Юрий Мухин - Война и мы

К примеру, ни в одном из цитированных боевых донесений, написанных Лебединцевым, не указана текущая численность боевых подразделений и редко указано текущее наличие оружия и боеприпасов. А как поставить им боевую задачу без знания этих параметров? И что удивительно — очень часто то какая-нибудь комиссия, приехавшая на завод, то какой-нибудь обкомовский или цэковский умник ставили нам в пример управление в армии! Но читая Лебединцева, ужасаешься: боже мой, какой же там был тупой бардак!!!

Командир дивизии три дня не знал, что пропал начальник штаба полка с его, комдива, боевым приказом и боевым приказом полка! Три дня гнал полки на подготовленный немецкий огонь. Ну что тут скажешь?

Вопрос о наградах для солдата достаточно больной, ведь их наличие подтверждает, что данного военнослужащего общество не напрасно кормило и содержало. Но я не могу вспомнить ни страну, ни армию, в которых бы награды более-менее длительный срок давались не лицам, приближенным к начальству, а тем, кто их заслужил. Казалось бы, в немецкой армии, в которой вопрос с наградами был тщательно продуман и тщательно контролировался, несправедливости в награждениях не должно было бы быть, но, повторю, именно немецкий генерал-фельдмаршал П. Гинденбург сказал фразу, которая могла бы стать девизом наградной политики всех государств: «Ордена дают не там, где их заслуживают, а там, где их дают».

Лебединцев: «Медалями «За отвагу» и «За боевые заслуги» награждение солдат и сержантов производилось приказом по полку. Медалями и орденами Красной Звезды и Славы 3-й степени награждал командир дивизии всех, до командира роты включительно. Командир корпуса те же категории военнослужащих имел право награждать дополнительно и орденами Отечественной войны обеих степеней. Командующий армией уже мог своей властью награждать до командира полка включительно в объеме прав командира корпуса и дополнительно орденами Красного Знамени, Славы 2-й степени и Александра Невского, а командующий войсками фронта — до командира дивизии включительно в объеме прав командарма и дополнительно орденами Суворова, Кутузова и Богдана Хмельницкого 3-й степени. Награждение полководческими орденами второй и первой степени, орденом Ленина и орденом Славы 1-й степени, а также присвоение звания Героя Советского Союза оставалось за Президиумом Верховного Совета СССР. Эти права были предоставлены командирам и командующим 10 ноября 1942 года. В последующем такие же права были предоставлены командующим ВВС, ПВО территории страны, флотов, командующим артиллерией и командующим бронетанковыми и механизированными войсками.

Хотя прошел год после того Указа, но в массовом порядке он начал исполняться только после начала форсирования Днепра, о чем свидетельствуют наградные материалы в Архиве МО. В подразделениях началось соревнование на как можно большее количество представленных и, конечно, выдумывались критерии мужества и отваги, которые командиру полка просто не представлялось возможным проверить. Очень многие представлялись к ордену Красного Знамени, так как его статут не был четко определен еще со времен Гражданской войны. В статутах последних орденов была сделана попытка в поспешном порядке определить конкретные боевые отличия, но они оказались чисто формальными. Это касалось, прежде всего, орденов Отечественной войны, орденов Славы и полководческих орденов. Но ошибки в статутах были, прямо скажем, абсурдны, к примеру, совершенно не были включены матросы и партизаны в статут ордена Славы, в связи с чем вынуждены были после учредить для них военно-морские медали Нахимова и Ушакова и «Партизану Отечественной войны», которые ни в какое сравнение не шли с орденом Славы по почетности награды.

Статут ордена Отечественной войны разрабатывался для рядового, сержантского состава, командиров подразделений и частей, но в нем совершенно не упоминались офицеры штабов и такие службы, как медицинская, тыловая и боевого обеспечения. Из огромного перечня статей статута этого ордена первое место отведено почему-то ВВС, артиллерии, танковым войскам, инженерным войскам, войскам связи, кавалерии, ВМС. Стрелковым войскам в статуте была отведена всего одна статья по захвату артиллерийской батареи и по действиям разведки, тогда как для ВВС — 22, ВМС — 8, артиллерии — 4, танкистов — 3. Правда, для авиаторов дали статью «Кто организовал четкую и планомерную работу штаба», послужившую лазейкой для офицеров штабов всех видов Вооруженных Сил и родов войск. В результате поспешности составления тыловыми штабами перечней отличий для награждения орденом он выглядит ныне просто смешным и даже безграмотным с точки зрения военной терминологии. Так, одна из статей предусматривала награждение орденом Отечественной войны 2-й степени «За уничтожение танка противника взрывпакетами». Взрывпакетами именуются начиненные дымным охотничьим порохом учебные пакетики для обозначения взрывов на учебных занятиях. Они не причиняют вреда даже человеку, стоящему рядом с его взрывом, а в танке его взрыв даже не услышат.

Да, этот орден был популярен, так как его можно было получить только на войне, а не за выслугу лет, за собственные и государственные юбилеи или победу в соцсоревновании, за что впоследствии вручали ордена Красной Звезды, Красного Знамени и даже орден Ленина. Все ордена по старому законодательству после смерти награжденного подлежали сдаче в Отдел наград Президиума Верховного Совета, а ордена Отечественной войны сразу же оставлялись в семье как память и высылались в войну близким тех, кто им награжден посмертно. Награждение этим орденом могло быть повторяемо и за новые подвиги. Но, конечно, не в таком количестве, как это имело место в ту, пусть даже и самую продолжительную войну.

Мой сослуживец в конце 60-х полковник Мамонов Иван Иванович, 1921 года рождения, в воинских званиях от лейтенанта до капитана сумел стать награжденным: 29.7.43 г. в должности командира батареи орденом Красной Звезды за бои под Белгородом; на Букринском плацдарме получил орден Отечественной войны 1-й степени 23.11.43 г. в должности начальника штаба дивизиона минометного полка танкового корпуса; в 1944 году он не был на фронте, а за четыре месяца 1945 года в должности помощника начальника штаба артиллерии танкового корпуса получил 13.2.45 г. орден Отечественной войны 2-й степени, 10.5.45 г. — 1-й степени; и 31.5.45 г. снова второй степени. Пятый получил к 40-летию Победы. Несколько представлений он писал себе сам своей рукой красивым мелким почерком. Но на этом не окончились его наградные преуспевания. В 1956 году он 18 и 30 декабря получает два ордена Красной Звезды: один за выслугу 15 лет в ВС, второй — за события в Венгрии, и в 1968 году получил четвертый — за вторжение в Чехословакию. Общий итог к концу службы: пять орденов Отечественной войны, четыре ордена Красной Звезды и медаль «За боевые заслуги» (за первые десять лет выслуги). Не многим пехотинцам выпадала такая наградная удача, как этому артиллерийскому офицеру, который получил столько орденов за несколько месяцев боев, да и то — в располагавшемся в трех-пяти километрах от переднего края штабе танкового корпуса на должности помощника начальника штаба артиллерии.