Василий Колташов - Капитализм кризисов и революций: как сменяются формационные эпохи, рождаются длинные волны, умирают реставрации и наступает неомеркантилизм

Огромную роль в запуске кризиса сыграло истощение почв и аграрное перенаселение. Не случайно историки констатируют, что приграничные северные провинции еще продолжают развитие в III в. Возможно, в этих областях, не так давно отобранных у варваров, еще имелись условия для рабовладельческого развития. В конце II в. империю посетила чума. Эпидемия оказалась чрезвычайно сильной. Умер даже Луций Вер (169), брат и соправитель императора Марка Аврелия. В последние годы этого столетия не знавшее внутренних конфликтов более века римское государство пережило гражданскую войну. Династия Северов на время стабилизировала положение политически, но после убийства Каракаллы (217) плотину прорвало. Все это особенно важно, если учесть: в I—II вв. насильственная смена власти происходила в основном без сражений между римскими армиями. Военная сила имела значение, особенно велика была роль преторианской гвардии, но даже в наиболее сложный момент — после гибели в 68 г. императора Нерона глава армии в Палестине Флавий Веспасиан сумел захватить власть без сражений с другими римскими войсками. Все это произошло в «год четырех императоров» (68—69). Тогда римские легионы во многих частях страны сражались с римскими легионами. Но то был единственный пример подобного вплоть до гражданской войны 193 г., приведшей к власти полководца Септимия Севера. На смертном одре он сформулировал суть своего правления, весьма сильно отличного от правления прежних цезарей. Сыновьям своим он завещал жить дружно, обогащать солдат и не обращать внимания на остальных. В III веке действовать так будут пытаться многие. Однако материальный кризис ограничит их возможности.

В книге «Римская Империя в III веке нашей эры» Иван Сергеев пишет: «В литературе характер кризиса III века в Римской империи определяется далеко не однозначно. Историки называют этот кризис политическим, внутри- и внешнеполитическим, социальным, экономическим и финансовым, политическим, военным и финансовым, политическим, социальным, экономическим и культурным, всеобщим. При этом они не всегда обосновывают свои суждения по данному вопросу и опровергают другие мнения по нему» [16] Сергеев И.П. Римская Империя в III веке нашей эры. Харьков : Майдан, 1999. URL: https://www.gumer.info/bibliotek_Buks/History/sergeev/03.php . Сергеев фиксирует замечательную мысль коллеги-историка: «А. Шастаньоль отмечал, что в политэкономии под кризисом понимается короткий момент трудностей, но в случае с кризисом III века в Римской империи нужно вести речь о длительном периоде неурядиц и упадка» [17] Там же. . Важность этой мысли в выделении противоречия обнаруженного историками факта кризиса и принятыми в экономическом сообществе представлениями о кризисах, пусть и взятыми лишь как кризисы рыночного капиталистического хозяйства.

Экономические последствия кризиса III в. бесспорны. Это «разорение многих ранее доходных хозяйств, основывавшихся на эксплуатации труда рабов, распространение латифундий с колонами в качестве основной рабочей силы, упадок благосостояния городов вследствие развития ремесленных производств в латифундиях, использование в латифундиях примитивных форм хлебопашества и скотоводства, падение урожайности, запустение многих ранее обрабатывавшихся земель; в социально-классовой структуре общества — вытеснение рабского труда трудом колонов, прикрепление свободных ремесленников к профессиональным коллегиям, разорение мелких и средних муниципальных собственников, усиление экономических и политических позиций в обществе собственников крупных земельных владений, не входящих в городские общины» [18] Там же. . Сергеев перечисляет их, ссылаясь на работу О.В. Кудрявцева [19] Кудрявцев О.В. Исследования по истории балкано-дунайских областей в период Римской империи и статьи по общим проблемам древней истории. М., 1957. С. 300; Хрестоматия по истории Древнего Рима / под ред. В.И. Кузищина. М., 1987. С. 314—315; Федосик В.А. Церковь и государство: критика богословских концепций. Минск: Наука и техника., 1988. С. 8. . Стоит подчеркнуть, выпад историков в сторону экономической науки вполне обоснован. В III веке имел место кризис именно рыночного хозяйства. И хотя едва ли когда-либо будут найдены тексты того времени, где события трактовались бы в таком ключе, фиксируя сокращавшие спрос и производство, как кризисные, но это не отменяет важности этого переломного момента для мировой экономической истории.

Кризис III в. интересен и тем, что он впервые представлял собой явление, которое можно истолковать как кризис условно циклического характера. Своеобразным повторением его явился кризис XIV в., также связанный с истощением почв в Европе и вызванный похолоданием (пессимумом). Анализируя древнеримские кризисы, А.Б. Егоров выделяет следующие их формы: кризис роста, кризис перелома, кризис упадка, кризис краха [20] Егоров А.Б. Кризисы в истории Рима (события и проблемы) // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. Сборник статей к 80-летию со дня рождения профессора Э.Д. Фролова». 2013. Вып. 12. С. 346—365; http://ancientrome.ru/publik/article.htm?a=1376051918 . Такая оценка указывает, что все кризисные ситуации были связаны с процессом развития в рабовладельческой формационной эпохе и не имели циклического экономического характера. В III веке процесс роста на экономическом уровне оборвался: от производства с использованием рабского труда для удовлетворения рыночного спроса произошел сдвиг к натуральному хозяйству — первой форме феодальных отношений в Европе.

Историки более внимательны к политической стороне кризиса III в., чем к его экономическим предпосылкам. Перри Андерсен в книге «Переходы от античности к феодализму» писал, что Римская республика добывала рабочую силу грабежом [21] Андерсен П. Переходы от античности к феодализму. М. : Территория будущего, 2007. . Превращение свободных людей в собственность обеспечивало поступление на рынок огромного количества рабов. Обилие дешевых рабов приводило к необычайно жестокой их эксплуатации. Экономические советники владельцев поместий рекомендовали не давать работникам высыпаться, кормить их меньше необходимого и выжимать из людей силы в короткий срок. Производимую руками «говорящих орудий» продукцию покупать должны были свободные. Их материальные возможности сокращались, особенно под влиянием удешевления продуктов рабского труда. Жившие своим трудом ремесленники и крестьяне разорялись. Города Италии заполнялись людьми без средств и имущества — пролетариями.

Римскому государству, как было сказано выше, пришлось после победы над оптиматами проводить своего рода кейнсианскую политику: давать оплачиваемую деньгами работу городским пролетариям и наделять имуществом (особенно землей) в Италии, а чаще за ее пределами тех, кто готов был трудиться на себя. Городских пролетариев активнее всего использовали в строительных работах, хотя те же операции дешевле было поручить частным или государственным рабам. Но к этому времени наметилась новая для экономики тенденция, стали дорожать рабы. Чем меньше велось завоевательных войн и чем сложнее они оказывались, тем дороже стоили рабы. Дошло до того, что отношение к рабам резко изменилось к лучшему. Авторы экономических трактатов больше не советовали истощать их и выжимать все силы работника за несколько лет. Хозяевам стоило добиваться продолжительной жизни имущества, а заодно и больше его разводить.