Людмила Боровкова - Кушанское царство

Но несколько новых сведений о других аспектах жизни народов данного региона Сыма Цянь все-таки привел. Из них по теме данной работы представляют интерес сообщения о разности их языков и о том, что «все их люди с глубокими глазами и густыми бородами» (ШЦ, гл. 123, с. 3174). Таким образом, Сыма Цянь добавил к отмеченным ранее Чжан Цянем отличиям народов царств этого края по образу жизни (оседлый, кочевой) еще и различия по языкам, не назвав, однако, ни одного языка конкретно. Кроме того, он определил эти народы как европеоидные, впервые сформулировав их расово-этнический признак — «глубокие глаза и густые бороды». Это его определение европеоидов, повторенное Бань Гу в описании Давань в «Хань шу» (ХШ, гл. 96/1, с. 3896), закрепилось в китайских историях на многие века.

Так как Большое Юэчжи находилось к западу от Давань и к востоку от Аньси (ШЦ, гл. 123, с. 3162), то получается, что юэчжи были европеоидами. Но до переселения сюда они издревле жили в Ганьсуском коридоре по соседству с северо-западными районами Хань. Значит, древние китайцы давно знали европеоидов. Это, видимо, и объясняет, почему Чжан Цянь, бывший родом как раз из одного из северо-западных районов Хань, первым из ханьцев побывавший в Давань и в царствах к западу от нее, не удивился европеоидному облику их народов и не отметил данный факт. Сыма Цянь же написал об этом скорее всего потому, что удивился — по сведениям многих послов, побывавших во многих царствах того региона после Чжан Цяня, все народытам были европеоидами и среди них не было похожих на ханьцев.

Сыма Цянь, описывая всплеск посольских связей Хань с северо-западными царствами, с явным неодобрением отмечал невероятную пышность и расточительность, с какой У-ди принимал их послов. Он замечал с горечью, что

«[послы из царств] к западу от Давань из-за отдаленности их [от Хань] держались высокомерно и своевольно, не желали кланяться императору.

В царствах же к западу от Усунь до Аньси из-за близости к Сюнну, а Сюнну [ранее] поставила в затруднительное положение юэчжей, снабжали сюннуских послов продовольствием по одному только письму шаньюя, не осмеливались задерживать их. Когда же прибывали ханьские послы, то без денег и шелка не могли получить продовольствие, а не [купив] на рынке [тягловый] скот, не могли ехать. Так [они] поступали по причине того, что Хань далека и у нее много богатств…. Так относились к ним из-за страха перед Сюнну» (ШЦ, гл. 123, с. 3173).

Сыма Цянь отражал, несомненно, настроение части дворцовой знати, преимущественно военных, чье богатство прирастало в результате не посольских связей, а успешных военных кампаний. Они-то, несомненно, и подтолкнули У-ди к войне против очень далекой Давань. Были потрачены огромные средства, значительная часть которых, по замечанию Сыма Цяня, была присвоена военачальниками (подробнее об этой войне см.: Боровкова, 2001, гл. 5).

Естественно, во время этой войны с Давань в 104–101 гг. до н. э. посольские связи Хань с царствами к западу от нее, т. е. с Дася и Большим Юэчжи, были прерваны. Последний раз в «Ши цзи» Дася упомянута в 102 г. до н. э. как страна, мнением которой о Хань У-ди очень дорожил (ШЦ, гл. 123, с. 3176).

Поскольку до сих пор нет специального подробного исследования политической истории юэчжей конца III и II вв. до н. э., а рассмотренные вне контекста событий в регионе отдельные сведения о них из древнекитайских историй разбросаны по многим работам, полагаем полезным, заключая проведенное комплексное источниковедческое, историческое и историко-географическое исследование, дать развернутые выводы из него.

Прежде всего, это выводы, касающиеся сути и датировки важнейших событий.

Последняя четверть III в. до н. э. — время процветания юэчжей, живших к западу от слабосильного тогда народа сюнну, возглавляемого Тоумань-шаньюем и обитавшего в северо-западной части Ордоса.

В 204–203 гг. до н. э. Маодунь, убивший в 205 г. отца Тоуманя и ставший шаньюем, обучив войска, разгромил на востоке дунху, а на западе нанес поражение юэчжам.

