Олег Соколов - Аустерлиц Наполеон, Россия и Европа. 1799-1805 гг

Наполеон по праву мог гордиться своей армией. В труднейшей стратегической ситуации его солдаты и генералы добились блистательной победы. Еще 3 декабря в Аустерлицком замке император написал свою знаменитую прокламацию, обращенную к войскам, которую в этот день могла услышать только гвардия. Теперь она стала известна всей армии:

«Солдаты! Я доволен вами. В день Аустерлицкой битвы вы оправдали мои надежды на ваше бесстрашие и увенчали ваши орлы бессмертной славой. Армия в 100 тыс. человек под командованием императоров России и Австрии менее чем в четыре часа была разгромлена и рассеяна. Все те, кто избежали ударов вашей стали, потонули в озерах. Сорок знамен, штандарты российской императорской гвардии, сто двадцать пушек, более 30 тысяч пленных — вот результаты этого дня, ставшего навеки знаменитым. Эта пехота, которую так хвалили, будучи в превосходном числе, не смогла устоять под вашим ударом, и отныне у вас нет равных. Так, в два месяца эта третья коалиция оказалась разгромленной и поверженной. В скором времени будет подписан мир, но как я и обещал своему народу перед переходом через Рейн, я заключу только такой мир, который даст нам гарантии и вознаградит наших союзников.

Солдаты! Когда французский народ возложил на мою голову императорскую корону, я доверился вам, чтобы поддерживать ее в блеске славы, который только может дать ей ценность в моих глазах. Но в этот же момент наши враги хотели ее разрушить и унизить! Они хотели сделать то же самое с железной короной, завоеванной кровью стольких французов. Они хотели вынудить меня возложить ее на голову наших злейших врагов! Это были самоуверенные и безумные планы, которые вы повергли в прах в день годовщины коронации вашего императора! Вы научили их, что если легко храбриться и угрожать нам, то нелегко нас победить.

Солдаты! Когда все, что необходимо, чтобы обеспечить счастье и процветание нашего отечества, будет сделано, вы вернетесь во Францию. Там вы будете предметом моего внимания и благодарности. Мой народ увидит вас с радостью, и вам достаточно будет сказать: «Я был в битве при Аустерлице», чтобы тотчас вам ответили: «Вот храбрец!».

Наполеон» 41.

1LangeronA.F. Journal... Рукописный фонд Российской национальной библиотеки. Ф. 73. Д. 276.

2Revue d'histoire, 1907, № 80, p. 408.

3Кутузов М.И. Сборник документов., т. 2, с. 235—236.

4Там же, с. 237-238.

5Там же, с. 239.

6А. Васильев. Русская гвардия в сражении при Аустерлице 20 ноября (2 декабря) 1805 г. // Воин, № 3.

7Кутузов М.И. Указ. соч., с. 362—363.

8Andolenko S. Aigles de Napoleon contre Drapeaux du Tsar. Paris, 1969.

9Revue d.histoire, 1907, № 80, p. 409.

10Кутузов М.И. Указ. соч., с. 259.

11Thiers A. Histoire du Consulat et de l'Empire. Paris, 1847, t. 6, p. 330.

12L. Peyre. Napoleon et son temps. L'Empire. Paris, 1888, p. 43.

13Ермолов А.П. Записки Еромолова А.П. М., 1991, с. 60.

14Van Dedem de Gelder A.-B.-G. Un general hollandais sous l'Empire. Memoires du general baron de Dedem de Gelder. Paris, 1900, p. 193-194.

15Gaulle C. de. La France et son armee. Paris, 1985, p. 130.

16Stutterheim. La bataille d'Austerlitz. Paris, 1806. p. 103-104.

17Аустерлиц. Воспоминания суворовского солдата. СПб., 1903, с. 14.

18Клаузевиц К. О войне, т. 1, с. 84.

19Там же, с. 186-187.

20Barres J.-В. Souvenirs d'un officier de la Grande Armee. Paris, 1923, p. 59.

21Fantin des Odoards L.-F. Journal du general Fantin des Odoards... 1895, p. 73—74.

22Savary A.-J.-M.-R., due de Rovigo. Memoires du due de Rovigo pour servir a l'empereur Napoleon. Paris, 1828, t. 2, p. 209.

23Михайловский-Данилевский А.И. Указ. соч., с. 221—222.

24Langeron A.F. Journal... Рукописный фонд Российской национальной библиотеки. Ф. 73. Д. 276.

25Stutterheim. Указ. соч., с. 106.

26Ермолов А.П. Указ. соч., с. 59.

