Джон Превас - Клятва Ганнибала. Жизнь и войны величайшего врага Рима

Канны были вершиной полководческих достижений Ганнибала. Его успехи в борьбе с римлянами достигли апогея, после которого наступил продолжительный спад, медленное и изнуряющее истощение, которое привело к потере инициативы и отступлению карфагенян из Италии. Больше в этой войне не было столь значительных сражений. Отказ Ганнибала идти на Рим спас республику, но, возможно, он и не стремился к большему. Ливий пишет, что много лет спустя Ганнибал жалел о своем решении, признавая, что упустил шанс выиграть войну. В свое оправдание Ганнибал утверждал, что мысль о походе на Рим даже после такой убедительной победы была «слишком грандиозной и заманчивой, чтобы он мог охватить ее умом» [88] Он же. Кн. XXII, гл. 51 и Кн. XXVI, гл. 7. . Любопытно, что в поэме «Пуника» римского поэта Силия Италика называются другие причины отказа Ганнибала пойти на Рим [89] Силий Италик. Кн. X, строки 331 и 332. . Он утверждает, что Баркид был рассержен на богов за то, что они даровали ему победу при Каннах, но не позволили одолеть Рим. Изнуренный, Ганнибал погрузился после битвы в глубокий сон, и снился ему только лишь триумфальный поход на Рим. Но на следующий день под предлогом того, что его солдатам надо залечить раны, и опасаясь излишней самоуверенности подчиненных, он приказал войску остаться в лагере.

После победы при Каннах на территории Италии не осталось силы, способной соперничать с Ганнибалом. Пуниец мог направиться в любое место, кроме Рима, и никто не смог бы ему помешать. В следующей главе будет рассказано, как города-союзники Рима, расположенные в Самние, Апулии, Лукании, Кампании и Бруттии переметнулись на сторону его врага, а царь Македонии Филипп V, желая вытеснить римлян из Иллирии (совр. Албания, Босния и Хорватия), через несколько месяцев заключил союз с Ганнибалом. Но главные сторонники римлян и их ближайшие географические соседи в Центральной Италии — Лаций, Умбрия и Этрурия — сохранили им верность, что вкупе с римским упорством позволило спасти республику.

На севере Италии галльские племена снова стали досаждать Риму. Поздней весной 216 г. до н. э. сенат назначил претором Луция Постумия Альбина и отправил его во главе 25-тысячного войска на их усмирение. Тем временем на юге Павел и Варрон вошли в Апулию в поисках карфагенян. Альбин отошел от политики, но его вернули, так как Риму не хватало опытных командиров. А опыта Альбину было не занимать — его дважды избирали консулом, на его счету были две успешные военные кампании против лигуров и иллирийцев.

Послав армию на север, римляне надеялись вынудить примкнувших к Ганнибалу галлов оставить его войско и броситься на защиту своих домов. Легионы Альбина направлялись к Плацентии и на каком-то отрезке пути, скорее всего возле современной Модены, оказались в Литанском лесу. Здесь, по обеим сторонам дороги, высились огромные деревья, и у самой кромки леса галлы устроили засаду. Они подрубили деревья так, чтобы те не упали сразу и со стороны казались неповрежденными. Как только римляне вошли в лес, галлы повалили стволы на врагов, после чего бросились их добивать. Альбин пытался сбежать, но его поймали и обезглавили, череп претора очистили, отделали золотом и использовали как чашу для возлияний во время торжеств [90] Тит Ливий. Кн. XXIII, гл. 24. .

Известия об этой резне достигли Рима примерно в одно время с новостями о разгроме под Каннами. Обе эти страшные потери надо было пережить, и на какое-то время Рим будто вымер. Лавки закрылись, люди не выходили из домов. Консул Тиберий Семпроний собрал внеочередное заседание сената и призвал римлян не терять надежду. Сенат принял решение сосредоточить все силы на разгроме Ганнибала на юге и на какое-то время прекратить все боевые действия против галлов. Семпроний подчеркнул, что после победы над пунийцем у Рима будет возможность с ними поквитаться. Сенат проголосовал за отказ от войны в Цизальпийской Галлии на ближайший год, после чего консул приказал открыть лавки и завершить публичный траур по погибшим. С этого момента жизнь в Риме должна была идти своим чередом.

Несмотря на успех засады и явное ослабление Рима после поражения у Канн, галлы не предпринимали попыток двинуться на юг, чтобы напасть на город или присоединиться к Ганнибалу. Даже в окрестностях римских колоний Плацентии и Кремоны все было относительно спокойно, пока Ганнибал не покинул Италию. Только тогда галлы, возглавляемые карфагенским командиром, оставленным здесь одним из братьев Ганнибала, из мести атаковали римские селения и разожгли новую войну.

После столь разгромных поражений возле Канн и в Литанском лесу боевые действия должны были завершиться если не победой Карфагена, то как минимум перемирием. Но Ганнибал столкнулся с непреклонностью римлян и их стремлением пройти через любые испытания, чтобы довести войну до конца. Рим не собирался уступать, и это сбивало предводителя карфагенян с толку, хотя он и сам редко соглашался на компромиссы.

После стремительных и ошеломляющих побед Ганнибала при Треббии, Тразименском озере и Каннах конфликт перетек в вялотекущую и безрезультативную фазу. Следующие 13 лет — с 216 г. до н. э. по 203 г. до н. э. — война свелась к ничего не значащим маневрам, чередующимся со стычками в Южной Италии в борьбе за людские и иные ресурсы. Обе стороны бесчисленное количество раз осаждали и грабили здешние города, а местное население страдало от безжалостных актов возмездия, совсем не обязательно обусловленных уровнем сопротивления. Гнев Ганнибала обрушивался на любой город, остававшийся преданным Риму или хотя бы сохранявший нейтралитет. Если они не были на его стороне, то были против него. Но те, кто переходил на его сторону, оказывались под мощным военным, экономическим и политическим давлением со стороны Рима. Многочисленные и зачастую крайне жестокие карательные акции римлян вынудили Ганнибала разделить и тем самым ослабить свою армию в попытках защитить как можно больше новых союзников. Римляне нападали на города в регионах, где не было карфагенских войск, вынуждая их спешить на помощь. Но, учитывая ограниченность ресурсов, Ганнибал просто не мог быть везде и сразу. Пожалуй, именно это стало главной причиной провала его попыток сплотить греков и италийцев на юге полуострова и довести войну до победы.

На этом этапе Ганнибал вел боевые действия на территории от Неаполя на севере до Регия (совр. Реджо-ди-Калабрия ) и Мессинского пролива на юге. Его армия свободно перемещалась по местности, а римские легионы следовали на безопасном расстоянии в расчете взять пунийцев измором и мстили всем городам, выступавшим в его поддержку. После Канн римляне вернулись к несколько измененной версии стратегии Фабия: они стремились как можно реже вступать в прямые столкновения с Ганнибалом, признавая, что, несмотря на численное преимущество, не могут тягаться с полководцем, учитывая его тактическое мастерство и боевые качества его войска. Обе стороны разоряли провинции Южной Италии — Кампанию, Самний, Апулию, Луканию (совр. регион Базиликата ) и Бруттий, ныне известный как Калабрия. Ганнибал сосредоточился на том, чтобы привлечь на свою сторону греческие города-государства и местные италийские племена, а римляне, в свою очередь, делали все, чтобы этому помешать. В ход шло все — от обещаний, подкупа, угроз и прочих уловок до прямой агрессии, осад и публичных казней.