Наталья Тюленева - Тайны великих женщин

Почти сразу после окончания медового месяца она успешно послушает в юридическую школу. Правда, через некоторое время учебу пришлось отложить из-за беременности. Рожала она раньше срока на 7 недель, и мужа не было рядом. Он болел за любимую команду, а потом праздновал ее победу. Она сама добралась до больницы и успешно родила двойню. Но даже в палате для рожениц она оставалась сама собой: больше думала не о появившихся на свет малышах, а о том, что «…если прямо теперь в больнице не напишу заявление о допуске к выпускному экзамену, я к этому больше никогда не вернусь».

Ома написала заявление и получала степень юриста　с двумя четырехмесячными близняшками.　

Не засиживаясь дома, Маргарет принимается за работу и пять лет работает адвокатом по патентному и налоговому законодательству.　

Она, смеясь, говорила, что ей повезло учиться только с девочками, поэтому она не боролась за внимание мальчиков и нс испытывает перед мужчинами ни трепета, ни преклонения, воспринимая их как безусловно равных себе. Может быть, поэтому некоторые политики говорили, что она больше мужчина, чем женщина.　

В 1959 голу Маргарет второй раз пытается пройти в парламент, и ей это удается — она становится депутатом палаты общин в 33 года. Это была сенсация.　

В 1961–1964 годах она занимает должность　парламентского секретаря министерства пенсий и социального обеспечения.　

С 1970 — министр просвещения и науки в кабинете Э. Хита. 　

Элвард Хит, лидер консерваторов, говорит, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, назначив Тэтчер министром образования. После поражения консерваторов на очередных　выборах она обрушилась с критикой на самого Хита… и выставила свою кандидатуру на пост лидера партии. И, разумеется, победила, обогнав своего патрона всего на 11 голосов.

С февраля 1975 года она, женщина, — лидер　 консервативной партии.

В 1979 году мечта Маргарет сбылась: 　она-премьер-министр.

У нее почти не было выходных. Она ни разу не была в отпуске за время своею премьерства. Уезжая на пасхальные каникулы в 1984 году, взяла с собой доклад о строительстве объемом три тысячи страниц. На Рождество изучала доклад о строительстве атомных электростанций. Говорила, что, даже когда ест, думает только о работе. (Кстати, в еде была непритязательна, иногда ела даже из банок или пакетиков.)

После двух операций (одна на глазах, вторая на ногах) уже через пару дней выходила на работу. Отдых расхолаживает, говорила она коллегам, сбивает с рабочего ритма.

Она столько времени доказывала всем, что лучше, сильнее, умнее, способнее многих мужчин, что стала даже «большим мужчиной», чем многие ее коллеги по партии, — она стала жесткой, почти жестокой. Даже отец, почти боготворивший ее, как-то сказал: «Маргарет на 99,5 % — совершенство. Остальные полпроцента — это то, что она могла бы получить, будь хоть чуть-чуть теплее».

Однажды, когда ее очень уж прижали обвинениями в жестокости, Маргарет позволила себе замечание: «Я полагаю, что люди понимают разницу между сдержанностью и бесчувственностью. Бесчувственные не могут иметь успеха в политике, потому что цель политики, как я ее понимаю, — помогать людям жить лучше».

Но ее не любили — когда она начала вводить политику экономии в масштабах государства, она отменила программу бесплатного питания молоком младших школьников. Оставила льготы только для самых бедных семей. Ох, какую бурю она подняла в обществе!.. Ее называли похитительницей детского молока, даже запустили камнем — и она долго ходила с синяком на груди, но ни на йоту не отступила от своей позиции, сэкономив государству 19 миллионов долларов.

А когда она в 1986 году летела в Норвегию с дипломатическим визитом, ей доложили, что в самолете обнаружена бомба. Что делать? И Тэтчер совершенно невозмутимо ответила: «Продолжаем полет». Так поступил бы только истинный джентльмен… и Тэтчер. К счастью, тревога оказалась ложной. Но ведь, когда Маргарет отдавала приказ о продолжении полета, она об этом не знала…

Она хотела иметь карьеру — и получила, она хотела семью — и создала, но как же можно было это совмещать с ее напряженным графиком?

Как-то в интервью женскому журналу Тэтчер сказала, что надеется в будущем видеть, что все больше женщин успешно совмещает семью и карьеру, но, к сожалению, в возможность этого пока не верят не только мужчины, но и сами женщины.

К сожалению, ее собственные дети Марк и Кэрол, став взрослыми, скорее всего, так и не смогли простить, что мать была постоянно занята, и для них в ее жизни почти не оставалось места.

Кэрол хорошо училась, ее отправили в школу-пансион в далекой Австралии, там она закончила образование и стала работать журналистом. Но она получила в наследство неуживчивый и прямой характер матери, и очень часто ей приходилось менять работодателей. С личной жизнью у нее не сложилось, она слишком боялась, что мужчины видят в ней лишь ступеньку к Маргарет и к политической карьере. Потом Кэрол переехала в Швейцарию, но с матерью практически не общается.

Марк оказался прирожденным политиком, правда несколько экстремального толка — в возрасте 50 лет он был заподозрен в организации политического переворота… в Экваториальной Гвинее. И отпустили его только в обмен на весьма крупный залог.

А что же муж? Дэнис все время находился у нее за спиной или, если посмотреть на это по-другому, был ее тылом, надежной опорой. Иногда он называл себя «нога на тормозе» — ведь именно встречаясь и мирно беседуя с ним, Маргарет завершала свой тяжелый день.

Она была влюблена в политику, реформы и — в своего мужа. Но она не могла признаваться в этом публично. ведь у «железной леди», как принято считать, нет слабых мест. Она лишь позволяла себе нежно иронизировать: «Во время моих речей он никогда не засыпает и всегда хлопает в нужных местах!»

Да, возможно, не встреть она Дэниса, и ее политическая карьера не удалась бы. Но для тех, кто обвинят ее в меркантильности, разве полвека брака — недостаточный аргумент?..

Сам же Дэнис на вопрос, кто в их семье «носит штаны» (кто в доме хозяин), отвечал с улыбкой: «Я. К тому же я их еще стираю и глажу».

Когда он умер, Маргарет впервые в жизни не смогла сдержать слез на публике.

Но был в ее жизни еще один мужчина, которому она искренне симпатизировала, — Михаил Горбачев.

Он прибыл в Великобританию по ее личному приглашению. После личной беседы она сказала Рейгану, что с этим человеком можно иметь дело: «Мы поладили». А ведь он был простым секретарем ЦК по сельскому хозяйству.

Потом, когда Тэтчер прилетела на похороны Черненко, она разговаривала с Горбачевым, и только с ним, целый час — по протоколу это очень много. Как-то их так захватила беседа, что балет в Большом театре, где они должны были появиться, задержали почти на час. Позже она призналась, что ни с кем из политиков не говорила так долго — по три, пять, семь часов…