27Czartoryski A.-J. Memoires du prince Czartoryski et correspondance avec l'Empereur Alexandre P r. Paris, 1887, t. 1, p. 410.

28Revue d'histoire, 1907, № 80, p. 411.

29Thiard M.-T. Souvenirs diplomatiques et militaires du general Thiard, chambellan de Napoleon I er. Paris, 1900, p. 239.

30Ibid, p. 240.

31Цит. по: Revue d'histoire, 1907, № 80, p. 415.

32Ibid., p. 448.

33Цит. по: Savary A.-J.-M.-R., due de Rovigo. Op. cit., p. 223.

34Михайловский-Данилевский А.И. Ук. соч., с. 225.

35Segur. Un Aide de Camp de Napoleon. Memoires general comte de Segur. Paris, p. 270.

36Ibid.

37Thiard M.-T. Op. cit., p. 243-244.

38Segur. Op. cit., p. 272.

39Savary A.-J.-M.-R., due de Rovigo. Op. cit., p. 220-221.

40Ibid., p. 221.

41Correspondance... t. 11, p. 443—444.

В то время когда в стане французов праздновали победу и с восторгом ожидали триумфального возвращения на родину, остатки русских войск согласно договору по этапам покидали австрийские владения. В Брюнне начались мирные переговоры между австрийскими уполномоченными князем Лихтенштейном и графом Гиулаем, с одной стороны, и министром иностранных дел Франции Талейраном — с другой. Война для всех кончалась. Но она не закончилась для императора Александра I.

Буквально через несколько часов после встречи с Савари в Холиче царь приказал графу Строганову ехать в Лондон, чтобы «узнать о намерениях английского правительства и обещать ему прежнее единодействие России... Генерал-адъютанту князю Долгорукову отправиться в Берлин... и обещать, если Пруссия решится воевать с Наполеоном... поддерживать ее всеми силами России, предоставляя на первый случай в распоряжение прусского короля корпуса Беннигсена и графа Толстого» 1.

Нет, Александр не был наивным молодым человеком, которого подтолкнули к войне «недобрые» советники. Теперь, после Аустерлица, его ненависть к Наполеону стала только еще более лютой и непримиримой. Аустерлицкий позор не станет, как на то надеялся французский император, уроком для самоуверенного юноши. Он лишь укрепил Александра в его намерении свергнуть Наполеона любой ценой, не останавливаясь ни перед какими потерями. Еще не остыли жерла французских и русских пушек, а Александр уже готовил новую войну.

Пруссия к этому моменту созрела для выступления. Не зная еще об аустер-лицком разгроме, король собирался оставаться верным Потсдамскому договору. Однако когда князь Долгорукий и генерал Штуттерхайм привезли в Берлин известие о перемирии, король, как всегда, вернулся к своим колебаниям. Русский посланник Алопеус и австрийский представитель граф Меттерних уговаривали его немедленно объявить войну. С другой стороны, французский посол, рассказывая об успехах Наполеона, обещал Пруссии большие выгоды от союза с Французской империей. В этих условиях Фридрих Вильгельм не отважился на рискованный шаг. Как и все люди нерешительные, он пожелал отсрочить момент истины. В результате он отложил окончательный вердикт до момента получения известий о переговорах графа Гаугвица.

Последний был сторонником профранцузской ориентации во внешней политике Пруссии. Вполне понятно, что под влиянием Аустерлицкого триумфа императора эта тенденция Гаугвица стала еще более очевидной. Рассказывают, что во время его пребывания в Вене он гордо носил знаки ордена Почетного легиона, полученные им от Наполеона, с восторгом говорил о победе французского императора и о его гении. В результате вместо объявления войны французскому императору Гаугвиц заключил союзный договор, подписанный в Шенбруннском дворце 15 декабря 1805 г. Согласно условиям этого договора в обмен на поддержку Франции, уступку Наполеону герцогства Клевского и Невшателя, а Баварии — княжества Анспах (того самого, из-за которого Пруссия чуть-чуть не оказалась в рядах третьей коалиции), Фридрих Вильгельм III получал вожделенный Ганновер. Клаузевиц вспоминал: «В Берлине по поводу поведения Гаугвица сначала поднялся большой шум, что было вполне естественно, так как его послали, чтобы объявить войну, а он вернулся с союзом... Но на совете, который был созван по этому поводу... трактат был принят с одним изменением... Обмен территориями должен был произойти только после заключения общего мира, то есть с одобрения Англии, а до тех пор Пруссия должна была оккупировать Ганновер войсками» 2.