Исаак Быкадоров - Казаки в Отечественной войне 1812 года

Преследующие французы заранее торжествуют, видя, что дерзкие всадники направляются к высокому обрывистому берегу, крутизна которого непременно заставит их сдаться.

Привычные кони донцов не запнулись у крутого берега и не выдали всадников. После молодецкого прыжка лейб– казаки были уже в реке, оставив в недоумении и в большом удивлении уже торжествовавшего врага. Доблестные наездники-донцы возвратились к полку, не потеряв ни одного человека.

10 июля граф Орлов-Денисов со своим полком спас от поражения небольшой кавалерийский отряд.

Этот отряд был окружен переправившимся через Двину неприятелем и находился в большой опасности.

Орлов-Денисов, узнавши о бедственном положении нашего отряда, понесся с полком к нему на помощь.

Отряд уже изнемогал в неравной борьбе. Начальник отряда был убит, ряды гусар были расстроены и вели бой в беспорядке. Стремительный удар лейб-казаков сразу изменил дело. Враг был опрокинут и обращен в бегство. Не имея времени преследовать разбитого врага, Орлов-Денисов двинулся к Витебску.

11 июля 1-я армия прибыла к Витебску. Утомление войск, шедших усиленными переходами, и необходимость обеспечить себя продовольствием не давали возможности армии двигаться дальше.

Узнав, что Могилев занят французами, и опасаясь занятия промежутка между верховьями Двины и Днепра, Барклай выслал в этот промежуток к м. Бабиновичам отряд генерала Тучкова 4-го, а графа Орлова-Денисова выдвинул к Сенно. Между тем Наполеон 12 июля с главными силами сосредоточился у Бешенковичей, в 60 верстах от Витебска.

Получив об этом сведения, Барклай направил к д. Островно генерала Остермана, задерживать движение неприятельского авангарда.

Целый день 13 июля отбивал Остерман натиски французского авангарда и, только по обнаружении донцами подхода к неприятелю свежих подкреплений, отошел от д. Островно на три версты.

Барклай, все еще надеясь на приближение армии Багратиона к Могилеву, откуда 2-я армия могла войти уже в связь с 1-й, решился дать сражение у Витебска на р. Лучосе.

С нашей стороны в сражении могло принять участие не более 80 тысяч, у Наполеона до 150–160 тысяч.

Такое подавляющее превосходство в числе давало возможность Наполеону, сковав нашу армию с фронта, обойдя ее, отрезать ей путь отступления и припереть к Двине, текущей здесь в крутых, высоких берегах. Наполеон с самого начала войны искал сражения.

Казалось, все шло ему в руку.

В нашей армии многие, если не все, жаждали сразиться с врагом, не учитывая последствий.

В это время Главнокомандующий усиленно звал Платова, в предписании от 12 июля он пишет атаману: «От быстроты соединения вашего зависит спокойствие сердца России и наступательные на врага действия», а от 14 июля: «Я собрал войска свои на сегодняшний день на крепкой позиции у Витебска, где, с помощью Всевышнего, приму неприятельскую атаку и дам генеральное сражение. В армии моей, однако же, недостает храброго войска вашего; я с нетерпением ожидаю соединения оного со мною, от чего единственно зависит ныне совершенное поражение и истребление неприятеля… а ваше превосходительство именем армии и Отечества как можно скорее прошу идти на соединение с моими войсками».

Начальник штаба 1-й армии генерал Ермолов писал 15 июля Платову: «Если вы придете, дела наши не только поправятся, но и примут совершенно выгодный оборот».

Но 2-я армия была в более опасном положении, чем 1-я, чего не знал в это время Барклай; Платов был подчинен Багратиону и без его разрешения, конечно, не мог оставить 2-ю армию и двинуться на соединение с 1-й.

В ночь на 15 июля Барклай получил известие о том, что Багратион не может пройти к 1-й армии через Могилев.

Оставалось искать соединения еще дальше в глубине России – у Смоленска.

Дальнейшее пребывание 1-й армии у Витебска, а тем более сражение, являлось совершенно излишним.

На военном совете, собранном Барклаем, было решено оставить Витебск, как не имеющий теперь значения, и идти к Смоленску.

Барклай, желая скрыть отступление своей армии, приказал отряду под начальством графа Палена, в состав которого вошел и лейб-казачий полк, задерживать неприятеля при движении его к Витебску.

15 июля на рассвете неприятельский авангард повел наступление и открыл наш арьергард.

Пехота и конница построились в боевой порядок, артиллерия открыла стрельбу; часть конницы двинулась на наш левый фланг. Лейб-казачий полк стоял в это время на нашем левом фланге и сильно терпел от неприятельского огня. Донцы просили командира броситься в атаку, но граф Орлов-Денисов, видя по общему ходу боя преждевременность атаки, не дал разрешения.

Вскоре, однако, Орлов– Денисов заметил, что неприятельский конно-егерский полк и две роты пехоты выдвинулись вперед своих батарей. Момент был самый благоприятный.

Мелькнула шашка в руках доблестного командира… и полк понесся в давно желанную атаку.

Барклай де Толли М.Б.

Французские конно-егеря не тронулись с места и вместо того, чтобы встретить атаку атакой же, встретили донцов стрельбой с коня.

Но пули не задержали казаков: они дружно бросились на егерей, ударом в пики смяли их и обратили в бегство. Та же участь постигла и пехоту.

Пользуясь успехом, донцы бросились на артиллерию.

Штаб-ротмистр Жмурин первым вскочил на батарею, за ним поручик Коньков и несколько лейб-казаков…

Конькову тут же раздробило картечью правую руку. Неприятельская батарея в виду самого Наполеона была взята и орудия, за невозможностью их увезти, были сброшены в овраг. Донцы своей атакой и захватом батареи произвели такой переполох в неприятельском войске, что Наполеон на некоторое время приостановил свои распоряжения и действия.

Наполеон ввел в бой все бывшие поблизости войска. Наш отряд, задержав противника, принужден был отойти к Витебску. За бой под Витебском граф Орлов-Денисов был награжден золотою саблею «За храбрость», украшенной алмазами; 15 казаков получили знаки отличия Св. Георгия.

Во время лихого налета донцов на батарею 4 казака были захвачены в плен. Пленные казаки для французов были большой редкостью. По окончании боя Наполеон пожелал увидеть донцов.

Казаки были ему представлены, и по приказанию его пленников угостили.

Попировав как следует, казаки пошли погулять. Сопровождаемые конвоем, донцы во время прогулки приблизились к реке, показывая конвою знаками, что хотят напиться.

Берег здесь был высокий и крутой. Но это не остановило донцов. Перемигнувшись между собою, они в мгновение ока прыгнули в Двину, вынырнули и поплыли к противоположному берегу. Глубокая и широкая река не остановила доблестных казаков от желания выбраться из плена и послужить еще на пользу дорогого Отечества.