Сергей Школяр - Китайская доогнестрельная артилерия

Утолщения в теле стены в виде внешних выступов напоминали бастионы с фасами по сторонам квадрата. Название, видимо, было дано за их форму, похожую на выступающую вперед и ближе всего расположенную к неприятелю морду лошади. В отличие от башен выступы ма мянь не поднимались над стеной. На их площадках сооружали навесы, боевые и сторожевые вышки, устанавливали стационарное метательное оружие [87, цз. 12, л. 2а]. Официальные правила сооружения выступов ма мянь были введены лишь в 1075 г. по инициативе Шэнь Ко, который был активным сторонником их использования в крепостном сражении [127, с. 409–410, 962].

Подвижная осадная башня, аналогичная европейской гелеполи. «Противостоящей» называлась, очевидно, потому, что во время атаки крепости противостояла соответственно настенным и надворотным башням крепостного вала, называвшимся, в свою очередь, ди лоу «башни, [обращенные против] врага». В Китае, как и в Европе, осадные башни были широко распространенным подступным средством. Чэнь Гуй подробно сообщает о правилах сооружения квадратных башен дуй лоу: их высота достигала 15 м при ширине стороны 6 м. На верхнем ярусе башни могло разместиться до 80 воинов с полным вооружением, на нижних ярусах находились стрелки и легкое метательное оружие. Нижнюю часть корпуса башни, изготовлявшегося из дерева, засыпали землей для защиты от «огневых» снарядов и стрел. Вместе с тем Чэнь Гуй справедливо говорит о башне как о громоздком и неманевренном сооружении, которое нетрудно разрушить или повалить [121, цз. 2, с. 15–16]. Ши Мао-лян, напротив, приводит примеры успешных действий чжурчжэньских осадных башен во время атак Кайфэна в 1126–1127 гг. [79, цз. 68, л. 2б–3а].

Тележка, груженная горючим материалом и предназначенная для поджога деревянных частей крепостного вала — ворот, частоколов и т. п. Одно из распространенных в Китае средств огневого нападения на крепость [121, цз. 1, с. 3]. Применялось также осажденными для борьбы с осадными и подступными машинами противника, в этом случае повозку спускали на них с обращенной к противнику наклонной стороны крепостного вала [79, цз. 66. л. 14аб].

Не меньшие потери от камнеметной стрельбы на этапе штурма были и среди атакующих. Во время атаки Кайфэна ядром китайской блиды был убит видный чжурчжэньский военачальник Тяньхао [23, цз. 13, с. 264; 79, цз. 66, л. 14б]. В 1129 г. при атаке Чжэньдина получил рану чжурчжэньский тысячник Лю Цин-сунь [39, цз. 32, с. 628; 131, цз. 6, л. 4а], в 1226 г. в ходе штурма Фэнсяна — один из командиров китайских камнеметчиков на монгольской службе — Чжан Жун [130, цз. 151, с. 1086]. В биографии Ли Тина, тысячника в монгольском войске, сообщается о том, что в 1272–1274 гг. он восемь раз был ранен в крепостных сражениях китайскими камнеметными снарядами [130, цз. 162, с. 1152]. Источники упоминают о множестве других фактов ранений и гибели военачальников от попаданий в них камнеметных снарядов в ходе как осады, так и обороны крепостей [37, цз. 46, л. 3б; 70, цз. 250, с. 2244, цз. 257, с. 2285, цз. 261, с. 2305, цз. 271, с. 2370; 85, с. 47; 94, цз. 72, с. 468; 110, с. 23; 121, цз. 3, с. 25; 130, цз. 147, с. 1056, цз. 150, с. 1076, цз. 151, с. 1109, цз. 165, с. 1176].

