроении молодежи этих десятилетий) — прелюдия к будущей драме не только взрослого Карташева, но и такого значительного явления русской литературы, как чеховский Иванов.

Стремление к всестороннему исследованию русской действительности, внимание к переживаниям типичного, «среднего» человека и к «мелочам» повседневной жизни, интенсивная работа над художественной формой — ведущие тенденции развития русской литературы 80‑х — начала 90‑х годов. В следующие десятилетия, когда наступило время активного общественного движения, они утвердились уже как художественные открытия и таким образом вошли в число достижений мировой литературы.

Стремление художественно запечатлеть все многообразие явлений общественной жизни в их неповторимой индивидуальности и социально — исторической сложности — существенная и характерная тенденция русской литературы второй половины XIX в. В повестях и романах Тургенева, Л. Толстого, Достоевского, в драмах Островского, в сатире Щедрина, очерках Г. Успенского, в «маленьких» рассказах и повестях Лескова, Гаршина, Короленко, Чехова выявлены и отражены с исключительной глубиной в предельно выпуклой, драматически выразительной форме многие основные вопросы эпохи, запечатлены ее типы и характеры, ее социальные конфликты, важнейшие идейные, морально — психологические, эстетические проблемы, поставленные ею перед прогрессивной мыслью России и всего человечества. Острота вопроса о путях исторического развития России вызывала особую публицистичность, свойственную русской литературе этой поры, порождала характерные для нее глубокие чувства социальной ответственности и тревоги за судьбу своей страны и народа.

Русские писатели XIX в. неустанно искали новые формы и способы выражения, заботились о всемерном обогащении самих методов реалистического искусства. Толстой, Щедрин, Достоевский, Некрасов, Островский, Чехов стали подлинными новаторами, вписали новую главу в историю реализма мировой литературы.

По сравнению с писателями тех стран Западной Европы, где в середине XIX в. революционность буржуазной демократии уже умирала, а революционность социалистического пролетариата еще не созрела, великие русские романисты, творившие в период острой ломки крепостничества и подготовки буржуазно — демократической революции в России, яснее ощущали переходный характер своей эпохи, более остро чувствовали противоречие между жизнью верхов и жизнью низов. Общественные вопросы властно вторгались в сознание русского писателя, вызывая горячее и страстное отношение к себе, побуждая его часто непосредственно участвовать в практической общественной борьбе или смело отзываться на нее своим творчеством. Обусловленная нерасторжимой связью с общественной жизнью и освободительным движением, характерной для России XIX и начала XX в., «энциклопедичность» русской литературы была важнейшей предпосылкой ее расцвета и мирового значения. Не только тип писателя, но и его отношения с читателем в России были иными, чем на Западе, где взаимоотношения писателя и читающей публики становились в ходе развития капиталистических отношений все более болезненными. Это не значит, что между ними и в России не существовало многочисленных противоречий, не было перегородок, мешавших их взаимопониманию. Уже одно существование крепостнической цензуры, та полицейская опека над литературой и литераторами, которую различными путями осуществляло царское самодержавие, вносили неизгладимые трагические черты в положение русского писателя.