Том 6. Литература первой половины XIX в.

В этой поэме, состоящей из 399 четверостиший и следующей в русле рыцарского романа, в которой сильно влияние поэтики моро — моро, доступным для народа тагальским языком Балагтас, несмотря на жесточайшую клерикальную цензуру, сумел в яркой форме выразить дух протеста, накапливающийся в сердцах его соотечественников. Недаром четыре прижизненных издания этой поэмы разошлись — небывалый для Филиппин того времени случай — в количестве 10 тысяч экземпляров. Эту поэму трудно соотнести с тем или иным жанром как филиппинской, так и европейской литературы. В чуждый местной действительности сюжет поэт вложил подлинно филиппинское содержание, наделил героев национальными чертами, заставил их действовать в соответствии с народными нравственными нормами. И хотя в ней еще значительно религиозное влияние, уже не только бог, но и человек представляется автору и читателям главным создателем мира. Действие этого романа в стихах развертывается в далекой Албании, избранной автором, вероятно, потому, что эта страна, во — первых, не была связана с Испанией, а, во — вторых, еще в XV в. была захвачена Османской империей и в описываемое время, как и Филиппинские острова, находилась под иноземным игом. В этой стране, в ее мнимом мире действуют вполне похожие на реальных персонажи, характерные для литературы балагтасовского времени: короли, принцы и принцессы, графы и герцоги, непременные в испанской и филиппинской истории моро, или мавры (так испанцы называли мусульман южнофилиппинских островов), которые, в соответствии с канонами моро — моро, неизменно принимают католическую веру. Вероятно, что именно это и сбило с толку испанскую цензуру, хотя уже в начале поэмы читаем такие строфы:

Новыми были и два вступления к поэме: обращение к Селии и к читателю вместо обычных славословий католическим святым и царственным героям. Эти два кундимана были обращены к простым людям. Первая сюжетная линия представлена албанским королем Линсео, его дочерью царевной Лаурой, приближенным герцогом Брисео и его благородным и мужественным сыном Флоранте, женихом Лауры. Им противостоит граф Адольфо, который в результате интриг захватил власть в стране, убил герцога Брисео, отправил в дикий лес на гибель Флоранте и добивался руки Лауры. Вторая сюжетная линия представлена мусульманским принцем Аладином, его невестой принцессой Флеридой и их врагом Али Адабом, лишившим их родины и домогающимся принцессы. Флоранте удается не только спасти себя, свое королевство и невесту, но и помочь обрести независимость обращенным им в католичество мусульманам. Как и в большинстве куридо и моро — моро, здесь возникают два треугольника — христианский (Флоранте — Лаура — Адольфо) и мусульманский (Аладин — Флерида — Али Адаб). Но дружба Флоранте и Аладина, рожденная общей бедой, взаимопомощью и победой, — факт, неизвестный обычным моро — моро. Отсюда легко прийти к мысли о совместной борьбе филиппинцев, христиан и мусульман, с их общими поработителями — испанскими колонизаторами. Это поэма о любви и мужестве в борьбе, о победе сил справедливости над силами зла, о гуманности и человечности. И как в обычных моро — моро, здесь осуждаются зависть, ревность и подлость.

В творчестве Балагтаса и в особенности в «Флорансе и Лауре», традиционные приемы тагальской устной поэзии были как бы кодифицированы и формализованы, сделавшись навсегда достоянием филиппинской литературы. Балагтас обогатил родную словесность идеей борьбы со злом, наделив своих героев неистребимым свободолюбием. Именно в его творчестве начинается слияние филиппинской литературы с национально — освободительным движением.

Пампанганская литература этого времени представлена преимущественно жанром кумидья, или моро — моро. Наивысшим достижением ее является самое длинное моро — моро «Жизнь Дона Гонсало из Кордовы» падре Ансельмо Хорхе де Фахардо (1785–1845). В нем повествуется о жизни и делах испанского генерала, служившего верой и правдой королеве Исабелле I Католической. Эта романтизированная история в трех томах (31 тысяча строк) впервые была поставлена в Баколоре в 1831 г. Она ходила в списках и была опубликована лишь в 1912 г. Не неся серьезной социальной нагрузки, эта пьеса тем не менее считается «Флоранте и Лаурой» пампанганцев, произведением, вобравшим ряд фольклорных элементов.

В илоканской литературе преобладали национальные варианты, переводы и адаптации испанских и тагалоязычных авитов и куридо: эпическая поэма о Ричарде Львиное Сердце, история Хайме дель Прадо, «Двенадцать пэров Франции», «Бернардо (дель) Карпио» и многие им подобные. Но именно на этом материале расцвел впоследствии талант классика илоканской литературы Леоны Флорентино (1849–1884). На илоканском языке в 1845 г. был написан и большой пасьон монаха — августинца Антонио Мехия, однако видный литературовед илоканец М. А. Форонда, обнаруживший оригинал этого произведения, полагает, что это перевод оригинальной работы канонизированного католического св. Винсента. Среди произведений бикольской литературы выделялась религиозная драма, в особенности литургические пьесы Мариано Перфекто. Аналогичные жанры были характерны и для себуанской литературы этого времени.

В первой половине XIX в. начала создаваться и серьезная поэзия на испанском языке самими филиппинцами. Первым таким поэтом стал Хосе де Вергара, непрофессиональный литератор, избранный в 1813 г. филиппинским представителем в испанских кортесах (правда, к моменту приезда филиппинских делегатов король Фердинанд VII разогнал этот орган). Еще более известен поэт Луис Родригес Варела, прозванный Графом Филиппинским. В его стихах (сб. «Филиппинский Парнас», 1814) сильны элементы национального самосознания. Эта поэзия впервые поколебала миф об интеллектуальном превосходстве испанцев.

В XIX столетие Бирма вступила как централизованное феодальное королевство. Диктат молодой династии Коунбаун (Алаунпая) привел к упрочению феодальной деспотии при неограниченной власти монарха. Консолидация внутренних сил обусловила военное могущество, проявлявшееся вначале в завоевательных акциях (покорение индийских княжеств в Ассаме и Манипуре), а затем в стойком сопротивлении английским колонизаторам (первая англо — бирманская война 1824–1826 гг.), способствовала подъему национальной экономики и культуры.