Олег Соколов - Армия Наполеона

Однако успешная операция Мармона силами французских войск и отрядов граничар в ходе молниеносной кампании против турок 5-15 мая 1810 г. давала надежду на то, что хорватские полки можно будет с успехом использовать на службе Империи: «Восхищение хорватов командующим (Мармоном) и его войсками, которые за столь малое время добились значительных результатов, было таково, что можно было отныне рассчитывать на их верность» 63.

Мало помалу граничарные полки были восстановлены, а во главе их поставлены либо французские офицеры, либо верные Императору представители местной элиты. Мундиры были изменены и приближены к униформе французского типа.

Накануне Русского похода Наполеон решил создать из имевшихся полков части, которым было предназначено присоединиться к действующей армии. Указом от 21 сентября 1811г. был сформирован так называемый 3-й Временный хорватский полк из 5-го и 6-го граничарных (т. е. 1-го и 2-го Банатских), а несколько позже был укомплектован 1-й Временный хорватский, соответственно из 1-го (Личанского) и 2-го (Отточанского) граничарных полков. Формирование 2- го Временного полка, а также хорватских гусар было осуществлено позднее, только в 1813 г.

Таким образом, первый из сформированных для Великой Армии хорватских полков имел 3-й порядковый номер, что вполне понятно, если учитывать, что номер отражал не время формирования части, а то, из каких «изначальных» полков она была создана. 3-й Временный хорватский полк побывал в Париже и был представлен Императору на параде перед дворцом Тюильри 12 января 1812 г., а затем включен во 2-й корпус Великой Армии (корпус маршала Удино). Командиром полка был француз, полковник Жоли. В самом начале кампании 1812 г. полк насчитывал в своих рядах 2 батальона, 41 офицера и 1582 рядовых. 1-й Временный хорватский полк входил в 4-й корпус Великой Армии (итальянская армия Евгения Богарне). Частью командовал выходец из знатной хорватской семьи полковник Сливариш. В строю было также 2 батальона- 45 офицеров и 1462 рядовых.

Перечисленные части, мы подчеркиваем, строго говоря, не являлись иностранными, ведь они формировались из подданных Французской Империи, т. е. официально из «французов». Однако в реальности они оставались все же нефранцузскими полками. Это подчеркивалось и их названиями, и их униформой, отличной от прочих легких и линейных частей императорской армии.

Кроме Военной Хорватии территория Иллирии имела и другие, «мирные», провинции: Истрию, Далмацию, Карниоль, Каринтию и Хорватию. Здесь не было традиций воинской службы, о которых мы только что говорили, поэтому декретом от 16 ноября 1810 г. Император предписал создать часть под названием «Иллирийский полк», укомплектованный за счет рекрутского набора в означенных провинциях по схеме, принятой при габсбургской администрации. Офицеры же создаваемой части должны были быть частью французами (старых или новых департаментов), частью, уроженцами Иллирии, выходцами с австрийской службы.

Маршал Мармон считал, что полк должен получить полностью французскую униформу. «Убежден - писал он, - что это лучший способ оказать доверие иллирийцам, показав, что они во всем приравнены к французским войскам» 64. Император, одобрив проект, тем не менее пожелал, чтобы мундиры Иллирийского полка несколько отличались от французских частей. В результате вместо темно-синего мундира и штанов французской легкой пехоты часть получила идентичную по покрою униформу, но голубого цвета, отражавшую статус Иллирийского полка - одновременно и иностранного, и французского.

Полк принял участие в Русской кампании в составе го корпуса Великой Армии (маршала Нея), накануне похода в его рядах было 65 офицеров и 2505 рядовых. Командовал частью полковник Шмитца.

Обострение отношений с Россией, достаточно очевидное в 1811 г., привело к усилению центростремительных процессов в наполеоновской Европе. В мыслях Императора на смену биполярной системе мира - Франция в союзе с Россией как гарант стабильности в Европе - приходит однополярная: Империя, включающая всю Западную и Центральную Европу, в том числе Австрию и Пруссию, которые вынужденно присоединяются к наполеоновской системе.

До какой степени Наполеон видел для себя это сближение? На этот вопрос трудно ответить однозначно, ибо здесь, как и во многих других вопросах, Император был не теоретиком, а практиком. У него не было схоластических схем, в которые требовалось бы загнать реальность. Его системы постоянно менялись, в зависимости от изменения обстоятельств, поэтому, кстати, сложно, а иногда и просто бесполезно, пытаться понять этого человека по его высказываниям, которые сплошь и рядом противоречат одно другому (не говоря уж, конечно, о произведениях, созданных на св. Елене, о чем уже упоминалось). Зато очень ясно можно судить о его замыслах по его делам.

Исходя из того что предпринималось Императором в годы, предшествующие войне 1812 г., можно предположить, что из достаточно еще рыхлого и неопределенного государственного образования была бы создана унитарная империя Европы. М. Дрио не без доли романтического преувеличения писал: «Вся Европа могла бы быть организована в мире. Вот та линия, которая явно вырисовывалась. Как император Август в начале христианской эры, Наполеон закрыл бы храм Януса*. "Римский мир" и "Золотой век" снова вернулись бы на землю. Уже там и сям вознеслись ввысь триумфальные арки и колонны, как в древнем Риме, уже широкие императорские дороги - артерии будущей экономической жизни - пролегли по Европе. Была бы, наконец, создана единая Европа. Империя - это Европа. Недаром Ницше называл Наполеона "хорошим европейцем". Мы скажем, скорее, архитектором Европы...» 65

* Двери храма Януса закрывались в Древнем Риме в знак мира.

Армия, собранная для войны с Россией, и явилась отражением этих процессов. По сути дела, это уже не была французская армия - это была европейская армия.

Обычно, когда говорят о национальном составе Великой Армии 1812 г., цифру берут из мемуаров генерал-интенданта Денние, который указывал, что на 1 июня 1812 г. армия Наполеона, расквартированная на территории Германии, насчитывала в своих рядах 678 080 человек, из которых 322 167 (т. е. 47,5%) были солдатами иностранных контингентов или иностранных полков. Однако значительная часть этих войск не приняла участия в кампании. Нам показалось более интересным рассмотреть соотношение французов и не- французов в рядах тех дивизий, которые перешли Неман в начале войны или составляли второй эшелон вторжения. Наконец, важно учесть присутствие в рядах войск армии не только иностранных полков и контингентов, но и наличие иностранцев в рядах французских частей. Необходимые нам цифры можно получить на основе анализа подробного расписания, которое приводит Фабри в своей многотомной публикации документов, относящихся к войне 1812 г. Расписания войск, приведенные Фабри, наиболее полные и подробные, и являются данными пятидневных проверок численности личного состава частей и подразделений. Среди них мы выбрали данные, относящиеся к 25 июня 1812 г., как наиболее полные. К сожалению, сведения на этот день имеются не обо всех соединениях - для некоторых пришлось брать результаты перекличек на 30 июня, на 1 июля и даже позже. Поэтому при подсчете общей численности войск имеется небольшая погрешность, но она очень мала - не более десятых долей процента. Если же мы примем во внимание, что нас в данном случае интересует не столько абсолютная численность войск, сколько соотношение между количеством французов и иностранцев в рядах наполеоновских войск, то эта погрешность фактически становится ничтожной.