Василий Жукович - Слуга трех господ [Воспоминания о войне]

В этот же день 24 июня 1941 года танковые дивизии вермахта прорвались и в районе города Дубно, в результате чего создалась угроза охвата уже всей львовско-перемышльской группировки войск ЮЗФ. Чтобы не допустить этого, командование фронтом приняло решение нанести по флангам прорвавшегося противника ряд контрударов на различных направлениях. Нанесение удара по немировской группировке немецких войск было возложено на 6-ю армию. Музыченко приказал Власову перебросить войска 4-го механизированного корпуса в район н.п. Немиров для поддержки наступления частей 97-й и 159-й стрелковых дивизий 6-го стрелкового корпуса и совместно с ними освободить город Немиров. Но к этому времени 4-й мк уже был сильно ослаблен предыдущими боями, да к тому же еще и растащен в разные стороны. В его составе уже не было 8-й тд, которая по приказу командующего фронтом Кирпоноса еще 23 июня 1941 года была направлена на разгром бродской группировки войск вермахта. А в первой половине дня 24 июня 1941 года Кирпонос приказал и 81-ю моторизованную дивизию этого корпуса перебросить в район н.п. Язув Старый с задачей уничтожить прорвавшегося туда противника. И только 32-я тд 4-го мк, путь которой в этот район лежал через город Львов, где уже шли бои с прорвавшимися туда немецкими диверсантами, к двум часам ночи 24 июня 1941 года прибыла к месту сосредоточения, и то не в полном составе. Ее 32-й мотострелковый полк, по приказу командарма Музыченко, был оставлен в Львове в резерве командования 6-й армии. В результате чего 32-я тд осталась без пехоты. Но, несмотря на это, перед самим наступлением, которое началось в шесть часов утра 24 июня 1941 года, командир 6-го ск генерал-майор И.И. Алексеев поставил ей задачу самостоятельно без поддержки пехоты, артиллерии и авиации атаковать гитлеровцев в направлении сильно укрепленного района, где танкисты 32-й тд наткнулись на интенсивный противотанковый огонь противника и потеряли несколько своих танков. Серьезным препятствием для наступления наших танков в этом районе оказалась река Якша и ее заболоченные поймы, где несколько танков 64-го тп завязли в топком болоте, и их пришлось бросить. Все это отрицательно отразилось на ходе боевых действий 32-й тд и привело к тому, что ее атака сорвалась, и дивизия, потеряв 15 своих танков, вынуждена была отойти на исходную позицию. В результате нашим войскам не удалось не только разгромить немировскую группировку немецких войск, но и остановить ее наступление.

Не увенчались успехом в этот день 24 июня 1941 года бои и на других участках ЮЗФ, в том числе и на рубеже 6-й армии. Оборона наших войск во многих местах была прорвана, и противник на направлении главного удара продвинулся в глубь нашей территории до ста километров. В связи с этим командование ЮЗФ приняло решение провести 25 июня 1941 года расширенное заседание Военного Совета фронта, на которое, кроме работников штаба фронта, решено было вызвать всех командиров корпусов, командующих армиями и начальников штабов этих соединений.

С первого дня войны по требованию комкора Власова каждый вечер штаб 4-го мк подводил итоги и составлял сводку боевых действий корпуса за истекший день, а также разрабатывал планы боевых операций корпуса на следующий день. Эти документы начальник штаба корпуса генерал-майор Мартьянов, а в его отсутствие его заместитель полковник Деменев, в конце дня представляли комкору. На их основании и с учетом указаний и приказов вышестоящего командования Власов отдавал боевой приказ войскам корпуса на следующий день.

24 июня 1941 года в связи с тем, что у Мартьянова обострилась мочекаменная болезнь и он находился в корпусном медсанбате, боевое донесение и план боевых действий войск 4-го мехкорпуса понес комкору Деменев, который застал Власова сидящим за столом, склонившись над лежащей на столе развернутой оперативной картой ЮЗФ, на которой генерал делал какие-то пометки. Предложив Деменеву сесть, Власов внимательно прочитал принесенные документы, задал Деменеву несколько уточняющих вопросов и, сделав несколько письменных замечаний на этих документах, со словами «готовьте приказ» вернул их Деменеву. Взяв документы, Деменев встал и хотел уйти, но Власов остановил его и, показывая на лежащую на столе карту сказал:

— Вот видите, Герасим Владимирович, куда мы за три дня войны драпанули. А если и дальше будем так воевать, то уже через месяц, а, возможно, и еще раньше, окажемся на Днепре, а то и того дальше. Только эти три дня боевых действий вскрыли массу ошибок, допущенных Генеральным штабом, командованием Красной армии и советским правительством при подготовке к отражению нападения фашистской Германии на Советский Союз.

— И что Вы, Андрей Андреевич, считаете, необходимо сделать, чтобы переломить сложившуюся ситуацию в нашу пользу? — спросил Деменев.

— А вот что, — продолжал Власов. — В первую очередь нужно спасти войска ЮЗФ, для чего необходимо как можно быстрее организованно отвести их на «линию Сталина», на которой сконцентрировать необходимое количество сил и средств, способных отразить натиск немецких войск, а затем перейти в наступление и изгнать гитлеровцев из нашей территории. Поэтому я считаю своим долгом вынести этот вопрос на обсуждение Военного Совета, заседание которого состоится завтра в штабе Юго-Западного фронта. А как вы считаете, Герасим Владимирович? — спросил Власов.

Такие мысли витали и в голове Деменева, но он гнал их, боясь не только с кем-нибудь поделиться ими, но даже самому себе признаться в этом. Поэтому такое предложение Власова оказалось для него неожиданным, и он не смог сразу ответить на вопрос комкора. Увидев замешательство Деменева, Власов сказал:

— Не торопитесь с ответом, Герасим Владимирович. Давайте-ка мы с Вами попьем чайку, а потом продолжим этот разговор.

Но Деменев не стал дожидаться окончания чаепития, а, отпив несколько глотков чая, сказал:

— Я и сам, анализируя сложившуюся на нашем фронте обстановку, неоднократно приходил к такому же выводу, как и Вы, Андрей Андреевич. Поэтому я поддерживаю Ваше предложение и считаю, что в данной ситуации оно актуально и своевременно. Думаю, что многие командиры соединений ЮЗФ такого же мнения. Но высказать свою точку зрения на Военном Совете фронта они вряд ли решатся. Поэтому и Вам озвучивать там свои мысли, считаю, небезопасно. Боюсь, что Вас, Андрей Андреевич, неправильно поймут и могут сделать соответствующие выводы, вплоть до отдачи под суд военного трибунала.

— Ладно, — сказал Власов. — Я учту Ваш совет. Но смогу ли удержаться, чтобы не поднять этот вопрос на Военном Совете фронта, — не знаю. Уж слишком велика его цена, от правильного решения которого зависит жизнь не одной сотни тысяч наших бойцов и командиров.