Андрей Колганов - Что такое социализм? Марксистская версия

Такая ситуация дает основания поставить под вопрос основные тезисы материалистического понимания истории - об обусловленности производственных отношений уровнем и характером развития производительных сил и о закономерной смене способов производства под воздействием перехода производительных сил на качественно более высокую ступень .

Однако эта проблема выглядит неразрешимой лишь в рамках механистического толкования материалистического понимания истории, скатывающегося к упрощенчеству в понимании основных постулатов классического марксизма (и поэтому сталинский «марксизм-ленинизм» предпочитал вообще не замечать существования этой проблемы).

Следует обратить внимание на тот факт, что данные закономерности, как и вообще любые закономерности общественного развития, осуществляются лишь в конечном счете и не действуют с механическим автоматизмом . Новые производственные отношения не гарантируют сразу качественно более высокий уровень производительных сил, а лишь открывают дорогу к нему. А в конечном счете феодальное общество превзошло и античное, и азиатское и по продуктивности сельского хозяйства, и по техническому прогрессу в деле переработки и хранения пищевых продуктов, и по развитию ремесла и строительства, и по уровню культурных достижений в таких областях, как медицина, образование и т.д.

Кроме того, не следует забывать, что важнейшим компонентом производительных сил с точки зрения марксизма является сам человек . С этой точки зрения феодальное общество дает нам новую фигуру основного производителя материальных благ - относительно экономически самостоятельного (хотя и зависимого) крестьянина. Этот крестьянин, не будучи лично вполне свободным и полноправным, все же является более свободным, чем крестьянин в азиатской деспотии, и хотя уступает античному свободному крестьянину в юридическом полноправии, в хозяйственном отношении более свободен, ибо имеет прочную гарантию своего надела, а общинная регламентация его хозяйственной деятельности постепенно ослабляется. Эти его качества в наибольшей мере раскрывают свой потенциально прогрессивный характер к концу периода классического феодализма вместе с началом процесса освобождения крестьян от личной зависимости.

Другой такой фигурой является свободный городской житель. Цеховая регламентация городских занятий и сословное неравноправие не делают его полностью свободным, но он более свободен, чем житель античного или азиатского города, поскольку, несмотря на сословное неравноправие, обладает не только личными правами и свободами, но и принадлежит к корпорации горожан, которая защищает права своих членов (цеха и гильдии в свободных городах средневековья).

Эти две фигуры в классическом средневековье вступают во взаимодействие, и крестьянин находит в горожанине растущий рынок для развития своего товарного хозяйства, а горожанин в крестьянине - поставщика сырья и продовольствия для экспансии своего ремесленного производства.

Наконец, следует считаться с тем, что эпохи социальных революций и связанные с ними потрясения нередко приводят к временному регрессу и даже упадку производительных сил, который может носить исторически длительный характер (в зависимости от степени разрыва культурной преемственности с предшествующим обществом).

Итак, экономическая система классического феодализма покоилась на двух основных классах общества - феодалах и крепостных крестьянах. Господствующий класс (феодалы) был структурирован с помощью иерархии вассальных отношений, на верхушке которых находился монарх (король). Отношения вассал-сюзерен не обязательно были скреплены поземельной зависимостью (вассал не обязательно получал свои земли в пожалование от непосредственного сюзерена), однако действовали взаимные обязательства, связанные с военными, политическими и административными функциями. Монарх, как верховный сюзерен, с ростом наследственного феодального землевладения и развитием вотчинного иммунитета постепенно утрачивал деспотическую власть раннефеодального короля . Король становится лишь «первым среди равных» . Его крупнейшие вассалы, концентрируя в своих руках огромные земли, нередко превосходящие королевский домен (например, герцоги Бургундские во Франции), стали играть в государстве самостоятельную роль, претендуя подчас на статус независимых монархов.

Наступил период феодальной раздробленности, нередко приводивший к распаду и перекройке границ первоначальных феодальных государств. Наличие у вассалов короля своих собственных вассалов, по отношению к которым первые выступали как сюзерены, превращало их земли вместе с землями их вассалов едва ли не в самостоятельные государства. В некоторых странах этому способствовало утверждение принципа «вассал моего вассала - не мой вассал» , что в значительной мере выводило мелких вассалов, объединившихся вокруг крупнейших представителей феодальной верхушки, из-под прямой власти короля.

Именно в этот период в ряде государств Европы возникают институты сословного представительства (парламент в Англии и Шотландии, Генеральные Штаты во Франции, кортесы в Испании), на практике игравшие роль политической формы ограничения власти короля властью дворянских группировок, и происходит юридическая фиксация личных прав дворянского сословия (хрестоматийный пример - «Великая Хартия вольностей» , подписанная английским королем Иоанном Безземельным в 1215 г.).

Феодальная эксплуатация в тот период принимала форму главным образом натуральной или отработочной ренты (в России - оброк и барщина), величина которой регулировалась традицией. С одной стороны, эта величина не могла быть установлена сеньором произвольно (в силу наличия объективных пределов изъятия прибавочного продукта), с другой - не существовало никаких формальных юридических препятствий для этого. Лишь в более поздний период, под влиянием крестьянских выступлений, с разложением крепостного права и с ростом хозяйственной мощи крестьянских хозяйств, кое-где происходит кодификация феодальных повинностей.

Феодальная рента изымалась в различных формах, зачастую имевших вид платежей, предназначенных для «выкупа» крестьянами ряда традиционных феодальных прав - «права мертвой руки» (т.е. права сеньора на имущество умершего крепостного, так что для перехода имущества к наследникам они должны были платить выкуп), «права первой ночи» (соответствующий выкупной платеж и плата за право жениться носили во Франции наименование «формарьяж»). Разумеется, эти права далеко не всегда осуществлялись реально, и довольно быстро приобрели характер лишь предлога для взимания феодальных повинностей. Нередко повинности выступали под личиной традиционной общинной взаимопомощи (рубка леса, расчистка пашни, прокладка дорог и строительство мостов и т.п.). Наряду с этим существовали и произвольно назначаемые сеньором повинности (талья во Франции, впоследствии, с 1439 г., превратившаяся в государственный налог; повинности «по воле лорда» , закрепленные ассизами английского короля Генриха II в XII в.). С течением времени феодальные повинности нередко консолидируются в ограниченном числе форм.