Георгий Бердников - Том 3. Литература эпохи Возрождения: XIV — первой четверти XVII вв.

Ключ к проникновению в идейное содержание «Опытов» таится в верном истолковании скептицизма Монтеня. В противоположность утверждениям представителей целого ряда направлений современной литературоведческой науки на Западе скептицизм в руках Монтеня является не всеобъемлющей гносеологической доктриной, как у агностиков новейшего времени, а своего рода методологическим приемом, орудием критики, и при этом критики созидательной, ставящей своей целью пересмотр общепринятых, механически унаследованных от прошлого, принятых на веру ходячих истин и выработку самостоятельных, независимых суждений. Основное предназначение этого скептицизма — развенчание схоластики и подчинения авторитетам, разоблачение веры в чудеса и других проявлений невежества, сопротивление насильственному навязыванию мнений, защита свободы мысли. Монтень отнюдь не ставит своей целью подорвать доверие к человеческому разуму как таковому, дискредитировать способность последнего познавать истину. Наоборот, Монтень неоднократно говорил прямо противоположное. Он заявляет: «Я люблю и почитаю науку, равно и тех, кто ею владеет. И когда наукой пользуются как должно, это самое благородное и мощное из приобретений рода человеческого» (кн. III, гл. 8). В другом месте он подчеркивает: «Нет стремления более естественного, чем стремление к знанию» (кн. III, гл. 13). Монтень-скептик ставит своей задачей расчищать почву от обломков ложных и обветшалых представлений для постройки более прочного сооружения, вмещающего в себе знания достоверные, истинные, способные принести реальную пользу людям. Выработать подобного рода знания, по мнению Монтеня, нельзя без тщательного собирания и изучения фактов, без вдумчивой проверки накопленных опытом данных. Положительные гносеологические принципы Монтеня предвосхищают во многом учение Ф. Бэкона.

Центральной, узловой проблеме соотношения между верой и знаниями Монтень больше всего места уделил в своей «Апологии Раймунда Себундского» (кн. II, гл. 12). Пытаясь создать впечатление, что стремится защитить религиозную ортодоксию, он, искусно маскируя свои намерения, преследует на самом деле совсем иные, в корне противоположные цели. Развертывая цепь доказательств, призванных подтвердить невозможность рационалистическим способом обосновать истинность религиозных догматов, Монтень, по существу, противопоставляет веру научному знанию. Тем самым, освобождая, в свою очередь, разум от подчинения вере, автор «Опытов» ставит его на службу земным, посюсторонним интересам и устремлениям людей.

Монтень открыто не восстает против религиозных верований. Однако его примирение с официальной государственной религией, призывы сохранять верность католической церкви диктуются соображениями политического порядка: мечтой о прекращении междоусобиц, стремлением к миру и укреплению единства страны. По существу же его убеждения вольнодумны, и никакие оговорки, никакие декларативные заявления о лояльном отношении к церковным властям не могут ввести в заблуждение. Монтень с иронией отзывается о вере в потустороннюю жизнь, отрицает бессмертие души Предвосхищая Вольтера, он показывает при помощи многочисленных примеров, какую отрицательную роль играла и продолжает играть церковь в жизни народов: она разжигает фанатизм, натравливает людей друг против друга, освящает политическую несправедливость. У Монтеня можно найти попытки наметить чисто историческое объяснение возникновения религии. Вместо того чтобы возводить религиозные верования к божественному откровению, создатель «Опытов» ищет их истоки в побуждениях людей, в мотивах земного порядка.

Мировоззрение Монтеня насыщено материалистическими тенденциями. Писатель подчеркивает зависимость человеческого духа от состояния тела. Распад телесной оболочки влечет за собой и уничтожение духовной субстанции. По словам Монтеня, «мы состоим из двух основных частей, разделение которых и есть смерть и разрушение нашего существа» (кн. II, гл. 12). Человек — частица природы. Монтень сближает человека с «нашими братьями животными»: строение их тела сходно, и животные обладают зачатками разума (как впоследствии материалисты XVII в., а во многом и XVIII, Монтень приписывает животным способность абстрактно мыслить). Преклоняясь перед «нашей матерью-природой», он склонен пантеистически обожествлять ее. Бог и природа выступают у него не раз в качестве синонимов.

Этические воззрения Монтеня также овеяны светским духом. Они противостоят религиозной морали, основанной на идее потустороннего возмездия. Согласно Монтеню, нравственные качества человека находятся вне зависимости от его религиозных убеждений. Этические идеалы Монтеня, как уже отмечалось, претерпевают определенную эволюцию. Первоначально основными носителями добродетели у Монтеня выступают разум и воля, призванные руководить человеком, помогать ему побеждать страх и другие слабости. Вместе с тем уже в ранних разделах «Опытов» этические представления Монтеня, при всей своей близости стоицизму, оказываются чуждыми христианским заветам аскетизма. С годами эпикурейские настроения начинают доминировать в «Опытах». Мыслитель проникается все большим доверием к «естественной» природе человека. Он видит в ней некую мудрую, добрую наставницу людей. Человек должен не чинить над ней насилие, а считаться с ее побуждениями, подвергая их, однако, контролю разума, направляя их при помощи последнего в русло уравновешенной умеренности. Цель жизни — стремление к счастью, наслаждению. Последнее предполагает гармоничное соответствие между удовлетворением духовных и физических запросов человека. Основная предпосылка счастья — это удовлетворение, испытываемое индивидуумом, который оказывается способным реализовать внутренние возможности. Этический идеал Монтеня индивидуалистичен. Отдельная человеческая личность, с ее духовными устремлениями, ее представлениями о благе, о справедливости, выступает у Монтеня критерием этических ценностей. Однако гуманистический индивидуализм Монтеня очень далек от буржуазного индивидуализма Нового времени. Он лишен оттенка эгоистичности и корыстолюбия. Жажда счастья, движущая индивидуумом, не противостоит у философа интересам других людей. Личное у него не переросло в частное, не обособилось от начала общественного и гражданского и не вступила с последним в конфликт.

Тесно связаны с традициями гуманистической мысли и педагогические воззрения Монтеня (особенно полно изложенные в I книге «Опытов», в главе 26-й — «О воспитании детей»). Развивая их, Монтень выступает в значительной мере в качестве преемника Рабле. Как и автор романов о Гаргантюа и Пантагрюэле, Монтень ставит своей задачей сокрушить схоластические методы воспитания, не оставляя в своей педагогической программе места религиозному фактору. Он враждебен воспитанию чисто книжного типа, обрекающему ученика на сугубо пассивную роль. Он ратует за воспитание, использующее опыт, живые примеры, развивающее у ребенка инициативу и находчивость. Цель, преследуемая Монтенем, — это всестороннее развитие личности, формирование людей здоровых духом и телом, обладающих высокими интеллектуальными запросами и вместе с тем естественных, скромных, нравственно порядочных.