В 201–200 гг. до н. э. Маодунь успешно отразил нападение войск только что созданной в 202 г. империи Хань, вынужденной в результате заключить с ним в 199 г. договор о мире и родстве, по которому Хань фактически становилась данницей Сюнну. Затем Маодунь завоевал северные народы и создал державу Сюнну, простершуюся на запад до владений цянов и юэчжей в Ганьсуском коридоре.

В 182 г. до н. э., по нашим расчетам, царство Юэчжи разгромило своего ближайшего соседа — маленькое царство Усунь. Его правитель (куньмо) Наньдоуми был убит, народ бежал в Сюнну. Там же оказался и новорожденный сын Наньдоуми, которого Маодунь-шаньюй взял на воспитание.

В 177 г. до н. э. Сюнну завоевала на западе царства Юэчжи, Усунь, Лоулань, Хуцзе и 26 других, находившихся, несомненно, в Ганьсуском коридоре и Восточном Туркестане.

В 174 г. до н. э. Маодунь умер. Его сын стал Лаошан-шаньюем.

Летом-осенью 167 г. до н. э. Лаошан-шаньюй уничтожил царство Юэчжи в Ганьсуском коридоре, убил его правителя, изгнал народ и расселил сюннов в этом благодатном тогда краю. Изгнанные юэчжи начали переселение в долину р. Или. А Лаошан быстро собрал в Ганьсуском коридоре огромное войско (140-тысячную конницу) и зимой 167–166 гг. до н. э. неожиданно для Хань совершил грабительский поход в близкий отсюда богатый столичный район ее.

В начале 165 г. до н. э. многочисленный народ юэчжи (около 250–300 тыс. человек), изгнанный в 167 г. со своей родины в Ганьсуском коридоре, одолел трудный и далекий путь (ок. 2100 км) в долину р. Или и, разгромив и изгнав живших в ней сэ (саков), поселился здесь.

Примерно в начале 163 г. до н. э. молодой усуньский куньмо, сын убитого юэчжами Наньдоуми, выросший при дворе шаньюев и бывший до этого уже ряд лет сюннуским военачальником, желая отомстить юэчжам за смерть отца, с согласия Лаошан-шаньюя предпринял во главе сюннуских войск поход в долину Или, разгромил и изгнал юэчжей, после чего эти земли стали владением Сюнну. А юэчжи начали новое переселение из долины Или на запад.

После смерти Лаошан-шаньюя в октябре-ноябре 162 г. до н. э. куньмо постепенно переселил в долину Или усуней из сюннуских земель, основал здесь, скорее всего, около 160 г. до н. э. новое царство Усунь и отделился от Сюнну. Карательный поход войск Сюнну против него был безуспешен.

Что касается юэчжей, то они, разгромленные и изгнанные из долины Или, примерно в начале 163 г. до н. э. двинулись на запад, где находилось царство Канцзюй. Так как они затем «миновали Давань», очевидно, что Канцзюй не позволил многочисленным юэчжам поселиться в своих землях, но, по-видимому, мирно пропустил их в район нынешнего Бишкека, что и стало, полагаем, предпосылкой их последующих дружественных отношений. Отсюда по караванному пути на юг (нынешнему тракту Бишкек — Ош), почти непроходимому зимой, юэчжи поспешили летом-осенью того же года выйти к северным пределам Давань (Ферганы). Но они «миновали» ее, из чего следует, что Давань не пропустила их через свои земли, и это, несомненно, обусловило их последующие враждебные отношения. «Миновав» Давань, несомненно, с севера юэчжи примерно на рубеже 163–162 гг. до н. э. вышли к западу от нее в земли Дася, т. е. Греко-Бактрийского царства, которым правил Евкратид (170–155). Изнуренные двумя войнами и двумя очень дальними переселениями в течение всего лишь пяти лет, они в столкновении с ним потерпели поражение и подчинились ему. Наиболее точно Чжан Цянь сообщил об этом в описании Дася, излагая сведения об этапе переселения юэчжей в нее: «Когда большие юэчжи переселились на запад, напали, [но] потерпели поражение от нее и все подчинились и покорились Дася». Евкратид позволил им поселиться в пригодных для кочевников землях к северу от р. Гуйшуй (Сырдарьи) и к западу от Давань.