Дороти Гис МакГиган - Габсбурги. Блеск и нищета одной королевской династии

Императорская супружеская пара осталась бездетной и, поскольку у младших братьев тоже не было детей, право наследования досталось племяннику, эрцгерцогу Фердинанду, сыну Карла Штирийского, который был младшим сыном императора Фердинанда I.

Тем временем, императорская власть находилась в руках исповедника Матиаша и первого советника, дельного и талантливого Мельхиора Клезеля. Когда вражда между протестантами и католиками стала еще более ожесточенной, вокруг нерешительного старого императора образовались два лагеря. Партии мира под руководством Клезеля, который советовал Матиашу пойти навстречу представителям иной веры в Богемии с мягкостью и терпимостью, противостояла партия войны, которую возглавлял племянник Матиаша, Фердинанд, и его младший брат, Максимилиан. Когда Клезель стал протестовать против выдвижения Фердинанда кандидатом на императорскую корону, порядочный кардинал был захвачен врасплох ловким внезапным нападением Фердинанда. Его быстро взяли под стражу на тропинках Хофбурга, протащили его через потайной ход к городским воротам, втиснули его в закрытый экипаж и привезли его в замок Амбраз в Тироле.

Когда старый больной Матиаш, беспомощно лежащий в постели, узнал о судьбе своего верного друга и фаворита, он только прижал простыню к губам и промолчал. Позже, говорят, он прошептал: «Насколько охотнее я был бы счастливым горожанином, чем таким императором, который никому не нужен». Однако, уже две недели спустя он устроил в парке Пратер великолепный семейный праздник и объявил, что все прощено и забыто.

Буря, которая уже давно сгущалась над Центральной Европой, как раз тогда начала освобождаться от цепей.

Несколько месяцев спустя, мартовским утром 1619 года, Матиаш скончался в своей постели в Хофбурге, как раз тогда, когда он хотел поднести к губам чашку с куриным бульоном. Его жена умерла раньше него, и только камердинер ухаживал за ним в его последний час. Все, кто занимал положение и имел имя, как раз собрались в покоях его племянника Фердинанда.

Население было удивлено, однако довольно, что со смертью Матиаша исполнилось астрологическое предсказание семи «М», которое было составлено Кепплером на 1619 год: «Magnus Monarcha Mundi Medio Mense Martio Morietur». (Великий монарх мира умрет в середине месяца марта).

Это была странная искра, которая разожгла религиозный ад во всей Европе, погрузив ее в море огня. Это случилось в старой крепости императора Рудольфа в Праге, 23 мая 1618 года.

После одной особенно ожесточенной словесной баталии с лидерами протестантов в Богемии, два католических посла его Императорского Величества испытали на собственной шкуре старый богемский обычай — дефенестрацию [224] Дефенестрация (от лат. de в общем случае — извлечение и fenestra — окно) — акт выбрасывания кого-либо или чего-либо из окна. . Их сбросили из окна крепости в высохший водопроводный канал глубиной почти 20 метров.

Граф Мартиниц [225] Ярослав из Мартиниц (1582–1649) — граф, австрийский политический деятель. Был членом наместнического управления в Праге. Рьяный католик, он возбудил ненависть протестанского дворянства и 23 мая 1618 г., вместе с Славатой, был выброшен из Пражского замка в крепостной ров. , одна из жертв, когда его вытолкнули за парапет, пронзительно вскричал: «Иисус, Мария, помогите!» Второй посол, Славата [226] Вилем Славата из Хлума и Кошумберка (1572–1652) — чешский граф. Был членом наместнического управления в Праге с 1617 года, 23 мая 1618 г., вместе с Ярославом из Мартиниц, , отчаянно цеплялся за подоконник и молил Пресвятую Деву, пока не был избит до потери сознания и не выпустил опору. Один из протестантских злодеев наклонился из окна и крикнул ему вдогонку: «Смотрите, чтобы ваша Мария вам помогла!» Мгновением позже он, ошеломленно заикаясь, проговорил: «Боже, его Мария помогла!».

Словно благодаря чуду, ни один из них не был серьезно ранен: их испанские плащи с множеством складок наполнились воздухом и они, относительно мягко, приземлились на навозную кучу. Их секретарь, исключительно вежливый юноша по имени Филипп Фабрициус [227] Филип Фабрициус, из Розенфельда и Хоэнфолла (ок. 1570–1632), — секретарь Мартиница и Славаты, вслед за ними был выброшен из Пражского замка в крепостной ров. , был выброшен вслед за ними вместе с их шляпами, украшенными перьями. Филипп приземлился точно на господина Мартиница — ужасное нарушение этикета, но сохранил достаточное присутствие духа, чтобы тотчас извиниться у его превосходительства за такую бестактность, и только тогда встать.

Филиппа позднее возвели в дворянское достоинство под изысканным именем — барон фон Хоенфаль (упавший с высоты).

Эта сцена, словно позаимствованная из комической оперы, вызвала одну из ужаснейших войн в Европе. Через 30 лет, когда война закончилась, Центральная Европа была похожа на рябое от оспы кладбище — треть населения Германии погибла.

В 1618 году, в момент пражского выбрасывания из окна, война могла бы быть если не предотвращена, то хотя бы могла быть отсрочена. Император Матиаш, правда был еще жив, но прикован к постели и тяжело страдал. Его советник, кардинал Клезель посоветовал ему проводить политику милосердия и уступок. Критическая ситуация возникла из-за того, что Фердинанд, племянник Матиаша, грубо вмешался, велев похитить кардинала и заключить его в тюрьму в Тироле. Война началась.

Фердинанд совсем не был фанатиком, которым позже его сделала история. Полный, невысокого роста человек, с рыжеватыми волосами и веснушками, приветливый, он доброжелательно смотрел на мир своими близорукими, водянисто-голубыми глазами. Осторожный и умеренный в своих привычках, он ежедневно вставал в шесть часов утра и в десять вечера ложился спать. Его добродушие и великодушие были общеизвестны, он был привязан к своей семье, и его дети были добросовестно воспитаны. Как и его габсбургские предки, он любил музыку, театр и охоту.

У него не было жажды подвига и военной славы. Когда ему было 22 года, он отправился на войну с турками на границу с Венгрией. По дороге, как рассказывали потом, он заметил вдали облако пыли, которое было поднято то ли бандой турецких всадников, то ли стадом быков. Не раздумывая, он повернул и погнал обратно через реку Мур, сопровождаемый беспорядочной толпой своих воинов, и остановился только тогда, когда очутился снова в безопасности, в своей собственной Штирийской провинции.