Дмитрий Володихин - Грозный царь московитов: Артист на престоле

Но гораздо важнее другое обстоятельство: все упреки в неканоничности действий Василия III, правильными они были или нет, адресовались ему и только ему. За великой княгиней никакой вины нет. К тому же митрополит Даниил, бывший тогда главой Русской церкви, не увидел в истории добросердечной женщины и ее страдающего мужа ничего преступного. Он позволил развод и дал благословение на второй брак.

Итак, Соломония Сабурова стала инокиней Софией и отправилась в суздальский Покровский монастырь. Василий III женился во второй раз, и через несколько лет у него родился сын Иван. Самопожертвование Соломонии Сабуровой оказалось не напрасным.

А как же ребенок, якобы родившийся вне закона? Здесь хотелось бы добрым словом помянуть сотрудников Владимиро-Суздальского музея-заповедника. В январе 2008 года они предоставили автору этих строк два документа, проливающих свет на историю с мифическим Георгием, сыном Сабуровой. Это, во-первых, акт о раскопках в суздальском Покровском монастыре 19–20 мая 1996 года — за четырьмя подписями, среди которых есть и подпись старшего научного сотрудника Института всеобщей истории РАН С. А. Беляева. О гробнице, раскрытой А. Д. Варгановым, в акте говорится следующее: «Погребения здесь не могло быть по причине физического отсутствия места для него, ибо фундамент представляет единый монолит, сохранившийся в неповрежденном виде без каких-либо выемок в нем, а совершение захоронения между плитами пола и фундаментом невозможно, так как толщина этого слоя в самом его глубоком месте не превышает 0,3 м». Иначе говоря, раскопки 1996 года поставили под сомнение то, что А. Д. Варганов действительно нашел в указанном им месте захоронение с рубашечкой. Ведь там вообще не могло быть гробницы — сплошной камень. А научного протокола вскрытия гробницы А. Д. Варгановым просто нет — его не составили. Как нет ни фотографий, ни зарисовок. Что ж, провинциальная археология 1934 года, как видно, не знала простейших правил научной работы… Второй важный документ — официальное письмо директора музея-заповедника, заслуженного работника культуры РФ, кандидата исторических наук А. И. Аксеновой в суздальский Покровский монастырь от 11 декабря 2006 года. В нем, среди прочего, сказано: «Легенда, не подтвержденная документально, остается легендой. Прямых неопровержимых данных о существовании ребенка, приуроченности предметов погребения к имени Соломонии (Софии) нет». Сказано честно и точно.

Остается приложить к фактам здравый смысл. Крайне маловероятно рождение сына после двух десятилетий бесплодного брака. Еще менее вероятно сохранение в тайне самого факта рождения (и воспитания!) ребенка в женском монастыре. Невозможно мотивировать отказ Василия III от желанного наследника — ведь во втором браке сын у него родится лишь несколько лет спустя, в 1530 году! Исключительно трудно представить себе способ, с помощью которого инокиня скрыла мальчика от московской комиссии. Если бы версия Герберштейна о гордых словах Соломонии-Софии, брошенных главе следствия, была верна хоть на золотник, то Покровскую обитель и весь Суздаль, наверное, перерыли бы от подвалов до чердаков, а сама женщина закончила свои дни в месте куда менее приемлемом, чем богатый аристократический монастырь.

Инокиня София скончалась в Покровском монастыре в 1542 году. Она оставила добрую память как человек глубокой веры. Известно, что она своими руками выкопала колодец для нужд обители. Монастырская традиция сообщает о многочисленных чудесах, совершавшихся у гроба Софии. Особое почитание ее началось еще в XVI столетии, а в середине XVII века состоялось ее прославление в лике святых. Со времен петровских преобразований и на протяжении синодального периода ее почитание оказалось под запретом. Но оно возобновилось в 90-х годах XX века. Двадцать седьмого марта 2007 года патриарх Алексий II повелел внести имя преподобной Софии Суздальской в месяцеслов РПЦ. Таким образом, эта старинная святая вновь обрела общерусское почитание.

Итак, на место Соломонии Сабуровой, абсолютно своей в среде старомосковской служилой аристократии, к тому же оказавшейся жертвой политических обстоятельств, является чужачка Елена Етинская. Она имела большое влияние на мужа. Желая угодить ей, Василий III сбрил бороду — поступок на Руси небывалый! Государь также завел кое-какие обычаи, характерные для великого княжества Литовского, откуда явилась со всем семейством Глинских великая княгиня.

После кончины супруга Елена, опираясь на группировку верной ей знати, правила твердой рукой. При ней было построено несколько важных крепостей, проведена реформа денежного обращения 1535–1538 годов, унифицировавшая монетную чеканку во всем Московском государстве. Худо-бедно ей удавалось подвигнуть русских воевод на активные действия в Стародубской войне. И главное, великая княгиня обезглавила оппозицию, способную сместить ее с престола.

В начале ее регентства дядя Ивана Васильевича, удельный князь Юрий Иванович Дмитровский повел странные переговоры с князем Андреем Михайловичем Шуйским. Оба они, покуда прямой наследник великого князя был мал и не способен за себя постоять, могли выступить претендентами на престол: первый — брат Василия III, а второй — аристократ исключительной знатности. Об особом положении Шуйских советский историк Г. В. Абрамович писал следующее: «Князья Шуйские выделялись среди московской знати… родовитостью. Будучи, как и московские великие князья, потомками великого князя Владимирского Ярослава Всеволодовича, они считались принцами крови, то есть персонами, имеющими право на великокняжеский престол в случае вымирания Московского рода». В 1606 году, когда на российский престол взойдет князь Василий Иванович Шуйский, у него будут на это все генеалогические основания.

Но в 1530-х дело обернулось иначе…

По приказу Елены Глинской князя Юрия Дмитровского отправили в темницу, где он и умер через несколько лет «на чепи и в железах». Князя Андрея Михайловича Шуйского арестовали, но он, хотя был, как показывает летопись, ведущей фигурой в мятежных настроениях, отделался легко. Наконец, другой брат покойного Василия III, удельный князь Андрей Иванович Старицкий, летом 1537 года попытался захватить Новгород и едва не вступил в прямое вооруженное столкновение с войсками Елены Глинской. Во главе правительственной армии встал князь Иван Федерович Телепнев-Оболенский. Мятеж был подавлен, а некоторые крупные фигуры, вставшие на сторону Старицкого, казнены. Сам удельный князь Андрей Иванович оказался узником, а затем умер «в нуже и страдальческою смертью». Это произошло в декабре 1537 года. Наиболее влиятельный представитель рода Глинских, как уже говорилось, также отправился в заточение. Некоторые другие аристократы попали в опалу.