Олег Соколов - Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

Действительно, отныне Неаполь начал опасную игру. Но самое удивительное, что спустя всего лишь несколько дней, 21 сентября посол Королевства Обеих Сицилии в Париже маркиз де Галло подписал другую конвенцию, согласно которой королевство брало на себя обязательство соблюдать строжайший нейтралитет в предстоящей войне! Таким образом, неаполитанские власти не только вступили в коалицию против Франции, полностью отдавшись на волю России и Англии, но и попытались обмануть Наполеона. Это было даже хуже, чем то, от чего император французов предостерегал Марию- Каролину. Можно было легко догадаться, что в случае провала коалиционной авантюры неаполитанской королевской чете предстояло расплачиваться за свое коварство.

Подписание конвенции с Россией держалось в строгой тайне. И французские дипломаты, и генерал Сен-Сир ни о чем не догадывались. Поэтому Наполеон, уверенный в нейтралитете Неаполя, с началом военных действий отдал приказ войскам Сен-Сира покинуть королевство и двинуться на север Италии на помощь армии маршала Массена. 9 октября 1805 г. корпус Сен-Сира двинулся на север. Со стороны властей королевства корпус должен был сопровождать некто маркиз де Родио, которому поручили, используя случаи распущенности солдат, спровоцировать столкновения с местными жителями и тем самым хоть как-то мотивировать предстоящее выступление против Франции. Однако генералу Сен-Сиру удалось поддерживать в войсках строжайшую дисциплину, и никаких эксцессов не произошло. Если верить документам, опубликованным в приложении к мемуарам Сен-Сира, маркиз Родио доложил королеве: «Мадам, ничего не получается, так как это не солдаты, а какие-то монахи!» 32

Пройдя в образцовом порядке с юга Италии на север, в середине ноября войска Сен-Сира вышли в район Падуи. По дороге силы корпуса значительно уменьшились, так как Сен-Сир должен был выделить около 5 тыс. человек на усиление гарнизона крепости Анкона. Сам генерал отправился в штаб Массена в Горицию. Отныне войска Сен-Сира стали правым крылом Итальянской армии. Маршал Массена приказал Сен-Сиру расположиться в районе Местре и блокировать австрийский гарнизон Венеции.

В Неаполитанском королевстве отныне не было ни одного французского солдата. 19 ноября 1805 г. с фортов Неаполя увидели на горизонте паруса многочисленного флота. Это была долгожданная русская эскадра. В 5 часов вечера боевые корабли бросили якорь в Неаполитанском заливе. На следующий день в Неаполь прибыл и английский флот. Посол Франции Алькье немедленно потребовал паспорта для выезда из королевства и 21 ноября покинул Неаполь. Отныне все сомнения исчезли — Неаполитанское королевство стало участником войны на стороне третьей коалиции.

На берег высадились русские и английские войска, общее командование над которыми принял генерал Ласси. Английский генерал Крейг стал под его начальство. Всего в эти ноябрьские дни на итальянский берег ступило около 10 200 русских солдат*. Вместе с ними высадился легион, сформированный на деньги русского правительства из албанцев и греков. Его численность по спискам была 1 495 человек. Английский корпус насчитывал (по спискам) в своих рядах 7 629 человек. Таким образом, всего высадилось в Неаполе более 19 тыс. солдат и офицеров союзников.

Михайловский-Данилевский в ярких красках описывает энтузиазм неаполитанских властей и народа по поводу их прибытия. «Король и королева Неаполитанские приняли Генерала Ласси чрезвычайно милостиво... Двор истощался в изъявлении благосклонности генералам и офицерам нашим; народ чествовал солдат; тысячи любопытных стекались ежедневно любоваться Русским лагерем, раскинутым у подошвы Везувия» 33.

Несколько другое впечатление вынес о присутствии союзников в Неаполе Роже де Дама. Нужно сказать, что его мемуары были написаны всего лишь шесть месяцев спустя после указанных событий, и потому сохранили всю свежесть и точность исторической картины. «Никогда еще генеральная квартира не располагалась в захваченной стране с такими же претензиями, как это сделали союзные генералы. Ласси и Опперман заняли целиком постоялый двор, где они жили на широкую ногу за счет королевской казны. Перед постоялым двором находился дом наследного принца... Они потребовали его для канцелярии штаба... Этот пример, только один из многих, дает представление о том оскорбительном деспотизме, который они вкладывали во все свои претензии. Я приложил все усилия, чтобы удовлетворить их, ибо сложно было сомневаться в моей преданности России... Но моего времени не хватало, чтобы это сделать... Господин Крейг (английский генерал ) сказал мне: «Король должен быть мне очень обязан за то, что я прибыл сюда, и я желаю, чтобы он дал мне все, что я захочу...» Он потребовал, чтобы были удовлетворены потребности его войск в

Полки Сибирский гренадерский, Витебский, Козловский и Колыванский мушкетерские, батальон Алексопольского мушкетерского полка, 13-й и 14-й егерские, рота батарейной артиллерии (подробнее см. приложение 15).

вещах столь невоенных и абсурдных, что я вынужден был подумать, что у него не все в порядке с умом» 34.

« Быть может, вспоминая об этом, генерал Крейг, по возвращении английских войск на Сицилию, в приказе по армии от б апреля 1806 г. написал по поводу неаполитанской экспедиции: «...В стране, где столь легко было добыть вино, англичане подтвердили мнение, согласно которому трезвость не является добродетелью военных нашей нации...» 35

Король и королева уже, видимо, сами были не рады «гостям» и всячески пытались удалить их из Неаполя для ведения боевых действий. Однако союзники не спешили. Наконец, 8 декабря они все-таки собрались в поход. Перед выступлением из Неаполя был проведен огромный смотр всей армии на набережной, идущей вдоль берега моря. Всего в смотре участвовало около 23 тыс. человек. На правом фланге стояли русские войска, в центре англичане, а на левом неаполитанцы. Король и королева в позолоченной карете объехали войска, благословляя их на подвиги в ходе предстоящего наступления.

Однако в отсутствие неприятеля это наступление выглядело, по меньшей мере, странно. Двигаться далеко на север Италии для относительно небольшой союзной армии было невозможно. «Новости об отступлении австрийской армии с берегов Адидже в Венгрию и о поражении их войск в Германии, — писал в своем рапорте генерал Опперман, — не позволяли думать о том, чтобы маленький корпус, который прибыл в Неаполитанское королевство, мог надеяться на успех в далеких операциях» 36.

Идти же вперед километров на 100—200 все равно не имело смысла, так как никакого противника рядом не было. Но деятельность изобразить надо было. Поэтому армии начали-таки марш вперед, но самым неожиданным образом. Англичане и русские в качестве привилегированной части контингента прошли лишь несколько десятков километров.