Коллектив авторов - Незримый фронт Отечества. 1917–2017 [Книга 1]

Как известно, в середине октября 1944 года партизанские отряды были расформированы.

Диверсионная деятельность партизанских отрядов мурманского направления Карельского фронта (отряды «Советский Мурман» и «Большевик Заполярья») была крайне эффективна: в течение войны было совершено 13 походов в тыл врага, в ходе которых уничтожены 504 гитлеровца, разгромлены 4 гарнизона, взорваны 9 мостов, 102 километра телефонно-телеграфных линий и более 2 километров линии электропередач, сожжены 22 автобуса и бронемашины, взорваны 65 тонн боеприпасов [279] Там же. С. 30–31. .

Однако эти результаты получены нелегких путем. В годы Великой Отечественной войны многие партизанские отряды потеряли своих бойцов [280] Киселев А. А . Война в Заполярье. С. 158. .

Работа по получению информации на оккупированной норвежской территории была не менее важна, чем разведывательная деятельность на финской земле. Советское военное командование остро нуждалось в своевременном и систематическом получении данных о дислокации и перегруппировках вражеских частей, о расположении штабов, аэродромов, баз, о коммуникациях в Норвегии. Именно поэтому, созданию разведывательно-диверсионных групп для засылки в Норвегию, уделялось особое внимание.

Советским руководством учитывалось обстоятельство оккупационного режима в Норвегии и его последствий, в связи с чем, для ведения разведывательной и диверсионно-партизанской деятельности на территории Норвегии, с самого начала войны активно привлекались норвежцы.

Подготовка разведывательно-диверсионных групп из числа норвежцев производилась на сформированных с началом войны базах в поселке Лавна и в местечке Ретинское, расположенных на западном берегу Кольского залива [281] Там же. С. 121. .

Привлекаемые норвежцы, как правило, моряки, преимущественно имеющие лишь начальное образование, должны были в условиях войны пройти краткосрочную военную подготовку, включавшую обучение приемам разведки и саботажа, обращению с бомбами, использованию карт и компаса, прыжкам с парашютом.

Для несения службы, смешанные отряды снабжались армейскими коротковолновыми радиостанциями «Север» и «Север-бис». Эти маломощные радиостанции с длиной волны от 80 до 100 метров не были характерны для агентурной радиоаппаратуры, и работали вне стандартного диапазона, в котором немцы производили пеленгацию. Хотя зачастую радиостанции были собраны с применением импортных деталей, они были не слишком надежны, «германские радиоконтрразведчики отметили исключительное умение советских радистов пользоваться средствами маскировки своей конспиративной радиосвязи» [282] Ландер И. И . Негласные войны. История специальных служб. 1919–1945. Т. 2. Одесса, 2007. С. 148 , благодаря чему разведчики долгое время оставались незамеченными.

На освоение радиодела отводилось всего 3 месяца. Это обстоятельство впоследствии сказалось на проблемах радиосвязи с базой в Лавне. Лагерь в п. Лавна выполнял не только тренировочные функции, в нем также осуществлялся прием зашифрованных сообщений и радиосигналов от норвежской агентуры. Расшифровкой занимался разведотдел Северного Флота.

Инициатива по созданию базы для подготовки в Лавне принадлежала сотруднику УНКВД по Мурманской области Алексею Ершову, ответственному за формирование разведгрупп еще в довоенный период [283] Алесей Ершов: «Я был резидентом советской разведки в Киркенесе» // Вечерний Мурманск. 1993, 19 окт. . Идея же о размещении в Лавне узла связи, откуда сообщение с разведгруппами в Северной Норвегии было бы открыто круглосуточно, принадлежала начальнику разведотдела Северного флота Павлу Визгину. В итоге, с одобрения адмирала Головко, она была претворена в жизнь. Среди операторов радиоцентра в Лавне, кроме русских связистов, служили также и норвежцы: Хелен Аспос, Дагни Сиблунд, Боргни Эриксен и Оддни Йохансен.

Тренировочная база в местечке Ретинское, в свою очередь, была создана по инициативе разведывательного отдела Северного Флота.

Между управлением НКВД по Мурманской области и военным руководством Северного Флота существовало формальное взаимодействие, необходимое для обеспечения кадрами и ресурсами и координации разведывательной активности в Норвегии. Хотя задачи ведомств лишь частично пересекались, между ними существовала определенная конкуренция.

Разведывательный отдел Северного Флота был ориентирован прежде всего на сбор информации в прибрежной полосе Северной Норвегии, чтобы с ее помощью ориентировать подлодки и морскую авиацию на цели. А НКВД больше концентрировался на разведке объектов военной инфраструктуры во внутренней части Финнмарка и Сёр-Варангера [284] Йентофт М. Люди приграничья. Тайная война на Севере. Мурманск, 2007. .

Заброска смешанных советско-норвежских групп в годы войны производилась не только традиционными способами — авиадесантирование или пеший переход через границу, но и по морю — с помощью подводных лодок. Некоторые группы также силами морского флота забирались с вражеского берега [285] Примером может служить эпизод, описанный в статье: Мужество разведчиков // Рыбный Мурман. 1973, 9 мая. . Так, за годы Великой Отечественной войны были проведены успешные высадка и съем разведчиков: с помощью подлодок — 25 раз и катеров — 13 раз.

Всего же Северный флот и НКВД направили в Норвегию около 15 групп. Эти группы имели достаточно широкие связи с гражданским населением, которое им помогало. Во многом благодаря добываемой ими информации, советские флот и авиация имели возможность нанесения точных бомбовых ударов по немецким позициям и аэродромам, а также ориентирования сил на уязвимые надводные цели [286] Хенриксен X . Мурманские конвои. Военная драма в Арктике и ее участнике. Мурманск; Архангельск, 2008. С. 383. . Сами же норвежские добровольцы ощущали, таким образом, свою непосредственную причастность к делу борьбы с нацизмом.

Действовать разведчикам приходилось в очень сложных условиях. Для успешного ведения визуального наблюдения за противником, группам, как правило, приходилось размещаться на побережье, вдали от населенных пунктов и дорог. В течение продолжительного времени, не выдавая себя, разведчики вынуждены были жить в сомнительных укрытиях — во влажных пещерах в бухтах и на побережье, в условиях скверного и часто меняющегося арктического климата. Тундровый открытый ландшафт, в особенности в полярный день, неизбежно вносил дополнительные риски обнаружения как при передвижении по побережью, так и во время стоянки в лагере.