Еще современники Мункэ-хана обращали внимание на странные обстоятельства его смерти. Приближенные хана вначале хранили смерть правителя в глубокой тайне. «Когда умер Монгу-хан, — сообщал Марко Поло, — так знайте, более двадцати тысяч человек, встреченных по дороге, где несли его тело хоронить, было убито» [14, с. 8]. «Темные слухи о смерти Мункэ» были известны в Индии уже в 1260 г. и нашли отражение в сочинении Джуз-джани «Табакат-и Насирй», о чем сообщает акад. В. В. Бартольд [148, с. 573].

Официальные китайские данные попали в исторические своды XIII–XIV вв., в частности, в труды знаменитого персидского историка Рашид ад-Дина [15, с. 147, 157], армянского историка Киракоса Гандзакеци (он ошибочно полагал, что Мункэ-хан умер на обратном пути после победоносного завершения похода в Южный Китай [10, с. 91]), а также в более поздние труды: Абульгази Хивинского [16, с. 479–480; 138, с. 382–383; 141, с. 155], персидского историка Хондемира [9, с. 37] и др. Сообщение «Юань ши» впоследствии было безоговорочно принято некоторыми китайскими историографами периода маньчжурской династии Цин, например Би Юанем [18, цз. 175, с. 1930] и Вэй Юанем [25, цз. 4, л. 13]. Та же версия смерти Мункэ-хана от болезни повторена в ряде европейских работ по истории татаро-монголов [162, с. 353–354; 1946, с. 278–279; 335, т. 1, с. 214; 357, т. 2, с. 332].

Уже некоторые современники Мункэ-хана сообщали о его гибели под стенами Дяоюйчэна. Так, армянский летописец XIII в. Гайтун указывал, что Мункэ утонул, находясь на плывшем к крепости судне, которое было пущено ко дну китайскими подводными пловцами, и эти данные нашли затем отражение в ряде сочинений [139, т. 9, с. 274–275; 136, т. 1, с. 216]. По словам сирийского историка Абульфараджа, во время атаки крепости Мункэ-хана поразила китайская стрела и он умер от раны [137, т. 2, с. 292]; сведения Абульфараджа совпадают с теми, которые содержатся в сочинениях некоторых китайских авторов. О ранении Мункэ-хана арбалетной стрелой писал, например, в одном из стихотворений известный сунский поэт Лю Кэ-чжуан, о том же сообщали Хуан Чжэнь, а позднее — Шан Лу и Шао Юань-пин [228, с. 57]. Подобная же запись сделана на памятной стеле 1517 года в храме Чжунъисы на горе Дяоюйшань [228, с. 59].

Текст этой хроники помещен в «Гу цзинь ту шу цзичэн». Здесь обстоятельства гибели Мункэ-хана изложены весьма подробно. Сообщается, что хан «сам повел воинов под стену [крепости на штурм]». Затем описано, как по приказу Мункэ была построена наблюдательная башня и как осажденные, расположив против нее на стене камнеметы, обстреляли и разрушили башню. Монгольские воины отступили, но самого Мункэ-хана «как громом ударило камнеметным снарядом, отчего он занемог, и армия [поэтому] двинулась обратно; у горы Чоуцзюныпань его болезнь усилилась… а когда его перевозили через ущелье Вэнтан горы Цзиньцзяньшань, он умер» [29, т. 611, л. 16а].

Сообщение «Дяоюйчэн цзи» о ране или контузии от удара камнеметным снарядом, явившейся причиной смерти Мункэ-хана, не единично. Об этом же писал в своих стихах некий Елюй Чжу. Он сопровождал хана в походе и, видимо, хорошо был осведомлен об истинных обстоятельствах его смерти, но, поскольку официальная версий была иной, Елюй Чжу в стихотворении облек свой рассказ в иносказательную форму поэтических образов. Уже в период династии Мин (XV в.) сычуаньский чиновник Се Ши-юань в предисловии к своим стихам о поездке на гору Дяоюйшань также сообщал о смерти Мункэ-хана от удара метательным снарядом, опираясь, вероятно, на свидетельства местных хроник [228, с. 59].