Петр Дейниченко - Начало правления Романовых. От Петра I до Елизаветы

Три дня продолжался бунт. В первый день, 15 мая, многие из «черного списка» были убиты, но Ивана Нарышкина бунтовщики так и не нашли. На другой день стрельцы, угрожая перебить всех бояр, потребовали его выдать. Нарышкина стрельцы считали главным изменником и, не получив его, успокоиться не могли. В Кремле понимали это, и 17 мая Нарышкина отдали на растерзание. Его долго пытали, а потом рассекли на части на Красной площади. После этого бунт пошел на убыль. Еще несколько дней стрельцы вымогали у правительства деньги и имущество убитых, требовали наказать неугодных им лиц. Правительство шло им навстречу — цели подстрекателей бунта были достигнуты, Милославские убрали своих противников. Но реальной правительницей сделалась Софья — кроме нее, никто не рискнул взять на себя ответственность.

Между тем, пока царем оставался Петр Алексеевич, правление Софьи не могло быть законным. Сторонники царевны снова использовали стрельцов — те потребовали, чтобы оба брата, Иван и Петр, царствовали вместе. Бояре и патриарх не противились, и в России установилось двоецарствие, причем Ивана объявили первым царем. Стрельцы, однако, на этом не успокоились и потребовали теперь, чтобы правительницей при молодых царях стала царевна Софья Алексеевна. Никто не стал возражать.

Стрелецкий голова.

Стрелец Московского приказа.

Политическое решение было найдено, но с этого момента стрелецкий бунт приобрел явную религиозную окраску. С одной стороны, староверы не хотели упускать возможность выдвинуть свои требования, с другой — и сами стрельцы пытались найти в своем выступлении смысл: похоже, многие из них стали догадываться, что ими просто воспользовались.

Явных поборников старой веры среди стрельцов было немного. Другие просто задавались вопросом, почему власти возненавидели старые книги. Хотели писать челобитную, но не сумели ее составить. Искушенных в этом деле людей нашли среди посадских. Челобитная была написана, ее показали князю Хованскому, и тот поддержал затею. Старообрядцы, в том числе оказавшийся в Москве знаменитый суздальский священник Никита Пустосвят, потребовали диспута с патриархом по вопросам веры. После долгих проволочек в Грановитой палате состоялся диспут, но результата он не дал — каждая сторона осталась при своем мнении.

После диспута старообрядцы похвалялись на площади, что посрамили архиереев. Софья же заявила стрелецким выборным, что покинет Москву, если буйству раскольников не положат конец, и тогда вся вина за последствия будет на стрельцах. Стрельцы сознавали, что за пределами Москвы у них нет никакой опоры, и открестились от старой веры. Услышав такие речи, власти поспешили вознаградить стрелецких выборных, а рядовым выставили из царского винного погреба на десять человек по ушату. Это решило дело — стрельцы заявили, что за старую веру вступаться не будут и стали громить раскольников.

Но мятеж еще не был подавлен. Начальником стрельцов оставался князь Хованский, потакавший им во всем, и сместить его с должности, не вызвав очередной вспышки возмущения, было нельзя. Насилия в городе продолжались, и чем дальше, тем больше стрельцы опасались за свою судьбу. К концу лета выбор у них был невелик — или сдаться правительству на его условиях, или бунтовать до конца. Софья, опасаясь последнего, в августе 1682 года со всем царским семейством уехала из Москвы в Троице-Сергиев монастырь, приказав собраться там провинциальному дворянскому ополчению.

В день своих именин, 17 сентября, она объявила боярам, что князь Иван Хованский и его сын Андрей подстрекают стрельцов к убийству царской семьи, патриарха и многих знатных бояр. Немедленно было решено казнить Хованских.

Софья повелела всем боярам, думным людям, стряпчим и дворянам прибыть в село Воздвиженское к 18 сентября для встречи сына украинского гетмана. Поехали и Хованские. По дороге их захватили врасплох и, не слушая оправданий, казнили прямо на обочине. Стрельцы не встали на защиту своего начальника и были прощены. Новым их начальником был назначен суровый думный дьяк Федор Шакловитый, быстро покончивший с возмущением. Впрочем, стрельцы все же добились прибавки к жалованью.

Так началось семилетнее правление Софьи. Главой ее правительства стал начальник Посольского приказа князь Василий Голицын, проявивший себя еще в качестве советника царя Федора Алексеевича. Возвысился он, однако, не благодаря своим деловым качествам, а потому что Софья без памяти в него влюбилась. С этого момента карьера его целиком зависела от судьбы царевны. Поэтому Голицын делал все, чтобы продлить ее царствование. Для этого, полагал он, правление должно было быть мирным и успешным. Голицын знал о плачевном состоянии российского войска (при Федоре Алексеевиче он готовил проект военной реформы) и любой ценой стремился сохранить мир со всеми потенциальными противниками. Вначале он подтвердил все существующие договоры, в том числе явно невыгодный для России Кардисский мир со Швецией. Перемирие с Польшей истекало в 1702 году, а с Турцией и Крымом пока сохранялись добрососедские отношения. Но Голицын мечтал о России как о сильной европейской державе и с легкостью поддался на уговоры австрийских, польских и венецианских дипломатов, призывавших Россию войти в Священную лигу католических держав, чтобы вместе бороться против Турции.

Военные успехи Турции действительно заставляли отнестись к этому предложению со всем вниманием. Хотя в 1683 году двухсоттысячная турецкая армия так и не смогла взять столицу Священной Римской империи Вену, турки отнюдь не отказались от своих притязаний на Австрию. Их победа грозила разгромом слабой Польше (хотя именно польские гусары разбили турок под Веной). Появление турецких провинций в самом центре Европы представлялось Голицыну угрозой для будущих связей России с Западом, под которым он понимал прежде всего католические страны. Но Россия соглашалась вступить в Священную лигу только в том случае, если Польша вернет Киев. Поляки не уступали. Лишь после того как турецкая армия нанесла Польше чувствительные поражения в 1684 и 1685 годах, поляки пошли на соглашение. 21 апреля 1686 года был заключен «вечный мир» между Россией и Польшей. В обмен на Киев Россия должна была немедленно послать войска против Крымского ханства, чтобы защитить поляков от ударов с юга. В качестве дополнительного условия Россия добилась, чтобы православных в Польше больше не притесняли.