Петр Черкасов - Александр II и Наполеон III. Несостоявшийся союз (1856–1870).

Какова же, по мысли Горчакова, должна быть в этих условиях политика России в отношении Франции?

Его ответ сводился к следующему: «Отвечая на открытость императора Луи-Наполеона, мы могли бы поощрять его расположение к нам, и следовать по пути согласия, отвечающего нашим интересам… Но в то же время мы должны были бы обезопасить себя от [его] амбициозных увлечений, пределы которых нам неизвестны, как и от непостоянства, свойственного французской нации в определении своей судьбы. Одним словом, – резюмировал князь Горчаков, – мы не должны делать: ни слишком много, ни слишком мало. Первое было бы чревато подчинением наших собственных интересов попыткам, из которых мы не могли бы извлечь для себя никаких преимуществ; второе могло бы отпугнуть от нас государя, имеющего большое влияние и наделенного твердой волей, подтолкнув его к поискам поддержки у других. Итак, мы принимаем его авансы, сделанные с искренними намерениями, но не берем на себя никаких обязательств» [121] Там же. Л. 248–249. .

Таковы были намерения нового министра иностранных дел в отношении Франции. Их разделял и государь. Правда, император Александр, по примеру Наполеона, упорно державшегося за союз с Англией, желал примирить сближение с Францией со своим прочно усвоенным пруссофильством.

Взаимные зондажи и контакты, осуществлявшиеся в порядке строгой конфиденциальности между российскими и французскими дипломатами на завершающей стадии Крымской войны, отражали обоюдное желание Александра II и Наполеона III не только к примирению, но и к сближению двух стран, получившему развитие в последующие годы.

29 апреля 1856 г., вскоре после полудня, к дому, где проживал в Париже генерал-адъютант граф Алексей Федорович Орлов, первый уполномоченный Российской империи на мирном конгрессе, завершившим Восточную (или Крымскую, как ее вскоре назовут) войну, подъехали две дворцовые кареты, украшенные гербами и вензелями императора французов Наполеона III. Через несколько минут в дверях появился граф Орлов в сопровождении трех флигель-адъютантов Е.И.В. – полковника Альбединского, полковника князя Витгенштейна и капитана князя Левашова. Орлов занял место в первой карете, а его спутники проследовали во вторую. Менее чем через полчаса оба экипажа были уже у парадного входа в Тюильри, где Орлова и его спутников встречал герцог де Камбасерес, главный церемониймейстер двора, вводивший иностранных послов на высочайшую аудиенцию в Тронный зал.

Ровно в 14 часов в зал вышел император Наполеон. С приветливой улыбкой, как старого друга, он приветствовал Орлова, который представил императору сопровождавших его офицеров, а потом вручил Наполеону два конверта с письмами от своего государя. Первое представляло собой формальную нотификацию, т. е. «уведомительное письмо» о восшествии Александра II на престол [122] К тому времени Александр II царствовал уже более года, но из-за состояния войны между Россией и Францией «уведомительное письмо» о вступлении на престол из Петербурга в Париж не посылалось. Это стало возможным только после заключения (18/30 марта 1856 г.) Парижского мирного договора, формально положившего конец Крымской войне. . Во втором содержалось поздравление царя в связи с рождением 16 марта 1856 г. у Наполеона III и императрицы Евгении сына. Александр писал Наполеону, что «рождение наследника престола, несомненно, упрочит дело, которое Ваше Величество свершает во Франции», и что «по совпадению, ниспосланному Провидением, оно призвано гарантировать утверждение мира, а через него – упрочить отношения дружбы между двумя великими народами, судьбы которых нам доверены» [123] Письмо датировано 3 апреля 1856 г. // Архив внешней политики Российской империи (далее – АВПРИ). Ф. 133 (Канцелярия). Оп. 469. 1856 г. Д. 72. Л. 17 об. .

Наполеон был в хорошем настроении, в котором он пребывал со времени рождения наследника. Это важнейшее для династии Бонапартов событие соединилось в душе императора французов с другим – заключением 30 марта Парижского мирного договора, положившего конец Восточной войне и превратившего Наполеона III в арбитра Европы. Вернув себе статус полноценной великой державы, Франция сумела сохранить привилегированные отношения с Англией, но не пошла на поводу британских интересов. Она поставила на место Австрию, ограничив ее притязания на Балканах, а в перспективе – ив Италии. Наконец, еще в ходе работы Парижского конгресса она зарезервировала для себя возможность с подписанием мира наладить добрые отношения с Россией. Не сумев найти общий язык с Николаем I, Наполеон III надеялся, что ему это лучше удастся с Александром II, которому он со времени воцарения последнего неоднократно посылал недвусмысленные сигналы. Именно благожелательное содействие императора французов (как открытое, так и закулисное) во многом облегчило графу А.Ф. Орлову и барону Ф.И. Бруннову возможность добиться на Парижском конгрессе от держав-победительниц менее суровых условий мира, чем можно было ожидать. В Петербурге это понимали, но пока еще не могли в полной мере оценить, что в действительности стоит за неожиданной благожелательностью вчерашнего противника, насколько искренни и серьезны его намерения в отношении России.

Когда официальная часть аудиенции завершилась, Наполеон попрощался с сопровождавшими графа Орлова офицерами, а самого Алексея Федоровича, взяв под руку, пригласил пройти для доверительной беседы в свой кабинет, расположенный за Тронным залом.

Уютно расположившись друг перед другом в креслах, император и граф завели разговор о недавно завершившемся конгрессе. Орлов в самых теплых выражениях поблагодарил своего августейшего собеседника за то, поистине дружеское содействие, которое он оказал императору Александру и его представителям в Париже в достойном окончании войны. Алексей Федорович не преминул отметить и ту важную роль, которую сыграл на конгрессе его председатель, граф Александр Валевский, министр иностранных дел Франции. Со своей стороны, Наполеон заверил Орлова в своем искреннем расположении к императору Александру, с которым он надеется установить прочные и доверительные отношения. К глубокому сожалению, заметил Наполеон, у него в свое время не сложились отношения с покойным императором Николаем, что, как известно, имело печальные последствия для всей Европы. Нужно извлечь уроки из прошлого и сделать все, чтобы исключить саму возможность военного конфликта между нашими двумя странами, завершил свою мысль Наполеон. Затем он воздал должное дипломатическим талантам графа Орлова, в высшей степени достойно представлявшем на конгрессе императора Александра, который не мог бы найти для этой сложной миссии лучшего дипломата. Теперь, после формального завершения войны, должны восстановиться дипломатические отношения между Францией и Россией. Будем надеяться, сказал Наполеон, завершая беседу, что император Александр направит в Париж столь же достойного посла, каким на конгрессе был граф Орлов, чтобы «упрочить отношения доброго согласия, восстановленного ныне между Россией и Францией» [124] АВПРИ. Ф. 133. Оп. 469. 1856 г. Д. 148. Л. 329 об. По окончании аудиенции граф Валевский, провожая Алексея Федоровича, сообщил ему, что декретом императора Наполеона граф Орлов удостоен Большой ленты ордена Почетного легиона. .