Леонид Млечин - До и после смерти Сталина

Началась разработка еще одной линии — еврейской.

25 июня 1949 года политбюро приняло решение о политических ошибках первого секретаря Еврейской автономной области Хабаровского края Александра Наумовича Бахмутского и председателя облисполкома Михаила Евелевича Левитина. В чем их обвиняли?

«Примиренчески относились к фактам проявления буржуазного национализма, в результате чего в идеологических учреждениях области длительное время орудовала группа националистов, пропагандировавшая в области сионистско-националистические взгляды, способствовали распространению проамериканских и буржуазно-националистических настроений среди некоторой части населения области, не дали правильной политической оценки многочисленным частным связям граждан Еврейской автономной области с Америкой как каналу проникновения вражеской пропаганды».

Александр Бахмутский, бывший слесарь завода «Серп и молот», был приговорен к расстрелу. Смертную казнь заменили 25 годами тюремного заключения. Столь же жестокие приговоры вынесли другим руководителям Еврейской автономной области.

28 ноября 1948 года Сталин подписал секретное решение бюро Совета министров — «Еврейский антифашистский комитет немедля распустить, органы печати этого комитета закрыть, дела комитета забрать». На следующий день сотрудники Министерства госбезопасности провели обыск в помещениях комитета, забрали всю документацию, здание опечатали.

Судебный процесс по делу Еврейского антифашистского комитета, созданного в 41-м году для борьбы с нацизмом, должен был показать, что все евреи — американские шпионы и работают на заокеанских хозяев. Но процесс пришлось сделать закрытым, потому что обвиняемые шпионами себя не признали — актер Вениамин Зускин, академик Лина Штерн, писатели Перец Маркиш, Лев Квитко, Семен Галкин, Давид Гофштейн, главный врач Боткинской больницы Борис Шимелиович, бывший член ЦК ВКП(б) и заместитель министра иностранных дел Соломон Лозовский…

Арестованных били. Некоторые умирали прямо в тюрьме. Следствию нужно было что-нибудь серьезное — подготовка покушения на Сталина, шпионаж, диверсии, а эти люди, даже когда их били, ничего такого придумать не могли. Они играли в театре, писали стихи, лечили больных.

Занимались ими отборные кадры министерства госбезопасности. Полковник Комаров, позднее арестованный, напоминал о своих заслугах:

«Особенно я ненавидел и был беспощаден с еврейскими националистами, в которых видел наиболее опасных и злобных врагов. Узнав о злодеяниях, совершенных еврейскими националистами, я исполнился еще большей злобой к ним и убедительно прошу вас, дайте мне возможность со всей присущей мне ненавистью к врагам отомстить им за их злодеяния, за тот вред, который они причинили государству».

Следователи были уверены в изначальной вине евреев, в их природной склонности к совершению преступлений, в готовности предать родину. Это объяснил им Сталин. Они действовали по его личному указанию. Это был этнический судебный процесс. Судили не за преступление, а за происхождение.

Сидевшие на скамье подсудимых известные актеры, писатели, врачи не участвовали в подготовке террористических актов против товарища Сталина, не занимались шпионажем и даже не вели антисоветской пропаганды. Председатель Военной коллегии Верховного суда генерал-лейтенант юстиции Александр Александрович Чепцов уличал подсудимых в желании писать на родном языке, издавать книги на идиш, иметь свой театр и ставить в нем еврейские пьесы, сохранить школы с преподаванием на еврейском языке.

Генерал Чепцов упрекал одного из подсудимых:

— Зачем коммунисту, писателю, марксисту, передовому еврейскому интеллигенту связываться с попами, раввинами, мракобесами, консультировать их о проповеди, о маце, о молитвенниках, о кошерном мясе?

Малограмотный следователь, увидев, что писатель Абрам Коган правит ошибки в тексте собственного допроса, избил его: знает, подлец, русский язык, а пишет на еврейском! Забота о национальной культуре признавалась вредной и антипатриотичной.

Генерал-лейтенант юстиции Чепцов быстро и без колебаний выносил смертные приговоры по делам, подготовленным следователями Министерства госбезопасности. Но когда по решению ЦК был устроен двухмесячный процесс над руководителями Еврейского антифашистского комитета, подробные допросы обвиняемых показали, что нет вообще никаких доказательств вины подсудимых.

Несмотря на пытки и издевательства, далеко не молодые и не очень здоровые люди явили образец силы духа и мужества. Генерал Чепцов даже проникся уважением к подсудимым, «усомнился в полноте и объективности расследования». Завел разговор с министром Игнатьевым. Тот ответил, что дело вел Рюмин, а ему все верят.

Рискуя партбилетом и карьерой, Чепцов попросил ЦК разрешения вернуть дело на доследование. Георгий Максимилианович Маленков, к которому обратился генерал, не дал этого сделать:

— Вы хотите нас на колени поставить перед этими преступниками. Приговор по делу апробирован народом, делом политбюро занималось три раза. Выполняйте решение политбюро.

Процесс по делу Еврейского антифашистского комитета начался 8 мая 1952 года. А еще за месяц до этого, 3 апреля, министр госбезопасности Игнатьев в докладной записке Сталину предложил всех обвиняемых по делу Еврейского антифашистского комитета расстрелять. Вождь сделал снисхождение только академику Лине Штерн, биологу с мировым именем, приехавшей из Швейцарии строить социализм. Ее отправили в исправительно-трудовой лагерь. Остальных расстреляли…

Следователи требовали от арестованных показаний и на других видных евреев.

Заместитель министра госбезопасности полковник Рюмин, допрашивая арестованного подполковника госбезопасности Игоря Борисовича Маклярского, по-свойски объяснял недавнему сослуживцу: глава еврейских националистов в Москве и главный израильский шпион — Полина Семеновна Жемчужина, жена Молотова, сама недавний нарком, кандидат в члены ЦК и депутат Верховного Совета СССР. Рюмину нужны были еще и показания на Лазаря Моисеевича Кагановича. Ему бы хотелось сконструировать заговор, во главе которого стоит член политбюро.

Почему началась охота на евреев? Понадобился новый масштабный внутренний враг. Историки отмечают: накануне массового террора неизменно формируют большую группу врагов — тогда не нужно доказывать вину каждого. Например, кулаки, вредители, троцкисты… Теперь — евреи. Это сразу поднимало заговор на мировой уровень. Ведь за евреями, объясняли пропагандисты, стоят Израиль и Соединенные Штаты.

Вячеслав Александрович Малышев, заместитель председателя Совета министров по машиностроению, записал слова вождя, сказанные им в самом узком кругу — на заседании президиума ЦК 1 декабря 1952 года: